– Лейтенант Грюн, сэр… Понял, сэр… Так точно, сэр…
Затем убрал устройство в карман и, посмотрев на Брейна, пожал плечами.
– Что? – не понял Брейн.
– Сказали, что за вами сейчас заедут.
– Кто?
– Не сказали.
– А зачем?
– Видимо, для беседы, – ответил лейтенант, снова пожав плечами.
Брейн подавил вздох и осмотрелся. Мимо проносились машины, несколько припаркованных стояли на другой стороне, и одну из них он узнал – коричневый седан, который дважды попадался на экране заднего вида, когда они с Грюном ехали в гостиницу.
Эта была именно та машина: Брейн узнал небольшую вмятину на крыле. Оконные стекла были слегка опущены – значит, автомобиль стоял здесь давно и экипажу стало душно.
С проезжей части свернула черная машина с затемненными стеклами и, зашипев шинами с переменным давлением, остановилась.
Открылась тяжелая дверь, и вышел канзас, довольно высокий для представителя этой нации. По его лицу было видно, что он привык повелевать, однако сейчас играл роль руководителя среднего уровня.
– Лейтенант Грюн? – спросил он, останавливаясь в паре шагов.
– Так точно, а вы…
– Я полковник Хасслер. Вас должны были предупредить.
– Да, сэр. Я проинструктирован.
– В таком случае, майор Брейн, прошу в машину…
С этими словами канзас с доброжелательной улыбкой приоткрыл дверцу, и Брейн сел на широкий диван заднего ряда. Полковник устроился рядом, и машина тронулась.
– А вы, собственно, кто? – спросил Брейн, понимая, что задает этот вопрос слишком поздно.
– Военная разведка, отдел семантики и криптологической шифрографии.
«Что-то морды у вас не криптологические», – подумал Брейн, оценивая всех четырех разведчиков, которые сидели вместе с ним в машине. Водитель и один из парней – варвары. Имелся здесь и суперколвер. На его стриженой голове, украшенной множеством шрамов, можно было прочитать всю его биографию. У его коллег волосы были подлиннее.
По всему выходило, что это группа захвата, на тот случай, если бы Брейн не захотел ехать. Впрочем, они прибыли за преступником с известной репутацией, здесь требовались серьезные меры безопасности.
– А я вам точно по профилю?
– Конечно. Мы выслушаем ваше предложение, оцифруем его и запустим в обработку, чтобы понять, стоит оно чего-то или нет.
Брейн кивнул. В конце концов, Грюн видел, кто его увез, значит, ничего плохого не случится.
Оглянувшись, он посмотрел в заднее окно и увидел, как коричневый седан, развернувшись, уезжает прочь.
– Беспокоитесь за лейтенанта? – усмехнулся полковник.
– Да какой-то он неприкаянный.
– Оботрется.
– Долго ли нам ехать?
– Четверть часа.
– Хорошо, – кивнул Брейн и стал смотреть в окно.
Он видел, что они ехали не в тот квартал, который был поделен между спецслужбами, однако это не означало, что тут не было других штаб-квартир. Пока никаких реальных беспокоящих фактов Брейн не имел, кроме разве что поведения «хвоста». Тот ждал на обочине и уехал, как только Брейна забрал полковник.
Через пятнадцать минут, как и было обещано, машина вкатилась на закрытую территорию, за которой находилось несколько корпусов, построенных из популярных здесь быстросборных конструкций.
Томас вышел из машины и последовал за полковником, а трое охранников подпирали Брейна сзади.
Идя по коридору, он слышал, как жужжали системы кондиционирования – слишком громко для обычного офиса. Значит, где-то здесь стоят серверы.
97
Брейна привели в просторную комнату, больше похожую на переговорную, а не на блок для допросов.
«Уже хорошо», – подумал он, садясь на удобный стул возле длинного стола, во главе которого сел полковник Хасслер.
Охрана топталась у двери, и полковник одним только взглядом отослал их за дверь, и почти тотчас в комнату вбежал запыхавшийся гоберли с папкой под мышкой. По виду это был типичный «ботаник».
– А вот и наш специалист, – с улыбкой представил гоберли полковник.
– Извините, сэр, в буфете была очередь… Я едва успел перекусить…
– Это наш главный специалист по статистике воздействий – Удди Монц.
– Удди Монц! – кивнул Брейну гоберли и протянул руку, которую тот пожал не вставая.
Гоберли сел, открыл папку и, достав оттуда планшет, приготовился записывать или даже с ходу обрабатывать полученную информацию.
– Итак, майор, расскажите нам, в чем именно состоит идея вашего метода борьбы с фактором гальванической сущности. Ну то есть с лавой.
Брейн вздохнул, прикидывая, стоит ли открываться перед людьми, которым не доверял. Правда, он ничем не рисковал, поскольку не владел формулой, которую могли запатентовать другие.
– Эхо. Вернее, его рисунок, – начал Брейн.
– Эхо? – переспросил полковник, и они с гоберли переглянулись.
– Когда стреляют пушки большого калибра…
– Фактор перехвата спрогнозированных максимумов, – добавил гоберли автоматически, что заставило его начальника нахмурить брови. Однако «ботаник» этого не заметил, внимательно следя за Брейном.
– Так вот, залп происходит одновременно, но звуки от разрывов снарядов в лаве приходят через разные промежутки времени.
– Ну они могут проходить через среды разной плотности – где-то узлы завихрений, где-то ламинарные потоки, – предположил полковник.
– Тогда рисунок эха был бы всегда разный, а он абсолютно одинаков.
– Может быть, для снарядов изначально выбирают разную траекторию? – выдвинул идею гоберли.
– Я надеялся, что именно вы мне про это и расскажете, ведь это вы определяете активность лавы и разрабатываете противодействие.
На лице полковника отразилась легкая паника, а гоберли резко выпрямился, и на его лбу проступила испарина.
– Вы абсолютно правы, именно мы даем рекомендации, – начал спасать положение полковник, – однако мы не последняя инстанция. Есть еще руководство, и оно из нескольких предложений выбирает то, которое считает самым правильным. Так что мы только рекомендательный орган.
– Да-да, мы рекомендательный орган, – торопливо поддержал начальника гоберли.
Брейн подавил вздох. Похоже, явилась не та команда, которая ему требовалась. Неизвестно, как они облапошили лейтенанта Грюна, но в показаниях явно путались.
Брейн прикинул, что дотянуться до гоберли ему будет несложно, а вот к полковнику придется совершить прыжок через стол, причем все нужно делать без лишнего шума, чтобы охранники за дверью до поры ничего не услышали.
