С окончанием боевых действий Ливан встал перед почти непосильной задачей восстановления страны после 15 лет гражданской войны. За период с 1975 по 1990 год, по разным оценкам, погибло от 100 000 до 200 000 ливанцев, еще больше получили увечья и стали инвалидами, сотни тысяч человек были вынуждены покинуть страну. Война не пощадила ни один город, целые кварталы лежали в руинах. Беженцы самовольно заселяли дома, брошенные прежними владельцами. Коммунальная инфраструктура на большей части страны была полностью разрушена. Единственными источниками электричества служили частные генераторы, водоснабжение было нерегулярным, качество воды — ужасным, а по улицам текли канализационные стоки.
Не меньше пострадало общественное устройство Ливана. Воспоминания о взаимных зверствах были живы в памяти ливанских общин еще долгие годы после установления мира. Тем не менее курс на национальное примирение и страстное желание вернуться к нормальной жизни помогли ливанцам сплотиться и действовать как единый народ. Некоторые утверждали, что из войны ливанцы вышли более сильной и сплоченной нацией{32}. К сожалению, несмотря на горькие уроки прошлого, Ливан и сегодня остается взрывоопасной страной, постоянно балансирующей на грани возобновления кровопролитного межконфессионального конфликта.
Вторжение Саддама Хусейна в Кувейт и война коалиции во главе с США за его освобождение вынудили Соединенные Штаты вновь обратиться к затяжному израильско-палестинскому конфликту. Американское правительство признало, что кувейтский кризис имел тяжелые последствия для его арабских союзников. При всей циничности громкие заявления Саддама Хусейна о его приверженности делу освобождения Палестины принесли ему широкую популярность в арабском мире и выставили другие арабские правительства в неприглядном свете. Арабская общественность считала, что их правительства сбились с пути: вместо того чтобы сплотить силы с Ираком и сообща освободить Палестину от израильской оккупации, они предпочли воевать против Ирака на стороне американцев, чтобы обеспечить тем контроль над кувейтскими богатствами и нефтью.
Соединенные Штаты также подверглись резким нападкам со стороны арабской прессы и общественности. На протяжении многих лет американцы поддерживали Израиль, который открыто пренебрегал резолюциями ООН с требованиями о возвращении оккупированных арабских территорий. В 1990 году Израиль по-прежнему оккупировал сектор Газа, Западный берег реки Иордан, Голанские высоты и часть Южного Ливана. В то же время, когда Ирак вторгся в Кувейт, американцы принялись ссылаться на резолюции Совбеза ООН как на священные волеизъявления международного сообщества, подлежащие обязательному исполнению. Двойные стандарты в отношении Ирака и Израиля были очевидны.
Хотя президент Джордж Буш отверг попытки Саддама Хусейна связать уход Ирака из Кувейта с уходом израильтян с оккупированных палестинских территорий, он не мог игнорировать логику этого требования. Едва завершилась операция «Буря в пустыне», как в марте 1991 года администрация Буша выступила с новой арабо-израильской мирной инициативой. Это была явная попытка укрепить свое влияние в Ближневосточном регионе и показать, что в условиях нового мирового порядка Соединенные Штаты могут одинаково эффективно использовать как военные, так и мирные средства.
Палестинцы восприняли новость об американской инициативе по возобновлению мирного процесса с явным облегчением. Они дорого заплатили за открытую поддержку Саддама Хусейна и его вторжения в Кувейт. Международное сообщество бойкотировало ООП, а страны Персидского залива полностью прекратили ее финансирование. Хотя администрация Буша прямо заявила, что не собирается вознаграждать ООП за ее позицию в недавнем конфликте, новая мирная инициатива должна была вывести палестинцев из изоляции.
Палестинский активист Сари Нусейбе услышал об инициативе Буша в тюрьме города Рамла. Его трехмесячный срок заключения, к которому он был приговорен как иракский пособник, помогавший наводить «Скады» на израильские цели, почти подошел к концу. Американская инициатива стала для Нусейбе полной неожиданностью. «Нежданно-негаданно Буш выступил с ошеломительным политическим заявлением о необходимости достичь „долгосрочного и всеобъемлющего мирного соглашения… основывающегося на Резолюциях 242 и 338 Совета Безопасности ООН и принципе земля в обмен на мир“». Более того, Буш связал безопасность Израиля с правами палестинцев. А госсекретарь США Джеймс Бейкер заявил, что израильские поселения на Западном берегу являются главным препятствием к установлению мира. «Услышав эту новость, я пустился в пляс в своей тесной камере», — написал Нусейбе в своих мемуарах{33}.
Некоторые палестинцы отнеслись к намерениям американцев более скептически. Ханан Ашрави, коллега Нусейбе по Бирзейтскому университету и известная палестинская политическая активистка, вскрыла подноготную инициативы Буша: «Он [Буш] сказал, что Соединенные Штаты намереваются задействовать свой авторитет и доверие, заработанные ими в войне в Заливе, с тем чтобы способствовать установлению мира в этом регионе. В нашем же понимании, он попросту заявил о своем праве на военные трофеи». Ашрави восприняла эту мирную инициативу как попытку США подчинить Ближний Восток своим правилам игры. «Буш утверждал, что с окончанием холодной войны установился „новый мировой порядок“ и что мы были его частью. Мы восприняли эти слова как заявку на реорганизацию мира по американскому плану. А „окно возможностей для примирения на Ближнем Востоке“, о котором он говорил, виделось нам как узкая лазейка, запутанный лабиринт или откровенная ловушка»{34}.
Первым делом американцы дали понять палестинцам, что не позволят ООП играть какую-либо роль в переговорах. Израильское правительство категорически отказалось присутствовать на любых встречах с ООП, а американцы были намерены наказать Ясира Арафата за поддержку Саддама Хусейна.
В марте 1991 года госсекретарь США Джеймс Бейкер лично отправился в Иерусалим, чтобы пригласить палестинских лидеров из сектора Газа и с Западного берега реки Иордан принять участие в мирной конференции и провести переговоры от имени палестинцев на оккупированных территориях. Этот шаг был воспринят палестинцами как попытка американцев и израильтян создать альтернативное палестинское руководство. Не желая подрывать международно признанную позицию ООП как единственного законного представителя палестинского народа, местные активисты написали в Тунис, чтобы получить официальную санкцию Ясира Арафата на встречу с Бейкером.
Одиннадцать видных палестинских деятелей приняли участие в первой встрече, состоявшейся 13 марта под председательством Фейсала аль-Хусейни. Сын Абд аль-Кадира аль-Хусейни, чья смерть в 1948 году в битве за Аль-Кастал стала синонимом поражения палестинского сопротивления, Фейсал аль-Хусейни был отпрыском одной из старейших и наиболее уважаемых семей Иерусалима. Он также был верным членом ФАТХ, тесно связанным с Ясиром Арафатом.
— Мы находимся здесь по распоряжению ООП, нашего единственного законного руководства, — предупредил аль-Хусейни.
