– Констанция, что случилось? – Танред в панике кинулся к невесте.
– Не знаю, – она показала пригоршни полные мелкого «скатного» жемчуга. – Только венец надели, так слезы и потекли, остановиться не могу!
Судя по вытаращенным глазам горничных, эта история моментально станет достоянием всего замка. Танред махнул рукой:
– Значит, иди так, пусть все видят, как сильно ты не хочешь за меня замуж.
Слезы тут же прекратились. Изумленная девушка провела руками по щекам, потом лучезарно улыбнулась:
– Получается, что хочу!
– Тогда идем? – Танред протянул Тине руку и они вместе спустились вниз, а потом дружно проследовали в часовню, под шепотки и радостные возгласы гостей.
Жрец уже ждал их. Коротко произнес речь-наставление, коротко спросил, имеет ли кто-то возражения против этого брака, выслушал клятвы любви и верности и наконец соединил руки молодых семью плетеными шнурками из семи разноцветных лент. Следом за жрецом Танред и Констанция обошли высокий подсвечник с семью горящими свечами и поцеловались под бурные приветственные крики.
Граф и графиня Этуш вышли из часовни, чтобы вместе с гостями проследовать на брачный пир, но тут в дверях показались стражи, потом пышно разодетый маршал объявил о прибытии его величества короля Альфреда Восьмого и королевы Корделии Второй со свитой!
Пришлось молодым задержаться у дверей, чтобы лично приветствовать королевскую чету.
Король слишком устал с дороги, поэтому лишь ущипнул новобрачную за щечку и отбыл в свои покои на отдых. Ее Величество устала не меньше, но успела похвалить платье Констанции, наряд Танреда и богатый стол, накрытый к приезду их величеств.
Пока царственные особы отдыхали, в замке все же грянул пир. Многочисленные светские потеснили за столами гостей, и большой зал стал несколько напоминать муравейник. По обычаю, Танред и Констанция лично обходили гостей, приветствуя и получая подарки. За одним из нижних столов Тина заметила красивую молодую женщину с очень высокомерным лицом. Она показалась новой хозяйке замка знакомой и точно – женщину звали Каледия, она была одной из графских сирот и когда-то дразнила всех прочих, кичась своим высоким происхождением.
Не помня былого, Констанция улыбнулась старой знакомой и пошла дальше, ведь нельзя было задерживать обход гостей, но молодая графиня сделала себе пометку – отыскать Каледию и побеседовать с ней.
Брачный пир был в самом разгаре, подарки унесли в комнаты графа, гости уже натанцевались и теперь любовались проделками уличных акробатов, когда отдохнувшие король и королева спустились в зал. Граф тут же проводил королеву к богато украшенному стулу, который держали в кладовой исключительно для монаршьих визитов. А Констанция с улыбками предложила аналогичное, но более массивное кресло его величеству.
С появлением сиятельной четы на столах обновили блюда, подали молодое вино и пиво. Королева завела любезную беседу с графом, а король принялся расспрашивать Констанцию о ее небывалом даре – жемчужных слезах. Девушке не хотелось отвечать, но пришлось коротко напомнить, что этот дар дается лишь невестам графов Этуш, да и то на короткий срок.
– Значит, ваш венец украшен вашими же слезами? – уточнил Альфред восьмой, изучая украшение, – жемчуг слишком мелкий, за такой не выручить приличных денег.
– Это украшение переходит по наследству в графской семье, – стараясь не терять присутствие духа, ответила Тина, – по традиции слезы графинь не продаются, а служат украшением для них и их супругов.
– Вот как, право, я полагал, что состояние графов Этуш увеличивается с каждым поколением благодаря выгодной женитьбе.
– Уверяю вас, это не так, – вновь постаралась улыбнуться Констанция, чувствуя, сколь зыбко ее положение. Король может забрать ее с собой и заставить плакать сколько ему будет угодно. – Жемчуг дешев, да и волшебные слезы прекращаются, едва граф объявляет о намерении жениться.
Король помрачнел, и кажется не поверил, но вернулся к своей тарелке. Тина посидела некоторое время напряженно, а потом все же расслабилась – невозможно изображать натянутую струну постоянно. Вот в этот-то момент, проходящий мимо придворный и хлестнул ее по плечу тяжелой кистью своей перевязи. От неожиданности и боли на глазах молодой графини вскипели слезы. Самые обычные. Соленые влажные капли потекли по лицу.
Король явно был разочарован, а Танред нахмурился, подошел к жене, осмотрел покрасневшую кожу в вырезе платья и помог ей встать:
– Прошу нас простить, ваше величество, сквозь зубы произнес он, – моей жене нездоровиться, мы вынуждены вас оставить.
– Ступайте граф! – недовольно отмахнулся король, а за нижними столами прошла волна шепотков. Похоже, граф Этуш впадет в немилость у короля, значит, не стоит с ним церемонится. Тина тоже заметила эту нездоровую волну и поспешила ее остановить.
– Простите меня, ваше величество, – сказала она негромко, стараясь не замечать иголочек боли, ползущих по руке, – вы позволите сделать подарок ее величеству?
Король так же вяло махнул рукой. Констанция отлучилась в свои комнаты и вернулась через некоторое время с тяжелым ларцом из красного дерева. С поклоном и добрыми пожеланиями она вручила его королеве. Ее Величество Корделия не стала тянуть – щелкнула застежкой, откинула резную крышку и восхищенно замерла. На бархатной подушке лежал вышитый жемчугом головной убор.
Дорогой вишневый бархат практически скрылся под жемчужной сеткой. Крупные жемчужины и гранаты перемежались в дорогой тесьме, предназначенной для обрамления лица. Изящные розетки розового жемчуга дополняли подарок.
Ее величество восторженно ахнула и пожелала немедля примерить дар. Фрейлины тотчас встали из-за стола и повели королеву в ее комнаты, чтобы изменить прическу. Его Величество взглянул на графа и графиню гораздо благосклоннее. По слухам, ее величество очень любила украшения и подарки, так что благодаря леди Констанции король мог наслаждаться хорошим настроением супруги.
Граф и графиня наконец смогли уйти. По дороге Танред спросил:
– Откуда такая красота?
– Себе готовила, – постаралась улыбнуться Тина.
– Спасибо, – мужчина сжал тонкую девичью руку в своей ладони.
– Мы же теперь вместе, – тихонько вздохнула в ответ она, – гнев короля тяжелая ноша.
– Так и есть, – граф огляделся и приложил палец к губам, – идем, перевяжем твою руку.
Констанция поняла – сейчас в замке слишком много чужих ушей. Они в молчании дошли до ее комнат, закрыли дверь на засов, и только тогда Тина позволила себе расслабиться и заплакать. Танред обнял ее, и стал тихонько покачивать, давая выплакать усталость, боль и страх. Тихого стука жемчужин по полу они не заметили.
Когда плачь, перешел в тихие всхлипывания, Танред вспомнил про больную руку жены:
– Давай посмотрим твое плечо, предложил он, слегка отстраняя девушку.
