По дороге Мири схватила меня за руку.
– А как же я?
Еле сдержался, чтобы не оттолкнуть её. Не понимаю, как я мог её трахать…
– Оглянись, тут много других членов. Иди, поищи, какой из них сможешь оседлать! – рыкнул на неё.
В глазах девушки выступили слёзы.
– Ублюдок, – хмыкнула она и, убрав руку, убежала на каблуках в сторону туалета.
Мне было плевать на её слёзы, на косые взгляды присутствующих. Я хотел только ЕЁ. И я получу, как только доберусь до квартиры.
Шарлотта
Маркос вёл машину не спеша, то и дело, поглядывая на меня. Я сняла парик, так как в нём было безумно жарко. Во рту пересохло. Перед глазами стояла сцена того, как Ксавье оттаскивает Реми от меня.
Для чего он это сделал? Просто потому, что только он смеет меня целовать? Но это, же бред… Мужчина сам хотел, чтобы я привлекла внимание. Иначе бы не стал меня так наряжать. Только в чём смысл? Весь этот вечер казался фарсом, в котором я была ведущей героиней.
– Маркос, ты ведь в курсе дел своего друга? – спросила я мужчину.
Тот что-то проворчал себе под нос.
– Безусловно, – проговорил он, – Но тебе не скажу. Не в приоритете как бы.
– Не сомневаюсь, – недовольно ответила ему, – Зачем мне следить за кем-то, если Ксавье распускает руки?
Марко рассмеялся.
– Поверь, этим вопросом мучается и Ксавье. Он не привык давать волю эмоциям, в особенности ревности.
Я фыркнула.
– Просто он собственник и не привык делиться.
После слов мужчины я замолчала. Было над, чем задуматься. Он и я ревновали друг друга. Да, признаю, у меня к нему есть чувства. Какие? Непонятные. Не любовь, это точно… Привязанность? Привычка? Зависимость? Я не знала. Мне было до скрежета зубов неприятно видеть Ксавье в объятиях сестры Моранси. И это, мягко говоря, напрягало. Я не хотела чувствовать к этому человеку что-то, помимо неприязни… Как давно наши невозможные отношения перетекли в нечто иное? В нечто сложное?
Вплоть до квартиры я думала об этом. Так же, я боялась Делакруа. Не зная, как он поведёт себя по возвращению домой… Было страшно. Что он сделает? Как себя поведёт? Что скажет и как?
Его действия не предсказуемы. Он может повести себя абсолютно не так, как думаю я. Наорёт? Затрахает? Морально унизит? Растопчет, словно таракана?
Я вышла из машины, обхватывая руками плечи. Было холодно. Ключей у меня от квартиры не было. Марко подошёл ко мне.
– Идём, открою тебе.
Я удивлённо посмотрела на мужчину.
Он хмыкнул.
– У меня есть дубликат ключей, на всякий случай. К примеру, на такой.
– Понятно, – проговорила я, – Идём.
Марко ушёл, как только я зашла в коридор. Включила свет и выдохнула. Равнодушие этой квартиры меня утомляло и холодило кожу.
Скинула туфли.
– Господи, как же хорошо!
Думаю, каждая женщина испытывает это чувство, когда ноги после долгой ходьбы на высоких шпильках, ощущают под собой прохладный пол. Облегчение.
Я поднялась в нашу комнату, омерзительную мне до мурашек по коже. Разделась, до алого кружевного нижнего белья. Дорогое. Качественное. Красивое. Откровенное. В прошлой жизни у меня бы денег не хватило на подобную роскошь. И оно было мне противно. Покупала не я. Всё в нынешнем положении кричало о том, что я чёртова содержанка. Для кого-то я шлюха, для кого-то мямля… Но меня это заботит в последнюю очередь. Из-за Армана, матери.
Сердце пропустило удар. Умом я понимала, что для родителей я никто. Что ни отец, ни мать особо меня не любят. Одна поглощена сыном, другой собственной жизнью. Удручало чувство одиночества. Ведь я никому не нужна. Сама я, а не рабочая пара рук и ног.
Боже, я ничтожество! Жить нужно для кого-то, а если нет такого человека, то какой смысл существовать? Это неправильно. Ведь у каждого должен быть друг, любимый человек, животное в конце концов… А у меня…Никого. Не по-людски как-то.
– Повеселилась?
Я вздрогнула, услышав грубый вкрадчивый голос.
Подняла глаза. Сглотнула слюну. Сделала шаг назад и натолкнулась на кровать.
Хищный взгляд Ксавье был сосредоточен на моём лице. Руки сложены на груди, отчего пиджак в плечах натянулся, обрисовывая мышцы.
– Не особо, – прохрипела я, – А ты?
Мужчина молчал минуту, после чего стал подходить ко мне. Медленно, с напряжением.
– Весьма, – процедил он сквозь зубы, – И как тебе Моранси? Уже захотела испробовать его член в себе?
Я прикрыла рот рукой от подобного обвинения.
– Ты… Ты обвиняешь меня, что твой закадычный враг поцеловал меня?
Ксавье вплотную прижался ко мне, и, наклонив голову, понюхал мою шею.
– От тебя пахнет им, – прорычал он.
Его руки схватили меня за запястья и сжали.
– Тебе понравилось? – прошипел он.
Казалось меня, сотрясала мелкая дрожь. Мужчина был зол. Напряжение витало в воздухе. От него пахло спиртным, потом и лёгкими духами. Женскими. Этой Мириам. Он обвиняет меня, хотя сам чуть ли не залез под юбку к этой женщине.
– Тебе понравилось! – прокричал он мне в лицо.
– Нет, – прошептала я, прикрыв глаза.
– Не верю!
Его рот накрыл мой, полностью подчиняя себе. Он языком провёл по моей нижней губе, прикусывая её.
Отстранился.
– Я заставлю забыть его вкус, – шипел он, жёстче сжимая мои руки.
Его губы коснулись моей шеи. Целуя, он кусал… Предъявлял права.
Отпустил мои запястья и повернул к себе спиной. Прижался, показывая моей попке, как возбуждён.
Его ладонь накрыла мою левую грудь, сквозь алые кружева нащупала сосок. Другая рука медленно спускалась по животу, пока не пробралась под трусики и не накрыла лобок.
Я невольно застонала. Душа хотела убежать от сюда… А тело… Оно хотело остаться. Даже, если будет грубо, даже, если ничего не получит…
Его указательный палец скользнул в меня.
Услышала хриплый стон мужчины.
– Понадобилось полгода, – шептал он, – Чтобы ты была влажной с первого раза. Неужели влюбилась?
Во рту пересохло, но всё же пробормотала:
– Не дождёшься.
Ксавье вынул палец из меня.
– Значит то, что я сделаю, тебя не сильно обидит.
Что он сделает? Как это связано с его вопросом?
Делакруа обошёл меня и сел на кровать. Похлопал по коленям:
– Ложись, – приказал он, – И ни звука.
