Стражники на стенах приветствовали хозяина замка торжественным криком, а услышав от секретаря, взявшего на себя функции глашатая:
– Граф Танред с невестой! – моментально по цепочке передали эту новость во двор, так что встречать жениха и невесту сбежалось практически все.
Молодой граф легко спрыгнул с седла, откинул тяжелую ткань, подбитую мехом, и тут же помог спуститься Констанции, ни на миг не спуская с нее глаз.
– Завтра празднуем свадьбу! – громогласно объявил он челяди, – готовьте праздничный пир и позовите в мои покои жреца. Моя невеста будет жить в комнатах моей матери!
Все сразу зашушукались и принялись пристально рассматривать невысокую женщину в дорогом и красивом дорожном платье. Еще в трактире Тина решила избегать любых намеков на роль любовницы старого графа, поэтому ее дорожное платье было пошито из сине-фиолетового сукна отличного качества. Серебряная отделка вполне подходила баронессе, а тяжелый черный плащ устранял сходство с леди в маске, ведь та предпочитала зеленый.
Жених и невеста рука об руку вошли в донжон, и все примечающие слуги настороженно смотрели им вслед – они сразу заметили, что молодой граф не выпускает из своей ладони пальцы невесты, хотя и соблюдает приличное расстояние между их телами. Любовь? Или лорд Танред пресекает попытку к бегству?
Впрочем, долго размышлять было некогда – экономка уже начала раздавать задания:
– Мартине, беги в деревню, узнай, кто скотину колол, мяса много надо! Корт, ты к лесникам, знаю я, что у них оленина припрятана, пусть все отдают! Тирен, тебе особое задание, съезди к мистеру Миллигану, пусть пришлет три-четыре бочки эля и пару бочонков чего покрепче…
Через десяток минут двор опустел.
Танред и Констанция торжественно прошествовали в главный зал, где граф еще раз объявил, что завтра в полдень состоится его бракосочетание с леди Констанцией, баронессой ле Аруан. Потом девушку представили пока немногочисленным придворным молодого графа.
Танред успел шепнуть, что самых пожилых он отправил на пенсии, некоторым выделил собственные небольшие поместья, а на их должности продвинул сыновей или племянников, чтобы те в случае нужды могли обратиться за советами к старшим родственникам. Тина разумность будущего супруга оценила. Из женской прислуги в замке остались только горничные да кухарки, молодому неженатому графу не присылали на воспитание девочек из благородных семей, да и сироты теперь жили в отдельном здании.
Пока шло знакомство подали горячее вино с пряностями, печенье и холодное мясо. Утром Констанция не могла проглотить ни кусочка от волнения, поэтому пара глотков теплого вина сразу вызвали у нее нежный румянец и легкое приятное головокружение. Танред заметил это и своим ножом тонко нарезал мясо, уложил на ломоть хлеба и подал невесте. Приближенные одобрительно закивали, отмечая заботу молодого графа о своей женщине.
Съев несколько кусочков, Тина сообразила, что ей стоит ответить такой же заботой. Но бросаться к графу с предложением налить вина или порезать мясо было глупо. Заметив, что длинные волосы Танреда прижаты воротником, она осторожно выправила их и незаметно погладила, удивляясь тугим упругим кудрям. Люди, собравшиеся в главном зале, вновь переглянулись, а невеста у графа умница, заботиться о будущем супруге.
После перекуса Констанцию проводили в комнаты графини. Ей пришлось идти следом за экономкой и делать вид, что она тут впервые. К ее удивлению комнаты сохранили свой прежний облик за исключением нескольких деталей – при чистке камина явно убирали безделушки с каминной полки, а потом поставили их в совершенно другом порядке, да еще постель застелили новым свежим бельем и освободили сундуки для ее вещей.
Багажа у Тины было немного, но встал вопрос свадебного платья. Она присела в кресло и попросила шуструю горничную разложить на кровати несколько платьев, чтобы решить, какое из них лучше подойдет для церемонии. Отчего-то ни одно из них не казалось настолько особенным.
В дверь между спальней и гостиной постучали. Служанка открыла и очень удивилась, увидев за дверью молодого графа:
– Ваша светлость, – девушка немедля присела в книксене.
– Вы можете идти, возвращайтесь через четверть часа, – распорядился граф.
Констанция насторожилась – зачем бы Танреду приходить к ней в замке и отпускать горничную? Здесь стоило блюсти приличия.
– Прошу прощения, леди Констанция, что помешал вам, – сказал Танред, когда за служанкой закрылась дверь. – Я подумал, что мне будет особенно приятно, если вы наденете завтра платье графини Этуш.
С этими словами Танред подошел к резной панели, которую Тина всегда считала украшением комнаты и только. Маленький ключик скользнул в отверстие, замаскированное резьбой, раздался щелчок давно не смазанного замка и панель распахнулась, демонстрируя шкаф выложенный бесчисленными слоями бумаги и шелка. В этом своеобразном гнезде покоилось платье из тяжелой дорогой ткани расшитой серебром и жемчугом.
– Для меня есть камзол из такой же ткани, если платье вам нравится, я буду рад увидеть вас в нем.
– Платье просто великолепно! – Тина склонила голову, – я буду счастлива, надеть его на церемонию.
– К нему полагается венец невесты и ожерелье, – граф вынул из отдельного гнезда маленькую корону, буквально усыпанную мелким жемчугом, а следом ожерелье из бесчисленного количества таких же крошечных бусин.
Они постояли рядом, чувствуя некоторую неловкость, потом Танред поцеловал Тине руку и ушел к себе.
Следующий день показался Констанции безумием. Накануне ее не беспокоили – лишь подавали в комнату подносы с едой, да приставили горничную, которая помогала разложить вещи, расставить мелочи и принять ванну с дороги.
Вечер обе девушки провели в бережном ремонте свадебного платья. Вышивка кое-где посеклась, отпали жемчужинки и, шнуровка на тяжелых длинных рукавах явно требовала замены. Потом платье вынесли проветривать, а утомленная Тина уснула, раскидав по подушкам тяжелые локоны. Горничная ушла, и тогда Танред пришел в опочивальню своей невесты. Его тянуло к ней, но еще больше было желание обнять, уткнуться лицом в ее шею и уснуть в облаке ее неповторимого женственного аромата.
Увы, пока ему были доступны лишь малые радости. Он немного посидел рядом с девушкой, любуясь ее расслабленным лицом, погладил волосы, коснулся поцелуем губ и вышел, молясь, чтобы они успели завершить церемонию до приезда короля.
Поутру в замок начали съезжаться гости. Танред встречал их, поручая размещение экономке, вежливо улыбался, отвечал на приветствия, получал доклады от слуг, а сам все время незаметно косился на лестницу, с которой должна была появиться Констанция.
Когда часы пробили четверть двенадцатого, граф не выдержал – попросил ехидную тетушку занять его место у парадного входа, а сам отправился узнать, что задержало его невесту. Тина была уже готова. Волосы распущены и украшены жемчужным венцом, платье тяжелыми алыми волнами стекает к полу, превращая скромную Тину в великолепную величественную картину. Вот только из глаз невесты потоком текли слезы. Растерянные горничные ползали по полу, собирая жемчуг.
