Египет и другие арабские страны не извлекли из войны 1948 года никаких уроков. Они не разработали военных планов, и, несмотря на пакты о взаимной обороне, между Египтом, Сирией и Иорданией не было военного сотрудничества, не говоря уже о стратегии победы над таким серьезным противником, как Израиль. Хуже того, Египет продолжал расходовать свои ресурсы на бесполезные боевые действия в Йемене, где в конце мая 1967 года оставалось около трети его вооруженных сил. Создавалось впечатление, будто Насер собирался сражаться одной рукой.
Вероятно, война с Израилем была последним, чего Насер хотел в 1967 году, но он стал заложником собственного успеха. Люди в Египте и по всему арабскому миру искренне верили его пропаганде. Они верили в его идеи и в то, что он выполнит свои обещания. На карту была поставлена сама репутация Насера и его лидерство в арабском мире. Между тем он совершал просчет за просчетом, каждый из которых все больше приближал его к войне. В конце концов у Насера не осталось возможностей для маневра, чтобы избежать конфликта.
Военная мобилизация в Египте вызвала в Израиле серьезный кризис. Израильская общественность, все больше опасаясь своих арабских соседей, взирала на правительство в надежде обрести уверенность, но ее тревога только росла. Премьер-министр Израиля Леви Эшколь считал необходимым исчерпать все дипломатические средства, прежде чем начинать полномасштабную войну. Его генералы во главе с начальником Генерального штаба Ицхаком Рабином придерживались иного мнения. Они были уверены, что сумеют разгромить все арабские армии, если будут действовать быстро, прежде чем те успеют закрепиться на позициях и начать скоординированное наступление. На заседаниях Кабинета министров кипели все более яростные споры. Эшколь боялся вступать в войну на три фронта — с Египтом, Сирией и Иорданией. Даже бывший премьер-министр Давид Бен-Гурион, известный своей воинственностью, выразил опасения. «Вы привели государство к тяжелейшей ситуации, — укоризненно сказал он Рабину. — Мы не должны воевать. Мы находимся в изоляции. Вся ответственность лежит на вас»{22}.
Две недели между закрытием Тиранского пролива и началом боевых действий были очень напряженными. Израильтяне опасались за само существование своего государства и не доверяли премьер-министру, осуждая его за нерешительность и слабоволие.
Переломный момент наступил в конце мая. Оставшись без поддержки в собственном коалиционном правительстве, Эшколь был вынужден назначить министром обороны воинственного отставного генерала Моше Даяна. С его приходом в кабинет министров чаша весов окончательно склонилась на сторону партии войны. Получив от Соединенных Штатов заверения в том, что они поддержат Израиль, 4 июня израильский кабинет министров принял решение о начале военных действий. Первый удар был нанесен уже на следующее утро.
В 8 часов утра 5 июня 1967 года радиолокационная станция в иорданском городе Аджлуне обнаружила полчища самолетов, поднимающихся с израильских баз и направляющихся на юго-запад. Иорданский оператор немедленно сообщил об этом по радиосвязи в египетское Министерство обороны и Штаб противовоздушной обороны в Каире. Но его предупреждения остались неуслышанными. Дежурный капрал в штабе ПВО настроил рацию не на ту волну, а дежурный в Министерстве обороны по неизвестным причинам не передал сообщение министру. Таким образом, Израиль получил преимущество полной внезапности.
В то же утро, когда эскадрильи израильских бомбардировщиков направились в сторону Египта, египетский верховный главнокомандующий фельдмаршал Амер вместе с несколькими высокопоставленными офицерами вылетел на военно-транспортном самолете на Синайский полуостров для проведения инспекции. Начальник передового командного пункта на Синае генерал Абд аль-Мухсин Муртаги ожидал прибытия военного начальства на аэродроме в Бир-Тамаде. «В 8 часов 45 минут, — вспоминал он, — аэродром атаковали израильские бомбардировщики. Они уничтожили все стоявшие на земле самолеты и разбомбили взлетно-посадочные полосы, сделав их непригодными для использования». Самолет с Амером на борту был вынужден вернуться в Каир, поскольку все египетские аэродромы на Синае одновременно подверглись атакам{23}.
Вице-президент Египта Хусейн аш-Шафии и премьер-министр Ирака Тахир Яхья в это роковое утро также оказались на Синайском полуострове, куда они отправились, чтобы совершить поездку по Суэцкому каналу. В 8:45 утра, когда началась первая волна атаки израильских ВВС, они приземлились в аэропорту Фаид. Впоследствии аш-Шафии вспоминал:
Наш самолет успел приземлиться, и в этот же момент неподалеку разорвались две бомбы. Мы быстро покинули самолет и разбежались по более или менее безопасным укрытиям, откуда наблюдали за происходящим. Израильская авиация прибывала с интервалом от десяти до пятнадцати минут группами по три-четыре самолета и нацеливалась в первую очередь на самолеты. Те стояли, как неподвижные мишени, ровными рядами, крыло к крылу, словно специально выстроенные для того, чтобы их можно было уничтожить быстро и без лишних усилий. После каждого налета языки пламени охватывали еще один-два самолета{24}.
Когда делегация возвращалась на автомобиле в Каир, над всеми аэродромами, мимо которых она проезжала, стояли черные столбы дыма.
Меньше чем за три часа израильские ВВС обеспечили себе почти полное господство в воздухе. Они уничтожили все египетские бомбардировщики и 85 процентов истребителей, а также разбомбили взлетно-посадочные полосы и радиолокационные станции. Сразу после нападения израильтян Насер обратился к правительству Алжира с просьбой одолжить ему МиГи для его ВВС, но быстро понял, что в отсутствие пригодных для использования авиабаз это бессмысленно.
После разгрома египетских ВВС израильская авиация немедленно приступила к уничтожению ВВС Иордании и Сирии. В соответствии с пактом о взаимной обороне, заключенным между королем Хусейном и Насером всего шестью днями ранее, иорданские вооруженные силы перешли под командование египтян. Египетский командующий приказал иорданской артиллерии и ВВС нацелиться на израильские авиабазы. Малочисленная иорданская авиация как раз сделала свой первый вылет и вернулась на аэродромы для дозаправки, когда израильтяне нанесли первый удар. Вскоре после полудня двумя массированными налетами израильтяне полностью уничтожили иорданские ВВС, включая самолеты, взлетно-посадочные полосы и радиолокационные станции. Следующими на очереди были сирийцы, которые во второй половине дня лишились двух третей своих ВВС.
Захватив контроль над воздушным пространством, израильтяне перешли к наземной операции. Их стратегия заключалась в том, чтобы разгромить противников по очереди — сначала Египет, затем Иорданию и Сирию, избегая воевать одновременно больше чем на одном фронте. Они начали с наступления на Синае, где задействовали около 70 000 мотопехотинцев и десантников и 700 танков против 100-тысячных египетских войск. После интенсивных боевых действий уже 5 июня израильтяне заняли бóльшую часть сектора Газа, прорвали египетские линии обороны на средиземноморском побережье и к ночи захватили стратегически важный укрепленный район Абу-Агейла в восточной части Синайского полуострова.
