– Поразительно.
– Что именно? – я подавила желание упереть руки в бока, как Лорена.
– Все это время она только и делала, что защищала вас и вашего мужа. А теперь вы защищаете ее. Напоминает какой-то сговор. Или…
Винсент пристально на меня посмотрел.
– Это просто маневр, чтобы увести тему от разговора про ваше будущее?
Ветерок поднялся нешуточный, потемнело знатно. Я даже подумала, не прикрыть ли окно, но решила, что будет слишком душно.
– Кстати, о будущем, – показала брату обручальное кольцо, сияющее на моем пальце. – Осенью мы обвенчаемся.
Свадьба была нашим с Анри общим решением. Приготовления к ней шли одновременно с приготовлениями к появлению на свет нашего малыша. Обществу гораздо проще принять людей, обрученных законами земными и небесными, нежели чем какими-то древними магическими закорючками. Лично для меня дороже этих магических закорючек нет ничего – ведь именно они впервые и навсегда обвенчали нас в головокружительном аромате сирени. Если честно, мне совершенно без разницы, что о нас скажут или подумают, но теперь мы в ответе не только за нас, но и за детей. Хочу, чтобы у Софи и Кристофа все было замечательно. Правда, Анри уверен, что это будет Кристина, а я думаю, что родится мальчик.
У Винсента загорелись глаза.
– Наконец-то. Матушка будет рада.
Не сказать, какое облегчение я испытала после этих слов. Несмотря на наш более чем доверительный разговор и тающие грозовые тучи над кабинетом, который нам любезно предоставил для беседы муж, я все равно переживала, что все начнется по новой. Что мне скажут, будто Анри меня не достоин, что он постоянно втягивает меня в неприятности, и…
– Эта свадьба состоится в Мортенхэйме.
Ну да. Как-то слишком гладко все шло до этой минуты.
– Нет, Винсент. Она состоится в Ольвиже, сейчас мы с Анри выбираем собор.
– Вот уже шестое поколение нашей семьи венчается в Миланейском соборе! К тому же, по традиции невеста уходит к мужу из родительского дома.
Я скептически хмыкнула. Опустила глаза и взглянула на свой едва округлившийся живот. Его скрывало платье свободного кроя – поразительно, какое это счастье, не носить корсетов! В Энгерии я бы вряд ли осмелилась появиться на людях в таком виде, сидела бы в своих покоях и гуляла под ручку с мужем по саду, когда никто не видит. Или на балконе с вышивкой томилась.
– Как поживает моя племянница? – Винсент осторожно коснулся пальцами моего живота.
Нет, и этот туда же! Сам-то наследника хочет.
– Чудесно, только…
Объяснить брату, что у него будет племянник, не успела. Раздался негромкий стук, и в кабинет заглянул Анри.
– Стол уже накрыт. Как только закончите, ждем вас к обеду.
– Мы уже закончили, – Винсент шагнул вперед. – А вот с вами, де Ларне, я бы хотел многое обсудить.
– К вашим услугам, – невозмутимо ответил муж.
С опаской посмотрела на его светлость. Но кажется, брат больше не собирался бросаться обвинениями, что же касается Анри, в нем я была уверена. Как в самой себе.
– Но прежде я бы хотел принести вам извинения за свое поведение. Я вел себя недостойно, и я это признаю.
Прежде чем успела выдохнуть изумление, брат уже протянул Анри руку, и тот ее принял.
– Извинения приняты, де Мортен.
Вот теперь у меня гора с плеч свалилась. Большая такая, размером с Равашич – самый высокий хребет в загорской цепи.
Пока мы шли, украдкой смотрела на мужа. Смотрела – и не могла наглядеться, дышала – и не могла надышаться. Если это любовь, то есть в ней что-то особенно коварное, потому что близкого человека тебе мало всегда. Даже когда ты закрываешь глаза, чтобы вас разделил сон.
В обеденной зале уже сидела Софи. Заметив нас, а особенно Винсента, поспешно вскочила и сделала весьма неуклюжий реверанс. Я знаю, что она отлично их делает: Марисса продолжает свою муштру, просто сейчас от волнения вышло по-детски неопытно и неловко. Настороженно взглянула на брата, но тот шагнул к ней, взял худенькую ручку дочери в свою и поцеловал.
– Мадемуазель Феро. Буду рад сопровождать вас.
Темные глаза дочери расширились. В них отразилась неуверенная радость, а потом Софи кивнула:
– Сочту за честь, ваша светлость.
Теперь она наша дочь не только для нас, но и для остальных. Конечно, бумаги, это всего лишь бумаги, гораздо важнее незримые нити, связавшие наши сердца. Воспитанница – слишком пустое слово для той, кому хочется подарить целый мир и всю свою любовь.
Над поместьем громыхнул гром, крупные капли забарабанили по окнам. Совсем близко – так, что эхо разнесло его по округе мощной волной. В Энгерии есть такая примета: когда слышишь первый гром, нужно загадать желание, и оно обязательно сбудется. Раньше всегда находилось столько всего, что мне бы хотелось, но сейчас… у меня уже есть все, о чем только можно мечтать. И все-таки я подумала, и загадала: пусть родится Кристоф. Хочу сына, похожего на самого прекрасного мужчину в мире.
– Графиня? – Анри улыбнулся мне.
– Граф.
Мы направились к столу. Моя рука покоилась на его руке, я знала, что послезавтра мы переезжаем в Ольвиж, чтобы больше не разлучаться. Там меня ждет новая жизнь, сумасшедший пьяный от весны и любви город, который мне только еще предстоит узнать. Город, так не похожий на чопорный сдержанный Лигенбург. Страна, так непохожая на мою родную Энгерию. Вот рядом с Анри действительно весь мир – мой дом. Когда мы вместе, я счастлива. Когда мы вместе, я ничего не боюсь. Когда мы вместе, моя Смерть превращается в Жизнь. И так будет всегда.
Эпилог
Глаза Дюхайма горели зеленью, демонической зеленью, напоминающей магию искажений. Они всегда были яркими, но сейчас словно жили своей жизнью. Казалось, мой далекий предок вот-вот сойдет с картины и шагнет прямо ко мне. Увлекая за собой полчища нечисти, что стояли за свободу Энгерии насмерть (как бы странно это ни звучало). Впрочем, сейчас мне все казалось странным. Неестественная, мертвая тишина, оживший портрет и… тихие шаги за спиной.
Обернулась и резко вскинула руку:
– Эрик!
– Тише, Леди Смерть, – он поднял ладони. – Я не драться пришел, а благодарить.
Эрик подошел и остановился рядом со мной. Темный костюм с укороченным сюртуком, начищенные ботинки. Слегка отросшие волосы, зачесанные назад, и цилиндр в руке. Таким я его раньше не знала – должно быть, именно таким он видел себя в зеркало и решил показаться мне напоследок. Искусство управления снами, гааркирт, и не на такие чудеса способно. Помнится, в самом начале нашего знакомства он закинул меня в подземелья Шато ле Туаре, где вместо магических светильников чадили факелы.
– Ты меня вытащила. После всего. Почему?
