Настоятельная потребность в оружии, в котором ему отказал Запад, в конечном итоге привела Насера к коммунистическому блоку. Он обсудил проблему закупки современного вооружения с китайским лидером Чжоу Эньлаем, и тот предложил от лица Египта переговорить по этому вопросу с Советским Союзом. В мае 1955 года советский посол в Каире встретился с Насером, что стало началом переговоров, продлившихся все лето.
Несмотря на то что Насер обратился за помощью к Советскому Союзу, он не оставил попыток договориться с Соединенными Штатами. Президент Египта проинформировал американцев о своих переговорах с СССР и заявил американскому послу в Каире, что получил от Советского Союза предложение о поставке вооружений, но предпочел бы получить военную помощь от США. По мнению Мухаммада Хайкала, поначалу госсекретарь Джон Даллес решил, что Насер блефует. Только получив неопровержимые доказательства того, что Насер действительно собирается заключить соглашение с СССР, Даллес отправил своих эмиссаров с целью предотвратить сделку.
В сентябре 1955 года Насер поставил американцев перед свершившимся фактом, объявив о том, что Египет договорился о покупке оружия у государства — сателлита СССР — Чехословакии{29}. Эта крупная сделка — Египет приобрел 275 современных танков Т-34 и 200 военных самолетов, в том числе истребители МиГ-15 и МиГ-17 и бомбардировщики Ил-28 — резко изменила баланс сил на Ближнем Востоке{30}.
После этого первого демарша правительство Насера еще больше испортило отношения с администрацией Эйзенхауэра, когда в мае 1956 года установило дипломатические отношения с Китайской Народной Республикой. Это серьезно подрывало попытки США сдержать распространение коммунистического влияния на Ближнем Востоке, и Соединенные Штаты были настроены заставить Египет изменить свою политику.
Британцы, французы и израильтяне строили еще более амбициозные планы: они хотели сменить египетское правительство, считая Насера лидером опасного нового движения — арабского национализма, которое угрожало их жизненно важным интересам на Ближнем Востоке. Бен-Гуриона тревожила перспектива того, что Насер может сплотить арабские государства и объединенными силами нанести смертельный удар по Израилю. Британский премьер-министр Энтони Иден считал, что Насер использует арабский национализм, чтобы лишить Британию остатков влияния на Ближнем Востоке. Французы видели, как Насер поощряет алжирцев активизировать борьбу против Франции. У каждого из трех государств была весомая причина желать свержения Насера, чтобы защитить свои национальные интересы.
В 1956 году эти три государства вступили в тайный сговор и начали совместную военную интервенцию против Египта, которая на Западе получила название Суэцкого кризиса, а в арабском мире — Тройственной агрессии.
Истоки развития Суэцкого кризиса лежали в Асуане. Строительство Асуанского гидроузла наряду с программой аграрных реформ было важнейшей частью плана развития страны, разработанного «Свободными офицерами». Плотина должна была обеспечить потребности страны в электроэнергии и таким образом создать условия для индустриализации, а также позволить значительно расширить сельскохозяйственные площади благодаря орошению.
Но у египетского правительства не было средств, чтобы профинансировать строительство самостоятельно. Это был один из крупнейших строительных проектов в мире, а его стоимость оценивалась в астрономическую сумму — примерно 1 млрд долларов, из которых 400 млн долларов приходились на иностранную валюту. В конце 1955 года Всемирный банк одобрил предоставление египетскому правительству займа в размере 200 млн долларов при условии, что США и Великобритания выделят оставшиеся 200 млн.
Американское и британское правительства рассчитывали с помощью этого проекта получить рычаги влияния на политику Египта. Как утверждал Мухаммад Хайкал, Соединенные Штаты и Британия никогда не собирались предоставлять Египту всю необходимую сумму, пообещав выделить только треть от нее, чего было явно недостаточно для полной реализации проекта, но вполне достаточно для того, чтобы иметь возможность воздействовать на Египет на протяжении всех лет строительства. По словам Хайкала, в январе 1957 года Даллес сказал саудовскому королю Ибн Сауду, что «они решили помочь [Египту] с плотиной, потому что этот проект носит долгосрочный характер… и привяжет Египет к Америке на десять лет. За это время Насер либо осознает все опасности сотрудничества с Советским Союзом, либо лишится власти»{31}.
Правительство США также потребовало, чтобы одним из условий предоставления займа был отказ египетского правительства от дальнейших закупок вооружения у Советского Союза. Военные расходы, утверждали американцы, негативно скажутся на способности Египта оплачивать свою часть стоимости строительства плотины. Однако Насер не собирался разрывать договоренности с Советским Союзом, который оказался единственной мировой державой, готовой оказать Египту военную помощь без каких-либо условий.
Насер был вынужден признать, что правила холодной войны исключают возможность одновременного сотрудничества с СССР и США. К апрелю 1956 года у него имелись все основания подозревать, что Соединенные Штаты собираются отказаться от поддержки строительства Асуанской плотины. И действительно, три месяца спустя, 19 июля 1956 года, Эйзенхауэр публично объявил о том, что Соединенные Штаты не будут оказывать финансовую помощь проекту.
Насер узнал об этом заявлении американской администрации в самолете, когда возвращался из Югославии в Каир. Он был в гневе: Эйзенхауэр объявил на весь мир о решении отказаться от финансового участия в проекте, даже не уведомив об этом египетское правительство, не говоря уже о предоставлении объяснений. «Это не отказ, — сказал Насер Хайкалу. — Это атака на наше правительство и подстрекательство народа Египта к его свержению»{32}.
Насер считал, что он должен ответить — решительно и быстро. В течение 24 часов он разработал самый дерзкий план, который только можно было себе представить, — и через шесть дней нанес своим врагам сокрушительный удар.
26 июля Насер должен был выступить в Александрии с торжественной речью, посвященной четвертой годовщине революции. Он собирался говорить об Асуанской плотине. Если западные державы отказались помочь египтянам, собирался сказать Насер, значит, Египет профинансирует проект самостоятельно, национализировав Суэцкий канал и направив доходы от его эксплуатации на строительство плотины.
Юридически правительство Египта имело полное право национализировать Суэцкий канал при условии, что оно выплатит акционерам Компании Суэцкого канала справедливую компенсацию за их акции. Однако Насер понимал, что национализация канала спровоцирует международный кризис, и не только потому, что компания зарегистрирована во Франции, а британское правительство является ее крупнейшим акционером. Британия была преисполнена решимости сохранить свое влияние на Ближнем Востоке и восприняла бы национализацию как очередной враждебный шаг со стороны египетского правительства. Насер оценивал вероятность иностранного вмешательства в 80 процентов.
