Проще? Я бы так не сказала. Если я правильно поняла, первым оболтусом был хамло-Альпин, а вторым, получается… парень Хельги?!
К счастью, в отличие от ее взглядов, мои на Мартина подействовали.
— Я не сажал цветок! — открестился он. — Альпин — да. А я тогда подглядывал так, за компанию.
— А что еще ты с ним делаешь за компанию? — поинтересовалась я.
— В точку! — поддакнула Хельга. — Нет, ну зачем было высовываться из кустов? Слышишь — и ладно. Нет же, им надо было обязательно глянуть!
Она говорила так горячо, и возмущение ее выглядело так искренне, что я улыбнулась.
— А тут еще нам рассказали, что случилось сегодня за завтраком, и… — Заметив, что я напряглась, Хельга поторопилась все объяснить. — Это, кстати, очень хорошо, что рассказали, а то у меня тяжелый характер, я бы первой мириться не пришла. Но когда поняла всю несправедливость!.. Я за справедливость, вот!
Она потрясла в воздухе кулаком, Мартин, не доверяя ее глазомеру, сделал шаг в сторону, а я рассмеялась. Смешная пара. И друг другу подходят.
— Керрая, давай мириться! Чем скорее помиримся, тем скорее ты узнаешь, как на самом деле отдыхают львы!
Хельга хитро прищурилась и закинула приманку для скорейшего согласия:
— Мы ведь как раз хотели тебя поближе познакомить с некоторыми обычаями клана.
Соблазн согласиться был не просто большим, а огромным.
Друзей у меня здесь не было, а хотелось, а что касается отдыха львов… Я, конечно, видела, как оборотни веселились на дне рождения Кайла, но подумала, что увижу что-то другое, что-то тайное, загадочное для людей, интересное.
— Конечно, — согласилась я, — давай мириться.
— Я знала, что мы подружимся! — Хельга сделала шаг ко мне, обняла, чмокнула у моей щеки воздух и отстранилась, жутко собой довольная. — Привет, подружка-колючка.
— Привет, — ответила я. — Но если ты будешь называть меня так, я тоже что-нибудь придумаю.
— Хорошо, проверим твою фантазию! — рассмеялась она.
Наверное, в эту минуту я поняла, что да, мы действительно станем друзьями.
Мы все вместе двинулись в правую сторону, а минут через десять быстрого шага, Мартин, покосившись на меня, спросил:
— Чего молчишь?
— Пытаюсь сохранять дыхание и не отставать, — ответила честно, потому что Хельга так спешила показать, как отдыхают оборотни, что почти совсем вымотала человека.
— И даже не воспользуешься моментом, чтобы узнать, кто посадил для тебя второй цветок?
— Нет.
— А почему? Такая возможность — мы сами к тебе пришли, и такие прям сильно раскаявшиеся… Не верю, что тебе это неинтересно.
— Раньше — да, — согласилась я, — было интересно. А теперь уже нет.
— Почему?
— Потому что теперь я кое-что поняла… — заметив заинтересованный взгляд оборотня, охотно ему пояснила: — Тот, кто посадил второй цветок, так же, как и Альпин, сделал это для себя, а не для меня.
С минуту мы шли молча, не считая моего пыхтения, а потом Мартин сказал:
— С Альпином ты права, пожалуй. Не то, чтобы он намеренно хотел тебя обидеть, просто он не везучий с девушками. Одна понравилась — взаимностью не ответила, потому что он слишком долго медлил, и она начала встречаться с его приятелем. Понравилась вторая — тоже не повезло, только у них все начало складываться, как вдруг в клан приехал оборотень из другого клана, и эта девушка оказалась его парой. Сама понимаешь, здесь без вариантов, она Альпина бросила. Теперь еще одна прохода ему не дает, а ему на нее даже смотреть не хочется. И красивая девушка, а он нос воротит, что-то ему не так. А здесь появляешься ты, и… Он поспешил посадить цветок, обозначить, так сказать, территорию, но снова в пролете. И многого не учел, и повелся, когда ему про тебя наврали. Теперь-то он понял, что оплошал, только ленивый не пошел понюхать те розы, которые заботливо похоронил твой папа, но… Тот, кто подарил красную розу, не такой, Керрая.
— Ну да, — буркнула я, — нас только я поняла, он богаче.
— Нет, правда, — хохотнул Мартин, — сама скоро увидишь.
— А я не хочу.
— Почему нет?
— Потому что поздно. Потому что я не вижу смысла в опеке, которую не ощущаю. Потому что не хочу, чтобы со мной поступили так, как та девушка с Альпином. Пока причин хватит?
— Знаешь, что я тебе скажу? — Мартин прикоснулся к моей руке и остановился, вынуждая и меня отдохнуть. — Скажу довольно банальную вещь, по сути. Пока, — ну, в твоем случае, пока человек жив, никогда не поздно. И еще… можно сидеть и ждать, когда на тебя свалится вселенское счастье, и то не факт, что это произойдет. А можно позволить себе быть счастливым сейчас, а с последствиями разбираться, когда или если, — они появятся. Понятно?
— В общем, да, но… — я с подозрением взглянула на серьезного оборотня. — Ты сейчас говорил о себе?
— Не только, — признался он. — Хельга — не моя истинная пара, но мы любим друг друга. И мы пара. Да, мы оба могли бы ждать, когда встретим свои половинки, но, знаешь, оборотни живут очень долго, а везет далеко не каждому. Но вообще, я думаю, нам и так повезло: не представляю, что можно любить сильнее. Поэтому то, что случилось с Альпином — это случилось с Альпином. И это не повод отталкивать того, кто тебе нравится только потому, что ты человек, а он оборотень.
— С чего ты взял, что мне кто-то нравится?!
Мартин окинул меня внимательным взглядом, довольно усмехнулся и уверенно обронил:
— Не нравится — так понравится. По-моему, шансы есть.
Улыбнувшись, Мартин кинулся догонять Хельгу.
Я, пыхтя, старалась не отставать, но получалось скверно. Длинное платье норовило зацепиться за ветки, туфельки умоляли смотреть под ноги, а голова была полна тяжелых мыслей. И кто этот второй? И с чего Мартин взял, что он мне может понравиться? Вот так вот, сразу, только потому, что подарил розу?!
Нет уж, он спрятался, не проявил себя, когда меня обвинили непонятно в чем. Но даже если его не было рядом, судя по Хельге и Мартину, слухи разносятся быстро, так что он знал и не посчитал нужным явиться.
А теперь уже поздно. Да. Я тверда в своем решении. И цветка уже нет, так что благодарить мне не за что.
— Мартин! — перейдя с быстрого шага на бег с препятствиями, я довольно скоро поравнялась с парнем. — А что ты имел в виду, когда сказал, что папа похоронил розы?!
— Ну а как это еще назвать? — удивился он. — Он вырыл ямку подальше от жилой зоны, бережно уложил стебельки, засыпал мягкой землей и оставил бугорок, поверх которого самой печалью легли два лепестка!
Да, я видела, что папа унес стебли роз, но думала, что он их просто отбросил, а он…
— Это было ужасно трогательное зрелище, — Мартин тяжко вздохнул. — И я любовался им, сопереживая цветам и проникаясь их болью, пока… — Еще один вздох. — Пока не увидел Альпина, ожесточенно роющего землю и жадно нюхающего убиенных!
