Я понятия не имела, почему сравниваю этих двух мужчин. Это было несправедливо по отношению к Дэвису, хотя он выиграл бы практически в любом вопросе анкеты, которую я могла бы нацарапать на бумаге и проанализировать. Проблема была в том, что Кейн заставил меня почувствовать то, что нельзя было классифицировать, то, что я даже не могла описать. И по причине, которую я сама не понимала, это глупое чувство превзошло все совершенства Дэвиса.
Но сегодняшний день стал для меня настоящим откровением. Я практически бросилась на мужчину, которого влекло ко мне физически, и более того – он ненавидел это в себе. Я вздохнула, поклялась, что буду во что бы то ни стало наслаждаться вечером, и постаралась сосредоточиться на мужчине, сидящем напротив меня.
Когда я подошла к столику, улыбка Дэвиса сразу заставила меня вспомнить все хорошее, что было у нас с ним в эти годы. Он поднялся навстречу и заключил меня в объятия. Это было так хорошо. Он крепко обхватил меня за талию, зарылся лицом в волосы и глубоко вдохнул.
– Я скучал по тебе, – сказал он. – Ты всегда так хорошо пахнешь.
Оказывается, я даже не осознавала, как сильно стосковалась по объятиям. Да, я соскучилась по удовольствию, которое получала от хорошего секса с мужчиной… но вот так, оказаться в теплых объятиях и почувствовать себя желанной, было невероятно здорово. В глубине души я понимала, что такая острая необходимость во всем этом появилась из-за отказа Кейна, но решила отбросить эту мысль и позволить себе наслаждаться объятиями Дэвиса. Он долго не отпускал меня, а когда все-таки выпустил, то шагнул назад и, продолжая держать меня за руки, долго не отрывал от меня взгляда.
– Ты потрясающе выглядишь, Рэйч.
– Спасибо.
Мы сели, а Дэвис продолжал смотреть.
У меня вырвался нервный смешок.
– Ты смотришь на меня так, будто у меня две головы.
В его глазах было столько нежности, когда он сказал с улыбкой:
– Я просто подумал… помнишь ту фотографию, которую мы сделали на моем выпускном? Ту, где на мне мантия, а ты – в моей шапочке набекрень, там у тебя еще такая глупая улыбка?
– Кажется, да.
– Ну, так я распечатал ее, и она стоит у меня на полке, и… – Он внезапно замолчал.
– Что?!
– Ничего. Я не хочу спугнуть тебя до того, как принесут закуски.
Я рассмеялась.
– Не говори глупостей. Так что ты хотел сказать?
Дэвис посмотрел мне в глаза.
– Я собирался сказать, что иногда просыпаюсь и смотрю на этот снимок, но это не идет ни в какое сравнение с тем, чтобы видеть тебя вот так перед собой. – Его глаза скользнули по моим губам. – Я скучаю по твоей глупой улыбке. Вот и все.
В его взгляде было столько тепла. Оно, видимо, оказалось заразным, потому что я почувствовала, как у меня внутри все плавится от нежности. С чего я решила, что провести сегодняшний вечер с Дэвисом – это плохая идея? В тот момент я не могла придумать ни одной стоящей причины для такого суждения.
Официантка прервала наш тет-а-тет, чтобы принять заказ. Дэвис заказал свой обычный джин с тоником и вопросительно посмотрел на меня.
– Диетическую колу?
Но я сегодня чувствовала себя бунтаркой.
– Нет, я тоже буду джин с тоником.
Едва официантка отвернулась, Дэвис выразительно посмотрел на меня, приподняв бровь. Он знал мое отношение к выпивке. И, конечно же, должен был помнить, как однажды ночью мы с ним оказались в постели, когда выпили слишком много.
– Сегодня особый случай?
– Думаю, что да. Мы ведь с тобой давно не виделись.
– Да, слишком давно.
К тому времени, как я выпила половину своей порции джина, напряжение в плечах ушло, мышцы шеи слегка расслабились. Мы начали вновь привыкать к таким знакомым, непринужденным отношениям, которые когда-то между нами были. Я рассказала Дэвису о своих занятиях, и он спросил, как поживает моя сестра. Я никогда не любила слишком много говорить о себе, поэтому перевела разговор на него.
– Так что у тебя нового? Как у тебя с работой?
– Отлично. Получил небольшое повышение – буду представлять компанию на большей территории.
– Здорово. Мои поздравления. Я всегда знала, что ты добьешься успеха. У тебя теперь есть роскошный большой офис?
– Нет, три четверти времени я провожу в дороге. Но они оплатили мне покупку автомобиля, поэтому я приобрел себе замечательную новую машину, чтобы наслаждаться жизнью, пока я в пути.
– И что ты купил?
– «Ауди А4». Механическая коробка передач. Все для прекрасной езды по холмистой местности.
Мой мозг тут же начал вытворять невесть что. Тут же вспомнилось, как Кейн вел свой маленький автомобиль – как его рука сжимала рычаг передач. Странно, но при мысли об этом меня бросило в жар, и что еще более странно, я тут же начала ерзать на стуле, вспоминая об этом.
Я отхлебнула из стакана.
– Тебе придется как-нибудь прокатить меня на своей новой замечательной машине.
– С большим удовольствием. Ты даже можешь сама на ней покататься, если захочешь.
– Спасибо. – Я хмыкнула. – Кейн ни за что не разрешит мне сесть за руль его машины. Думает, что я испорчу его драгоценное сцепление.
– Кейн?
– Профессор Уэст. Мой научный руководитель.
Дэвис, казалось, задумался на несколько секунд, затем кивнул.
– Совершенно верно. Ты говорила о нем в тот вечер, в баре «У О’Лири». Ты все еще работаешь там все шесть дней в неделю?
– Да, но в последний месяц мне пришлось сократить время работы в баре, так как между преподавательской работой, дополнительными занятиями со студентами, факультетскими собраниями и подготовкой к занятиям остается не так уж много времени.
За ужином мы болтали как друзья, наконец-то встретившиеся после бесконечно долгой разлуки. Мне было тепло и уютно – в компании Дэвиса я всегда чувствовала себя очень спокойно и непринужденно. Когда в нашей болтовне наступала пауза, я видела, что он о чем-то сосредоточенно думает. Было похоже, что он все время намеревается что-то сказать, но не решается.
– Ну ладно, давай, выкладывай, – наконец не выдержала я.
Он усмехнулся.
– Ты всегда можешь понять, когда у меня что-то на уме.
– Так в чем все-таки дело? У тебя все в порядке?
Он перестал есть и отложил вилку.
– Ты сказала, что ни с кем не встречаешься, это правда?
– Ну да, не встречаюсь.
– Для этого есть какая-то серьезная причина?
– Кроме той, что у меня едва хватает времени, чтобы просто передохнуть, а большинство мужчин в нашем баре – это шестидесятилетние отставные копы? Тогда нет. Никакой особенной причины нет.
