Последние слова были ложью, но мне было больно осознавать, что мужчина жил полной жизнью, в то время, как я не могла справиться с собственными комплексами и эмоциями.
Воздух будто бы наэлектризовался. В синих глазах Ксавье сверкало пламя, способное спалить мое сердце. Чтобы сделать счастливой или, чтобы вновь растоптать?
Я выпрямилась на диване и убрала руку мужчины с колена. За окном послышались сирены. Помощь пришла.
Усмехнулась. Я не чувствовала за собой и отголоска вины. Моранси был гадким человеком. Если бы не он, возможно, мы бы с Делакруа были бы вместе. Хотя, вероятно, до поры, до времени. Всё равно он мне не доверял, так что… Закончилось бы ещё хуже.
– Надо бы спуститься, – пробормотала я.
Пальцы Ксавье сжали моё плечо. Я повернулась к нему.
– Не надо, – прошептал он, – Шарлотта. Между мной и Жас ничего нет. Давно, уже года два как. И было все пару раз…
Зато смотришь ты так на нее, будто бы вчера только виделись. Не как на очередную бабу для постели. Словно здесь что-то ещё. Глубже, тоньше, больнее…
– Я вроде бы сказала…
Мне не дали договорить, нежно заткнув рот поцелуем.
Глава 23
«Когда ум и страсть спорят
в нежном теле – из десяти
в девяти случаях страсть
непременно превозможет»
[Уильям Шекспир]
Минута…
Час…
Вечность…
Словно тону. Словно утопаю. Губы, руки, обнажённое тело. Я задыхаюсь, от его пальцев, скользящих по груди, от ощущения правильности, от ощущения нужды.
Поцелуй, казалось, длился вечность, за время которой я оказалась на коленях мужчины с расстёгнутой блузкой и приспущенным бюстгальтером.
Соски затвердели, из горла рвался стон наслаждения… Ксавье продолжал ласкать меня губами, руками, дыханием. Голова кружилась от давно забытых чувств. Хотелось раздеть его, полностью. Чтобы прильнуть к голой коже, впитать её запах, полностью погрязнуть в этом мужчине.
– Шелли…
Делакруа, оторвавшись от моих губ, провёл носом по щеке и слегка прикусил кожу.
– Я хочу, но не так… Уже говорил, – мужчина зарылся в моих волосах, тяжело дыша, – Ты для меня одна, навсегда. Я хочу, чтобы ты мне доверяла. И ради этого, попридержу свой член в штанах.
Застонала и с неохотой слезла с колен. Поправила бюстгальтер, застегнула блузку и коснулась пальцами губ.
– Ты просто невыносим, – прохрипела я, – Зачем тогда заводишь, раз не даёшь обещанного?
Мужчина хрипло рассмеялся.
– А ты как думаешь?
– Интрига, – обиженно отрезала я,– Не доводишь дело до конца, значит, не начинай. А то придётся мне искать удовлетворение. А мне, знаешь ли, некогда ходить…
Я ахнула, когда ладонь Ксавье обрушилась на мою задницу.
– Я вроде говорил, чтобы…
– Да-да, – проворчала я, – Как обычно. Мужикам можно спать с каждой юбкой, зато женщина обязана ждать исключительно одни брюки. Дискриминация какая-то, не находишь?
Меня одарили злым ревнивым взглядом.
– Шелли… Вот когда разведёшься, тогда и поговорим. И не только. А сейчас дай отдышаться.
В кабинет постучали.
– Да? – громко спросила я.
Дверь приоткрыли, и показалась Алиса.
– Вы тут закончили?
Подруга покраснела. Закончили? А она что, заходила?
– Казанова?– проворчала я, – Любопытная ты зараза.
– Я только глазком. Просто скорая приезжала… Увезли твоих подопытных в больницу. Под капельницу.
– Лис, а сколько ты им в еду добавила?
– Эм, каждому по три таблетки.
У меня даже дар речи пропал. Да…От такого количества, действительно, только в больницу.
– Они спрашивали из-за чего вообще всё это?
Подруга хмыкнула.
– Спрашивали. Я сказала, что французы больно нежная нация и желудки у них слабые, да и вообще они какие-то болезненные… Но это к тебе не относится, – быстро добавила Казанова.
Я рассмеялась.
Алиса замялась в дверях.
– Там Арти приехал… И я… В общем, не хочу с ним сейчас видится.
Закатила глаза. С этого и надо было начинать.
–Казанова… Сейчас к нему пойду и, наверное, домой.
–Шелли, там это… Девица ждёт.
Повернулась к Ксавье и равнодушно передала, что его «ожидают». Мужчина хмыкнул.
– Пусть ждёт. Меня волнует иной вопрос… Когда я смогу познакомиться с дочкой?
Мне хотелось треснуть его. Блин, когда я скажу! Вообще, хотела предложить сегодня, но эта Жасмин и блондины испортили настроение. Хоть я и повеселилась немного.
– Завтра. С утра, чтобы был у меня дома. Поедем развлекаться. Будешь моим другом из Парижа и ради бога не говори непристойностей, Катя прекрасно понимает по-французски.
– А ты забавная, когда злишься, – он провёл рукой по моим волосам, – Я снова твёрдый, детка.
– Сам ты…Детка, – прошипела я и пошла к Алисе.
******
Арти стоял на улице у машины. Модные очки украшали его лицо и, несмотря на осеннюю погоду, смотрелись очень даже симпатично.
Как только он меня увидел, сжал кулаки и пошёл на встречу.
– Где эта пришибленная?
Я ахнула и слегка стукнула Арти по плечу.
– Ты о моей подруге говоришь, муженёк,– возмутилась я, – Имей совесть отзываться о женщине, с которой ты спал с уважением. Особенно, если она подруга твоей жены и будущая девушка. Если, конечно, не наломаешь дров.
Арти снял очки и посмотрел на меня. Покачал головой.
– Твоя, Казанова не отвечает на звонки, сообщения и игнорирует. Так что, мне прям и хочется…
Хихикнула.
– Розгами? Со всей силы?
Артур хмыкнул.
– Скорее она меня и по шарам. Я даже до розг не успею добраться.
Я сделала пару шагов назад и осмотрела Артура. Ржевский был хорош. Тёмно-коричневое модное пальто со стоячим воротником. Под ним виднелись узкие чёрные брюки и лакированные туфли. Образ дополнял клетчатый шарф, очки и «свежая» причёска. А он подготовился к встрече-то.
– Ну?
– Не ворчи, – улыбнулась я, – Арти, да ты красавчик!
– Рад, что ты оценила, – процедил он сквозь зубы, – Шелли, где эта оторва. У меня мозг уже кипит донельзя.
Вздохнула.
