— Нет.
— Нет?
— Я уверена, что они живы. И не позволю себе думать по-другому. И все это ваше самобичевание не имеет сейчас никакой ценности — винить себя начнете после того, как исправите ситуацию, — сказала я довольно жестко. — Что произошло с вами? Почему вы исчезли накануне нашего приезда?
— Ловушка. Я был уверен, что отправляюсь за помощью и для переговоров в дружественный Антан, но среди наших союзников оказался предатель. Меня схватили и доставили для допроса в Ртан — Гаш Арели не хотел, видимо, чтобы я оставался на его территории, на всякий случай.
— И как вы оказались здесь?
— Мне удалось, не сразу, но удалось бежать и добраться до Сартана. Я здесь всего лишь второй день и пока не до конца понимаю, как мне действовать дальше — большая часть моих союзников или убита, или в тюрьме… Еще в плену я узнал о произошедшем во дворце. По дороге удалось собрать сведения и…
— Что — и? — поторопила я наездника.
— Картина неутешительная. На том балу погибло очень много благородных семей; Арели убил не только своего отца, но и несколько десятков гостей. А дальше… как будто у принца был список всех, кто хотел объединения мирным путем. И пусть кому-то удалось бежать или отбиться, но он продолжает планомерно уничтожать причастных.
— А делегация Тал арии? — Я сглотнула.
Сарлас вздохнул и посмотрел на меня:
— Анна, точных сведений у меня нет. По отдельным фразам я понял, что вашим жениху и брату удалось создать силовой барьер, позволивший им защититься от взрыва самим и защитить часть своих людей. — Я с облегчением вздохнула. — Но на это они потратили слишком много сил. Что было дальше, никто не знает точно — вроде бы они были без сознания, когда их схватили. Зная нынешнего короля и его характер…
— Характер? Да он просто псих!
— Скорее, одержимый властью… И он никогда не отличался логичностью поступков… В общем, изначально он собирался обвинить Таларию в том, что произошло, — потворство государственному перевороту и так далее. При этом предполагалось, что вы все умрете на балу. Но Правящий и ваши друзья выжили, и он решил этим воспользоваться.
— Как… да как можно этим воспользоваться?!
— Сыграть в благородного и обиженного. Вроде как он прямой наследник, не имеющий отношения к перевороту, смерти отца и многих государственных деятелей, а таларийцы — убийцы или, как стали потом говорить, потенциальные убийцы, а он слишком высокороден, чтобы казнить их, и требует теперь компенсации и помощи от других государств.
— Звучит… странно.
— Но это оказалось действенным. Ему нужно отвлечь внимание от себя, чтобы прямо сейчас, пока его власть еще далеко не так крепка, никто не делал попыток его обвинить или сместить, в том числе соседи.
— Соседям ни до чего нет дела… — сказала я горько.
— В этом мире всем нужен только повод, чтобы заполучить себе еще кусочек пирога. — Сарлас покачал головой. — А так самоназначенный правитель потихоньку удаляет врагов, обещает всем вокруг расследование, тыча пальцем в «виновных», и завершает объединение с Ртаном, чтобы напасть для начала на Антан.
— Но почему Арий и все наши… не знаю, не сбежали? Я не понимаю — вряд ли они бы спокойно просидели десять суток за решеткой… И я ведь не могла почувствовать его все эти дни!
— Что вы имеете в виду?
— У нас… если не вдаваться в подробности, есть особая связь. Магическая. И все это время у меня было ощущение, что он… он…
Я всхлипнула и не смогла дальше говорить.
— Я понял… Анна, я не знаю… слишком мало времени провел здесь. У меня сейчас назначена встреча с одним ящером, и я надеюсь, что он хоть что-то сможет объяснить… Если они в тюрьме, мы хотя бы точно узнаем.
— А что вы планируете… вообще дальше делать? Вы и ваши союзники?
— Нас не так много осталось… А те, кто остался, — боятся. За себя, за семьи. Я не знаю, что будем делать «мы», но я знаю, что буду делать я.
— И что же?
— Драться.
Он слегка поклонился мне и открыл дверь.
— Советую остаться на эту ночь здесь. Я найду вас, как только вернусь со встречи.
Темнота.
Магические искры проникают сквозь стены, несутся в разные стороны в попытке натолкнуться на знакомое тепло.
Темнота. Ни звука, ни вздоха, ни единой эмоции.
Я снова отправляю в пространство свою жажду. Свою любовь. Свою тоску.
Тишина.
С закрытыми глазами я чувствую себя словно на необитаемом острове. Одна. Без надежды на спасение. Вздыхаю. И пробую снова. И снова.
И когда уже почти не остается сил, я что-то чувствую. Татуировка разгорается огнем, а в меня плещет целый поток самых разных ощущений: боль, беспокойство, бешенство, ненависть, любовь.
Я знаю, кому они принадлежат, и счастливо смеюсь. Где же ты, Арий? Я пытаюсь понять направление. Осторожно встаю и подхожу к окну, медленно поворачиваюсь, представляя себя стрелочкой компаса. Вправо? Влево? Куда?
Злость, беспокойство, просьба быть осторожной. Все смывают щемящая нежность и надежда.
Как жаль, что мы не можем читать мысли! Помоги же мне, Правящий! Почему я не чувствую, что ты тоже ищешь меня и чувствуешь мои эмоции? Что с тобой?
Я пытаюсь представить этот город сверху. Север… Северная трущобная часть? Это не дворец. Вы сбежали? Ты сбежал?
Я чувствую его тоску и страх за меня. Почти физически я чувствую боль — ему больно? — а потом все обрывается. Так же резко, как и прежде.
Обессиленно я сползаю на пол. Что делать? Прочесывать сейчас трущобы слишком опасно. Надо ждать Сарласа. Снова ждать.
Но первыми приходят эльфы Мормиэль и Тургон.
Я с надеждой посмотрела на них.
— Удалось кое-что узнать. За соседним столом пили дворцовые стражники и весьма громогласно обсуждали происходящее.
— И?
— Новый король пока так и не сумел подчинить себе войска и всех благородных. Наездники довольно-таки самостоятельные по характеру, они уважают силу и правила, и происходящее не слишком им нравится, теперь даже тем, кто изначально и не был против принца. Не думаю, что тот удержит надолго власть. К тому же, судя по тому, как воины из Ртана поглядывали на стражей, можно предположить, что с «союзниками» не все так просто… Правитель Ртана довольно жесткий воин в возрасте, мы изначально были удивлены, что он согласился на условия мальчишки Арели, но теперь думаем, что он планирует руками этого идиота убрать всех сильных и недовольных, а потом прибрать к рукам власть в Сартане, а затем и в Антане…
— То есть в конечном итоге страна будет объединена, — я потерла руками виски, — вот только ценой жизней тех, кто случайно или нет оказался между молотом и наковальней.
