– Пирожки принесла? – Пак тоже был нарядный, на его тирольской шляпе алел крошечный розовый бутон.
– Пирожки тут причем?
– Мне показалось, ты Красную Шапочку изображаешь, из одноименной сказки.
– Герду из «Снежной королевы», – пробормотала я, поворачиваясь в сторону очередной фотовспышки. – Кто тут распорядитель? Дальше мне куда?
– Сначала на регистрацию, потом банкет в «Ирие», – пикси сверился с мятой бумажкой, которую он выудил из-за обшлага рукава. – Ты, кстати, фамилию мужа брать собираешься?
– Собираюсь, – вспышки меня утомили, ломило виски и хотелось выпить чего-нибудь безалкогольного и температурой повыше таяния ледников. – Так положено.
– У Ларса в фамилии одни согласные, надо будет со Святозаром поспорить, с какого раза ее работник ЗАГСа произнесет. Ты, кстати, нашего добра молодца не видела?
– Видела. Я Жанку отправила его расколдовывать. А почему «работник ЗАГСа»? Я думала, мы по каким-то фейрийским обрядам сочетаться должны.
– А у нас в Энске – два в одном – фея в нужном учреждении работает. Она почти все фейрийские браки регистрирует, удобно. Народ к ней на полгода вперед в очередь записывается, со всей страны приезжают.
– И за сколько же Ларс нас к ней записал?
Мне почему-то стало грустно. Получается, все всё знали, кроме меня, старались, скрывали, сюрприз готовили, а я почему-то никак от этого сюрприза удовольствия получить не могу.
– Ты с Ларсом – особая категория, – шаловливо ущипнул меня за мочку Пак. – Вам ждать не пришлось. Жемчуг, кстати, неплох.
– Спасибо.
– Когда с матушкой меня познакомить собираешься? Я-то, конечно, пока скрываюсь изо всех сил, но часика через два напьюсь и совсем страх потеряю.
– Не до тебя, – отмахнулась я, во все глаза глядя на Ларса, идущего ко мне через зал. Смокинг ледяному демону был к лицу. – Но учти, покажешься ей без предупреждения – я тебя офисной мухобойкой прихлопну.
– Подумаешь, какие угрозы, – обиделся Пак – Пойду я тогда Жанке со Святозаром помогу. А то еще поцелует его не туда или не так. Нехорошо может получиться.
Бормотания пикси я уже не слушала.
– Держи, – Ларс подал мне букет крошечных белоснежных лилий, бутоньерка из таких же цветов украшала его петлицу. – Я его проверил. Гриделень не прикасалась ни к одному из лепестков. Идем?
Я взяла своего жениха под руку:
– Да.
Наша процессия высыпала на улицу и стала рассаживаться по машинам. Мама решительно разлучила меня с Ларсом:
– Не положено, чтоб жених с невестой вместе на регистрацию ехали. После регистрации – пожалуйста, – и почти насильно затолкала меня в ближайшую машину.
Пока я аккуратно раскладывала подол, мама села на пассажирское сидение впереди и скомандовала:
– Поехали.
Водитель был мне незнаком, я пробормотала приветствие, он в ответ кивнул в зеркальце заднего вида.
– Рассказывай, – мама развернулась ко мне всем телом. – Кто все эти люди?
– Друзья и знакомые, – я пожала плечами.
– Значит так, молодой человек, – обратилась мама к водителю. – Давайте потихонечку из колонны сворачивайте, мы домой поедем. Свадьба отменяется.
Щелкнул рычажок поворотника. Я испугалась:
– Подождите, я все расскажу.
И рассказала. Минут десять я возбужденно говорила, уставившись в снежную слякоть за окном.
– Ну вот и все.
– Значит, говоришь, пандан, – мама многозначительно переглянулась с водителем, тот пожал плечами. – Ну-ну…
Мы продолжали движение в кортеже.
– А чего, красивая история.
– Ваше мнение для нас очень важно, – саркастично бросила Маргарита Аркадьевна. – Молчите. Мне нужно подумать.
Подумать ей нужно! Дочери двадцать четыре уже. Сама-то в моем возрасте уже и замужем давно была, и ребенка родить успела, и даже развестись, оставив этого самого ребенка на бабушку. Нет, я не жалуюсь, бабушка меня прекрасно воспитала, но некоторым женщинам про совесть вспомнить не мешало бы.
– Дашка, ты беременная? – спросила мама почти жалобно. – Ты ради ребенка замуж собралась?
От смеха у меня даже в горле запершило.
– Нет, я точно не в положении.
– Тогда я ничего не понимаю, – Маргарита Аркадьевна достала из сумочки крошечный платочек и промокнула уголки глаз, в эмоциональной палитре родительницы две слезинки приравнивались к полноценным рыданиям. – Ты же его не любишь, жениха своего?
– Люблю.
– Не придумывай! Может, я и не была для тебя хорошей матерью, но я же вижу все. От любви женщина загорается ярким светом, любовь крылья дает. А ты потухшая вся, как уголек на пепелище.
– Любовь бывает разной. У кого-то искры и бабочки, а у кого-то чувство защищенности и уют.
– Может, тебя подменили? Или заколдовали каким-нибудь приворотным зельем?
– Мам, я тебе про Фейриленд рассказала, про волшебных существ, которые бок о бок с человечеством обитают, а все, что тебя интересует, влюблена я в Ларса или нет?
– Вот такие мы, женщины, загадочные существа, – улыбнулась родительница. – Ладно, кажется, я не имею права что-то тебе запрещать. Но учти, я буду присматривать за вами, пока не пойму, что все в порядке. Останусь на пару месяцев в Энске.
– Это лишнее, – поморщилась я, представляя, как через неделю в Энск примчится мамин теперешний муж с цветами и серенадами, вот уж кто по романтике специалист. – Все будет хорошо.
– Посмотрим, – мама отвернулась, было заметно, что я ее не убедила.
– Приехали, – сообщил водитель.
Задняя дверца открылась, и я ступила на расстеленную на снегу дорожку.
Дворец бракосочетаний у нас в Энске замечательный. Когда-то здание было купеческим особняком, что стоял в излучине Смородины. Уж не знаю, почему самый первый владелец решил придать своему жилищу вид средневекового замка, но получилось здорово – башенки с декоративными бойницами устремлялись в небо, две горизонтальные террасы, изящный подвесной мост, перекинутый через неглубокий овражек. В обычное время здесь не протолкнуться было от туристов или молодоженов, стремящихся сделать свою фотосессию незабываемой.
Я запрокинула голову, шпили башенок окутывало фиолетовое свечение, видимо, так визуально проявлялся подарок Лорда-Изгнанника.
В плетенных настенных светильниках вспыхивал самый настоящий огонь, когда я проходила к главному входу мимо искусственно состаренных стен.
– Этот брак освятит сразу два мира, – сказал кто-то в толпе. – Восхитительный праздник.
Я вошла в холл. Меня сопровождала мама, я чувствовала ее присутствие за правым плечом. Стены по периметру холла были украшены зеркалами в золотых рамах, под потолком угрожающе покачивала висюльками многослойная, как торт, хрустальная люстра. Ларс ждал меня у противоположных дверей. Присутствующие расступались, чтоб дать дорогу невесте. Я шла словно по узенькому коридору. Гостей становилось все больше и больше, как будто их количество в одно мгновение удвоилось.
