Отслеживать его реакцию на сказанное мной я не стала – поднялась и ушла к ручью.
***
Долго сидела на берегу, подставляя лицо ночному ветру и вглядываясь в звездное ночное небо… Я ненавидела звезды. Я ненавидела космос. Я кажется уже давно ненавидела даже саму себя… Впрочем нет, не кажется – я ненавидела себя. Ненавидела всем сердцем, всем разумом, всем своим существом.
– Я тебя сильно разочарую, если сообщу, что ни один флайт не сможет здесь приземлиться? – внезапно спросил Адзауро.
Внезапно я испытала глухое раздражение и от того, что он снова сумел подойти абсолютно беззвучно, и от того, что я снова испугалась его и… от его слов.
– Что? – спросила так, словно ослышалась.
Акиро не ответил. Сбросив одежду, он ушел плескаться в ручей, абсолютно не стесняясь моего присутствия, а я… я сидела и не могла понять – он про флайты пошутил, или все всерьез.
– Горы, – выпрямившись и запрокинув голову так, что вода с мокрых волос теперь стекала по его спине, – здесь очень не простые горы, Кей.
Да здесь и мужики не промах…
Я внезапно поняла, что сижу и смотрю на Адзауро уже некоторое время… в лунном свете его сильное тело вдруг приобрело что-то магнетическое, и я… я же все это время даже не отвернулась, я сидела и смотрела на него. На то, как он зачерпывает воду ладонями, как плещет ледяной водой в лицо, как смывает с себя пыль и грязь прошедшего дня. И каждое его движение – четкое, выверенное, каждый жест наполнен уверенностью …
Я видела десятки обнаженных мужчин, я видела сотни, желающих присвоить меня себе, но впервые при взгляде на мужчину, у меня как-то исключительно по-женски дрогнуло сердце… И главное – я ясно отдавала себе отчет в происходящем, понимая, что самой привлекательной чертой в Акиро для меня была уверенность. Его непоколебимая, железобетонная, стальная уверенность… а я женщина, и как любую женщину, меня привлекал именно такой тип мужчин. Мужчин, рядом с которыми начинаешь ощущать себя в безопасности. Мужчин, на которых можно положиться. И тут не важна внешность, я отмечала красоту его атлетического телосложения, но как-то безразлично – его уверенные движения, вот что медленно сводило с ума.
Заставив себя отвернуться, я посидела, глядя на луну, темный и казавшийся таким враждебным лес, на звезды я смотреть не хотела. Не хотела вовсе. А они ярко сияли в небе, они отражались в ручье, и светлячки, подобные маленьким звездочкам, порхали вокруг…
И тут вдруг я подумала вот о чем:
– Чи, – я вновь развернулась к нему и посмотрела на застывшего монстра, – так, а я не поняла, почему клан Синар вдруг, спустя столько лет, решил тебя уничтожить?
Просто действительно не понятно. Нет, кое-что я уловила – Адзауро-младший знатно проредил их ряды, так что счеты к самому Акиро у них были, но… почему именно сейчас?!
Адзауро молча подошел ко мне, совершенно не стесняясь собственной наготы и вообще с таким видом, словно на нем сейчас какой-нибудь идеальный костюм, приблизившись, присел передо мной на корточки, погрузившись частично в воду, и совершенно равнодушно сказал:
– Дед повел себя как подросток. Иначе не назовешь. Глупый порыв, особенно для человека, умудренного его годами и опытом. На совещании в императорском дворце, когда глава клана Синар в очередной раз заявил, что их шиноби уничтожат кого угодно, дед насмешливо сообщил, что однажды я уже им навалял, так что, если потребуется, я наваляю им снова.
И вот как я сидела на камне… так и осталась сидеть.
А Чи продолжил:
– В клане Синар идиотов никогда не было, они сопоставили факты, мой возраст, попытки моей семьи найти меня в мои восемь лет и… и осознали то, о чем им в принципе знать бы не следовало.
М-да уж.
– Но видишь ли, – Акиро протянул руку, коснулся моей щеки, заправил прядь волос за ухо, и продолжил, – дед и сам знает не все. Ему известно о том, что я несколько лет прожил в клане Синар, а затем, убив своего учителя, уничтожил и тех, кто пытался меня схватить. Но он не в курсе расправы с шиноби Синар здесь, на болотах. А теперь сравни потерю сорока шиноби, в которых клан вкладывал ресурсы более десяти лет, и потерю нескольких тысяч.
Я… у меня не было слов.
Адзауро же, безразлично пожав плечами, сообщил:
– Понимаешь, тут еще такой момент – клан Синар уничтожил поселения Алых повязок, нарушив указ императора. Эти горы, – он кивнул на громады, высившиеся на востоке, – глушат любую связь, а потому, когда Синар нанесли массовый удар, у Алых повязок не было даже шанса сообщить о геноциде. Синар же намеревался скрыть свое преступление. И они его скрыли. О, они его столь тщательно скрывали, что предприняли все меры для того, чтобы держать в тайне потери своего клана.
Потрясенная я лишь переспросила:
– Их что, настолько много, что потеря нескольких тысяч воинов для них мелочь?!
– Нет, – Акиро улыбнулся мне так, как улыбаются, глядя на любимого несмышленого ребенка, – что-то списали на моровое поветрие, одно из тех, что часто встречаются в лесах, что-то на миграцию волков, что-то просто не стали указывать. Желающий скрыть правду, использует любой темный уголок своей души, Кей, тут примерно та же схема.
Он поднялся, вышел из ручья, не вытираясь, чтобы не намочить одежду, и ожидая пока тело высохнет само на ветру…
– То есть, – немного поразмыслив, произнесла я, – сейчас ты единственный, кому известно и об уничтожении Алых повязок, и о том, что клан Синар гораздо уязвимее, чем пытается казаться?
Акиро обернулся через плечо, усмехнулся и похвалил:
– А ты умная девочка.
«Угу, а ты точно труп» – невольно подумала я.
Нет, не то чтобы я собиралась убивать его, но… в преступных сообществах, к которым, похоже, вполне можно причислить и клан Синар всегда действует одна неизменная схема. Концы в воду, называется. В смысле… эти не остановятся. Никогда и ни перед чем, чтобы обезопасить себя и своих близких.
И теперь умненькая я, смотрела на Адзауро с четким пониманием – его убьют. Рано или поздно. Круговая порука, кровные клятвы, месть до последнего вздоха – это то, чем живут шиноби. И как бы ты ни ограждал себя от опасности, как бы не страховался, как бы не пытался защититься – рано или поздно… Это шиноби, наемники у которых учат убивать даже детей.
– У тебя зрачок увеличился. Возбуждение или страх? – несколько насмешливо спросил Чи.
– Страх, – мгновенно ответила я, и это было правдой.
И самое страшное – мой страх был обоснован. Более чем обоснован. На Ятори, и в некоторых других государствах со схожим менталитетом, кровная месть возводилась в фанатичный ранг единственно-приоритетной цели. То есть сейчас несколько тысяч шиноби, как уже взрослых, так и тех, кто еще совсем дети, поставили своей главной целью убийство Адзауро-младшего. И уже не имеет значения, станет ли известно о преступлении их клана императору, или не станет – факт в том, что никто из Синар не успокоится до тех пор, пока Акихиро Чи Адзауро жив.
