Вероятнее всего, Ганнибал воспользовался маршрутом, пролегающим несколькими километрами южнее Изера вдоль Дрома. Эта река впадает в Рону к северу от современного Ле-Пузена в месте, которое даже в наше время похоже на остров, упоминаемый в древних текстах. Правда, Дром не ведет к итальянской границе. Долина этой реки протянулась на восток вдоль шоссе D-93 и доходит лишь до предгорий Альп. Впрочем, в одном месте она подходит очень близко к Дюрансу, а Тит Ливий упоминает, что Ганнибал в итоге достиг реки Друенция (Druentia), латинское название которой своим написанием и произношением наводит на мысль о современном Дюрансе
[41]. Если низовья Дюранса, где он впадает в Рону возле Арля, Ганнибал предпочел бы миновать из страха встречи с римлянами, то дальше к северу река представляет собой простой и безопасный путь в Италию.
Вдоль реки Дром тянется ущелье Де-Га, ведущее прямо к перевалу Коль-де-Гримон, по которому в наши дни проходит шоссе D-539. Ущелье и перевал находятся менее чем в 100 км от района, где Дром впадает в Рону. Войско Ганнибала могло преодолеть это расстояние за десять дней, прежде чем добраться до места, где, согласно источникам, попало в засаду. Правда, те же источники говорят нам, что иногда войско сбивалось с пути, порой даже «блуждало» из-за предательства проводников из числа местных жителей или по причине «собственной слепоты»
[42], когда карфагеняне отказывались верить проводникам. Часто им приходилось наугад выбирать дорогу, а потом, забредая в глухие долины, возвращаться назад.
Если пройти по каньону несколько километров, неподалеку от деревни Гландаж дорога заметно сужается. За этим ущельем начинается долгий подъем к перевалу Коль де Гримон, находящемуся на высоте около 1200 м. Оттуда легко спуститься к городку Ла-Фори, расположенному примерно в 25 км от перевала. Судя по всему, именно его разграбила и сожгла армия Ганнибала. От Ла-Фори до Дюранса 32 км, а от реки в районе города Таллар менее сотни километров по ровному дну речной долины до перевала Коль де Монженевр и итальянской границы.
Когда Ганнибал и его армия вошли в долину реки Дюранс в районе Таллара, их дальнейший путь должен был быть сравнительно безопасен. Это широкая низина, которая проходит рядом с современными городами Амбрен и Мон-Дофен. Когда колонна вступила в долину, ей навстречу вышла делегация старейшин местных племен. Они несли в руках ветки деревьев, символизирующие мир, и обещали, что войско сможет пройти через их земли невредимым. И хотя Ганнибал внимательно выслушал их мирные заверения, он предусмотрительно потребовал заложников в качестве гарантии, что они сдержат свое слово, а также припасы для армии и проводников, которые провели бы карфагенян через последнюю горную гряду. Старейшины согласились, передали заложников, назначили проводников и предоставили большой запас провизии. Несмотря на обещания дружбы и оказанную помощь, Ганнибал относился к местным жителям с недоверием. Его армия вынесла немало тягот, поэтому он не был готов принять дружественные жесты горцев за чистую монету. И хотя старейшины сразу согласились на его требования, Ганнибал подозревал, что его ждет предательство, но в то же время был достаточно осторожен, чтобы не спровоцировать их агрессию своим отказом.
Двигаясь на северо-восток вдоль долины, карфагеняне достигли современного города-крепости Мон-Дофен и были поражены открывшимся видом. В античных источниках описывается «ужасное зрелище, представшее перед их глазами, — покрытые снегом ледяные пики, а все вокруг казалось окоченевшим от холода». Перед ними простирались самые большие и труднопреодолимые горы среди всех альпийских хребтов — такие высокие, что, казалось, они задевают небесный свод. Ничего подобного до сих пор не встречалось на их пути, и этот вид воскресил страх, обуявший их, когда они впервые добрались до Роны
[43]. Горы в этой части Альп достигают более 4000 м в высоту, они похожи на неподвижных и неприступных гигантов, бросающих вызов тем, кто осмелится покорить их вершины. Ганнибал и его солдаты еще не знали, что в тот момент от Италии их отделяло меньше 80 км.
Тит Ливий рассказывает, что люди, жившие в этих горах, «носили лохмотья, обросли волосами и были безобразны настолько, что это не поддается описанию». Другой римлянин, Плиний Старший, пишет, что многих из этих горцев жизнь изуродовала так, что на них было страшно смотреть
[44], а Диодор Сицилийский отзывается о здешних племенах так: они влачили «тяжкое и беспросветное» существование в хижинах и пещерах, а тяжелый труд, постоянная необходимость карабкаться по скалам и плохое питание сделали этих людей тощими, но мускулистыми
[45]. «Полудикие» и с трудом способные обеспечить самих себя, они, по утверждению древнегреческого географа Страбона, выживали благодаря набегам на более богатые деревни и города, расположенные на нижних склонах гор, где люди жили в относительном достатке. Во время этих набегов они действовали безжалостно, убивая не только попадавшихся им на пути мужчин, но и беременных женщин, если жрецы предсказывали, что те родят мальчиков.
Был поздний сентябрь или начало октября, Ганнибал торопился продолжить поход, так как погода портилась с каждым днем, и продвижение в горах становилось все более опасным. Чем дольше войско стояло на месте, тем больше было шансов, что его застигнет непогода. Тогда Ганнибал принял одно из самых пагубных тактических решений в своей военной карьере, обеспечившее ему, вместе с тем, место в учебниках истории. Поддавшись на уговоры проводников, предоставленных местными старейшинами, он вместе с войском покинул безопасную долину Дюранса, повернув у Мон-Дофена в тесный проход под названием Комб-де-Кейра. Проводники заверили Ганнибала, что это самый быстрый путь через горы, не стали возражать и бойи из его свиты, по всей видимости незнакомые с этой местностью, так как попали в Галлию через более доступный перевал, расположенный на юге гряд. Комб-де-Кейра — зловещее место, где друиды совершали человеческие жертвоприношения, сбрасывая юных девственниц со скал в воды протекавшей внизу реки
[46]. Даже летом, несмотря на стоящее высоко в небе солнце, это ущелье окутано мраком. Горные потоки и ручьи срываются с этих утесов, а в наши дни к его крутым стенам льнет узкое шоссе, проложенное над стремительной и бурной рекой вдоль контура древней римской дороги.
Обеспокоенный узостью прохода и не доверяя проводникам, Ганнибал уплотнил строй. Когда солдаты шли по территории, которая считалась безопасной, они двигались в более свободном порядке. Но в условиях неопределенности Ганнибал передвигал слонов и кавалерию в голову колонны, а легких пехотинцев располагал на флангах для защиты обоза и гражданских. В арьергарде шла тяжелая пехота под личным командованием Ганнибала. Пока войско продвигалось к ущелью, старейшины, поклявшиеся обеспечить войску безопасность, рассылали гонцов по отдаленным племенам с призывом взяться за оружие. Клич был услышан, и люди стали выползать из своих расщелин, пещер и хижин, и у всех было на уме одно — устроить войску засаду и разграбить его обоз, забрав оружие, лошадей, одежду и провизию. Старейшины понимали, что на широком равнинном ложе долины их соплеменники не могут тягаться с кавалерией, пехотой и слонами Ганнибала. Но нападение из засады в узком месте давало им преимущество и больше подходило их стилю ведения боя.
