После войны 1967 года Организация освобождения Палестины претерпела серьезную трансформацию. В декабре 1967 года Ахмад аш-Шукайри, которому так и не удалось сплотить под эгидой ООП более широкое палестинское национально-освободительное движение, подал в отставку. Хотя на тот момент движение ФАТХ уже было довольно сильным и могло занять место ООП, Арафат и его соратники решили сохранить эту организацию как объединенный фронт для всех палестинских группировок. ФАТХ заняло в ООП главенствующее положение, а в феврале 1969 года Ясир Арафат был избран председателем ООП (он оставался на этом посту вплоть до своей смерти в 2004 году).
Лидерство ФАТХ приняли не все палестинские группировки. Народный фронт освобождения Палестины (НФОП), возглавляемый детским врачом Жоржем Хабашем (1926–2008), имел глубокие идеологические разногласия с ФАТХ. Ориентируясь на китайскую и вьетнамскую модель, члены НФОП считали, что вооруженная национально-освободительная борьба обязательно должна сопровождаться социальной революцией. ФАТХ же ставило национально-освободительную борьбу на первое место. Руководство НФОП пренебрежительно отзывалось о ФАТХ, считая это движение идеологическим банкротом, к тому же запятнавшим себя сотрудничеством с дискредитировавшими себя арабскими правительствами.
Когда ООП оказалась под контролем ФАТХ, руководство Народного фронта решило идти своим путем, сделав ставку на палестинскую революцию и на то, чтобы привлечь внимание международной общественности к палестинской проблеме. Лидеры ООП оставили ФАТХ продолжать партизанскую борьбу, которая выглядела все более бессмысленной на фоне значительных потерь со стороны палестинцев (по данным израильтян, к концу 1969 года было убито 1350 палестинских боевиков и 2800 взяты в плен),{43} а сами решили сосредоточиться на резонансных террористических операциях, направленных против Израиля и США за рубежом.
Народный фронт освобождения Палестины был пионером новой террористической тактики — нападения на пассажирские самолеты. В июле 1968 года три боевика НФОП захватили самолет израильской авиакомпании «Эль Аль» и приказали пилотам совершить посадку в Алжире. Угонщики отпустили всех пассажиров, не причинив им вреда. Вместо взятия заложников они предпочли провести пресс-конференцию. В декабре 1968 года Махмуд Исса, участник сражения при Караме, совершил захват еще одного самолета «Эль Аль» в Афинах. Руководство НФОП рассчитывало на то, что суд над Иссой будет широко освещаться в прессе и вызовет громкий общественно-политический резонанс. Следуя инструкциям руководства, Исса отпустил всех пассажиров, после чего взорвал пустой самолет гранатами и сдался озадаченным греческим властям.
Израильтяне ответили на палестинские атаки акцией устрашения, отправив свой спецназ уничтожить в аэропорту Бейрута 13 боингов ливанского национального авиаперевозчика «Мидл Ист Эйрлайнз». «Мы поблагодарили израильтян за то, что они сделали ливанцев ярыми сторонниками палестинской революции, — иронично заметила Лайла Халид, — и выразили восхищение их смелостью: самолеты, которые они взорвали, на 70–80 процентов принадлежали американцам!»{44}
НФОП был уверен, что его стратегия результативна и помогает привлечь международное внимание к палестинской проблеме. «Мир наконец-то был вынужден обратить внимание на палестинцев. Арабская пресса не могла их игнорировать, и сионисты больше не могли скрывать существование этой проблемы», — с удовлетворением заключала Халид{45}. Но у стратегии НФОП была и оборотная сторона: она закрепила за палестинцами прочную репутацию террористов, что существенно подорвало легитимность их движения в глазах западной общественности.
Как и в Алжирской войне за независимость, женщины играли активную роль в вооруженной борьбе за освобождение Палестины. Амина Дахбур стала первой палестинкой, участвовавшей в нападении на самолет «Эль Аль» в аэропорту Цюриха в феврале 1969 года. Ее участие в этой операции вдохновило многих женщин на то, чтобы присоединиться к вооруженной борьбе. Лайла Халид навсегда запомнила, как они с подругами услышали эту новость по радио Би-би-си. «Нас охватило ликование, — вспоминала она, — мы праздновали не только будущее освобождение Палестины, но и освобождение женщин»{46}.
Халид, которая недавно вступила в НФОП, записалась добровольцем в группу специальных операций и была отправлена в Амман для обучения. В августе 1969 года она получила свое первое задание. «Лайла, — сказал ей командир, — ты будешь участвовать в захвате самолета „Транс Уорлд Эйрлайнз“». Она была в восторге от этого задания: для нее это была атака на американский империализм{47}. Халид была убеждена в том, что тактика захвата израильских и американских самолетов помогает продвижению стратегических целей палестинского освободительного движения. «Наши действия не были направлены на то, чтобы нанести врагу сокрушительный удар. Нам бы не хватило на это сил. Нашей целью было распространить революционную пропаганду, посеять страх в сердцах врагов, мобилизовать палестинский народ, привлечь к нашей борьбе международное внимание, сплотить прогрессивные силы на нашей стороне и громко заявить о своих требованиях просионистски настроенной западной общественности»{48}. Захват самолета был приурочен к выступлению президента США Ричарда Никсона на ежегодном съезде Сионистской организации Америки в Лос-Анджелесе 29 августа 1969 года.
Поскольку в те времена в аэропортах не практиковался досмотр пассажиров, Лайла Халид и ее сообщник легко пронесли пистолеты и ручные гранаты на рейс 840 авиакомпании «Транс Уорлд Эйрлайнз», летевший из римского аэропорта Фьюмичино в Афины. Вскоре после взлета ее сообщник проник в кабину пилотов и сообщил по громкой связи, что у самолета появился «новый командир». Им была Лайла. «Чтобы показать всю серьезность наших намерений, я протянула капитану Картеру [пилоту] чеку от гранаты и предложила принять в качестве сувенира. Он вежливо отказался. Я бросила чеку к его ногам и твердо сказала: „Если вы будете подчиняться моим приказам, все будет хорошо. Если нет, вся ответственность за безопасность пассажиров и самолета будет лежать на вас“»{49}.
Получив контроль над самолетом, Халид наслаждалась своей новообретенной властью. Она приказала пилотам лететь в Израиль. По пути Халид сама общалась с авиадиспетчерами и испытывала особое удовольствие от того, что по ее требованию израильские диспетчеры вместо традиционного позывного «борт 840» обращались к угонщикам с позывным «Народный фронт, Свободная Арабская Палестина». Не обращая внимания на три израильских истребителя, сопровождавших самолет, она заставила пилота сделать круг над ее родным городом Хайфа, который не видела с 1948 года. В конце концов Халид приказала экипажу приземлиться в Дамаске, где все пассажиры были отпущены целыми и невредимыми. Лайла и ее сообщник были задержаны сирийскими властями и 45 дней находились под домашним арестом, после чего получили разрешение вернуться в Ливан. Их миссия завершилась полным успехом — и осталась безнаказанной.
