К 1958 году алжирский вопрос расколол и саму Францию. Французские налогоплательщики начали ощущать тяжкое бремя военных расходов. Если в 1954 году оккупационная армия в Алжире насчитывала 60 000 человек, то к 1956 году ее численность выросла почти в девять раз — до более чем 500 000{8}. Правительству пришлось увеличить призыв и продлить срок службы, а такие меры во все времена крайне непопулярны. Молодые призывники попадали на жестокую кровопролитную войну. Многие возвращались домой потрясенные увиденным и травмированные всем тем, чем им приходилось заниматься: нарушением прав человека, принудительным переселением, уничтожением жилищ, но хуже всего — систематическим применением пыток{9}. Французская общественность ужаснулась, когда узнала от солдат, что их армия в Алжире прибегает к тем же методам, что применялись нацистами против Сопротивления в годы Второй мировой войны. Крупнейшие французские интеллектуалы, такие как Жан-Поль Сартр и многие другие, все настойчивее призывали к прекращению войны. Росла изоляция Франции и на международной арене. Империалистическая война в эпоху деколонизации находила мало поддержки в мире.
Тем временем армия и сообщество колонистов в Алжире с тревогой следили за кризисом в метрополии. Их чаша терпения переполнилась, когда 13 мая 1958 года премьер-министром Франции был назначен приверженец мягкого курса Пьер Пфлимлен, который, как предполагалось, мог начать переговоры с ФНО. В тот же день колонисты при поддержке военных подняли мятеж и потребовали отстранения неугодного премьер-министра от власти. Выйдя на улицы под лозунгом «Армию к власти!», мятежники захватили канцелярию губернатора Алжира и провозгласили собственное революционное правительство — так называемый Комитет общественного спасения Алжира — во главе с генералом Жаком Массю, командующим элитной парашютно-десантной дивизией.
Большинство французских военных в Алжире были солидарны с колонистами. Еще 9 мая генерал Рауль Салан, главнокомандующий французскими войсками в Алжире, отправил своему начальству в Париж длинную телеграмму. От своего имени и от имени своих офицеров Салан выражал обеспокоенность тем, что «дипломатические процессы» могут привести к «сдаче Алжира». «Офицеры осознают ответственность перед своими людьми, которых они отправляют сражаться и рисковать жизнями, — писал Салан. — Все это может оказаться бессмысленной жертвой, если представители нации не преисполнены решимости сохранить Algérie française [Французский Алжир]» {10}. Салан открыто предупредил, что только решительные меры правительства по сохранению Французского Алжира могут предотвратить военный путч — не только в колонии, но и в метрополии. Другими словами, кризис в Алжире мог привести к падению Французской республики.
Восстание колонистов погрузило Алжир в состояние страха и неопределенности. Мулуд Фираун отразил эти настроения в дневниковой записи от 14 мая: «Атмосфера революции. Люди забаррикадировались в своих домах. Демонстранты маршируют по главным улицам города. Магазины закрыты. По радио говорят о Комитете общественного спасения, который полностью взял власть в свои руки, захватил резиденцию губернатора и контролирует радиовещание». Коренные алжирцы понимали, что эта борьба между французами, хотя и не касается их непосредственно, отразится и на них. Фираун сомневался в способности Четвертой республики выдержать происходящее. «В конечном итоге Алжирская война нанесет тяжелейший удар по Франции и, возможно, смертельный удар по республике. Будем надеяться, что этот удар станет спасительным для Алжира и алжирцев»{11}.
Действительно, спустя всего две недели правительство Пфлимлена пало, и к власти под бурные аплодисменты общественности вернулся герой французского Сопротивления генерал Шарль де Голль. В течение трех месяцев он подготовил новую конституцию, которая была одобрена подавляющим большинством французских граждан на референдуме в сентябре 1958 года, и провозгласил создание Пятой республики.
Де Голль занял пост премьер-министра 1 июня и уже через несколько дней вылетел в Алжир, чтобы встретиться с восставшими французскими колонистами и военными. В своей знаменитой речи де Голль постарался успокоить их, пообещав, что Алжир останется французским. «Я понял вас!» — сказал де Голль восторженной толпе. Он предложил амбициозную программу реформ, которая предусматривала развитие Алжира и интеграцию его арабских граждан во Французское содружество через развитие промышленности, распределение земли и создание 400 000 новых рабочих мест.
Предложения де Голля были явно направлены на то, чтобы вернуть лояльность армии и колонистов в Алжире и заставить их распустить Комитет общественной безопасности генерала Салана. В то же время они показывали, как плохо он понимал чаяния алжирского народа и причины алжирской войны. Размышляя над предложениями де Голля, Мулуд Фираун с горечью написал: «Алжирский национализм? Такового не существует. Интеграция? Вы ее получите». Создавалось впечатление, будто де Голль решил вернуться к политике ассимиляции, впервые предложенной еще в середине 1930-х годов в законопроекте Блюма — Виолетта. Возможно, даже в 1945 году у этой политики имелись кое-какие шансы на успех. Но к 1958 году она потеряла всякую актуальность. С точки зрения Фирауна, де Голль будто бы говорил алжирцам: «Теперь вы — французы. Успокойтесь. И больше не создавайте нам проблем!»
Но упорное сопротивление ФНО заставило де Голля пересмотреть свою позицию и пойти навстречу требованиям алжирцев. Вопреки предыдущим обещаниям он начал готовить своих соотечественников к отделению Алжира от Франции. В сентябре 1959 года де Голль выступил с речью, в которой впервые признал право алжирцев на самоопределение. Французские колонисты ответили на изменение политики массовыми акциями протеста и беспорядками, произошедшими в январе 1960 года. Но де Голль не собирался уступать и инициировал первые в истории прямые переговоры с временным правительством Алжирской республики, которые начались в июне 1960 года во французском городе Эвиан-ле-Бен.
Приверженцы жесткой линии среди колонистов и их союзники в армии сочли де Голля предателем. Они сформировали террористические организации, такие как «Фронт Французского Алжира» (Front de l'Algérie Française) и «Секретная вооруженная организация», больше известная как ОАС (Organisation de l'armée secrète). Экстремисты из ОАС организовали серию покушений на де Голля и других французских политиков и развязали в Алжире массовую террористическую кампанию, жертвами которой стали тысячи мирных алжирцев.
Эвианские переговоры в сочетании с беспорядками в Алжире спровоцировали политический кризис среди поселенцев и военных. В январе 1961 года во Франции и ее заморских территориях был проведен референдум по алжирскому вопросу, и 75 % участников высказались за независимость Алжира. В апреле 1961 года несколько французских генералов при поддержке парашютно-десантного полка Иностранного легиона организовали путч в знак протеста против политики французского правительства, направленной на признание независимости Алжира. Однако так называемый «путч генералов» не был поддержан остальными французскими военными, которые остались верны де Голлю, и через четыре дня мятеж был подавлен, а его руководители сдались властям.
