Твой рейтинг социального уравнивания: –118.
Рейтинг базы «Чоу»: –12,9.
Знаешь ли ты, что можно выбрать любую дружественную базу точкой своего возрождения? Для этого необходимо запросить у менеджера базы разрешение на доступ к одному из АКОСов.
(Не забудь сказать «пожалуйста»!)
Внимание, менеджер базы «Семья Джинг» запретил посылать ему запросы на использование АКОСов.
Причина: «Ибо нефиг».
«Ага, — смекнул Роман. — Используя именно этот механизм запросов, загадочные демоны перебросили сознания убитых жителей Вектор-Сити в чужие АКОСы. Но как они смогли обойти запрет?»
— Ты что-то сказал? — обернулась Цэнь.
— Достижение получил, — отозвался Роман.
— Угу. Я уже и забыла что это такое. Систему достижений приняли на референдуме ещё до геноцида. Но теперь толку от неё нет.
— Не скажи. Мне немного рейтинга накапало.
— Когда было центральное правительство, награды были существеннее. Кроме рейтинга, правительство выдавало бонусы в виде НК, тысчонку-другую фиатов или оргмата. Теперь всего этого нет. Точнее осталось только сообщение об этом, но реальных бонусов уже тебе никто не даст.
— Жаль. Хорошие, наверное, были времена.
— Угу. Неплохие, — согласилась Цэнь.
* * *
Роман и Цэнь шли по брусчатке одной из дорожек, направляясь к фермерской зоне.
Зона отделена от остального пространства базы полупрозрачными стенками с куполом. Конструкция не особенно отличалась от того стандарта колониального строительства, который изучал Роман в центре подготовки. Разве что прозрачность стен больше, чем положено по инструкции. Но Роман сообразил, что это сделано из-за недостатка солнца в вечно пасмурном неба Локуса.
— Нет слов, как мне нравится ваша база, — сказал Роман. — Сразу видно, что много сил в неё вложено. Каждый кустик подстрижен, везде красивые тротуары. Всё так уютно и стильно, что язык не поворачивается назвать это прекрасное место «базой». Скорее ранчо, поместье, имение!
— Наша семья всю жизнь на этом месте, — ответила Цэнь. — Мы прибыли на Локус много лет назад, на капсуле колониального класса. Но наш отец проходил подготовку в центре, так что он профессиональный инженер-технолог. Был… Он и разработал инструкцию по производству джингпаков. А мой брат подготовил оптимальную сеть производственных цепочек для сборки финального продукта.
Цэнь пропустила Романа внутрь фермерской зоны. По сторонам дорожного полотна раскинулись бассейны с донаторами. Впрочем, большинство из них были осушены и закрыты.
— У вас так много бассейнов, но почему они не работают?
— Рамирес ограничивает производство оргмата на рабских базах, — объяснила Цэнь. — Ведь оргмат — это независимость. Поэтому у нас только необходимый минимум для одного перерождения всех четырнадцати жителей базы. Излишки оргмата Рамирес забирает.
— Вас так мало? — удивился Роман. — На такой офигенной базе? Как вы тогда умудрились столько построить?
Цэнь толкнула Романа в бок, показывая, что нужно свернуть направо, к зданию лаборатории:
— Конечно, нас раньше было больше. Более трёхсот человек.
— И все… братья и сёстры? — осторожно поинтересовался Роман.
— Если ты спрашиваешь, состоят ли в родстве наши оригиналы на Земле, то родственников среди них только семеро. Остальные просто захотели жить на нашей базе, приняв нашу фамилию.
Роман сдержался, и не спросил, по чьей идиотской прихоти жители базы должны были менять имена, но Цэнь сама ответила:
— Так наш отец решил.
Роман снова промолчал, опасаясь ляпнуть, что смена имён — пафосная глупость.
— Я понимаю, что для тебя это может звучать странно, — продолжила Цэнь. — Но чем дольше живёшь на Локусе, тем меньше понимаешь, зачем всё это нужно…
— Как зачем? — возмутился Роман. — Целью проект «Эксплора» является…
— Зачем нужна колонизация, если мы даже ненастоящие люди? — прервала Цэнь. — Зачем нам всё время делать вид, что у нас есть миссия по сохранению цивилизации? Для кого мы её сохраняем?
— Не для кого-то конкретно, но ради общей памяти о человечестве.
— Вот поэтому отец и решил, что семья — это единственное, что удержит колонистов вместе, когда всё окончательно потеряет смысл. Если синтезан — это имитация человека, то и наша семья — это имитация настоящей семьи. Мой муж, например, согласился поменять свою фамилию на Джинг.
— Нет слов! Вы ещё и женитесь друг на друге?
— Если есть феном секса, то почему бы и нет?
— А как у тебя с феномом?
— Всё в порядке, — засмеялась Цэнь. — И не рассчитывай, что тебе перепадёт. Мы храним супружескую верность.
Далее Роман работал молча, не вызывая Цэнь на беседу. Он не мог понять, есть ли хоть какой-то смысл в идее папаши Джинга? И если есть, то почему координаторы проекта «Эксплора» не додумались до внедрения чего-то вроде семейных отношений среди колонистов?
Вероятно, как всегда, прогрессивные учёные из Новой Британии посчитали, что традиционные, почти патриархальные ценности, не должны входить в список наследия человечества.
Демонтаж лаборатории занял более часа. Цэнь сказала, что нужно снять только сложное оборудование.
— Но лаборатория — сама по себе оборудование, — возразил Роман. — Здание лаборатории спроектировано, как часть системы по работе с донаторами.
— У нас не хватает транспортников. Мы не сможем вывести всё, даже если захотим.
Роман отложил магнитно-силовой ключ:
— Тогда зачем вообще нужна лаборатория? Для развёртывания донаторских ферм на новом месте важнее инкубатор! Лабораторию можно построить с нуля, пока в инкубаторах будут расти первые донаторы…
— Ну, я не знаю, — махнула резаком Цэнь. — Мне сказали, я и делаю.
— Так не пойдёт, — заявил Роман. — Вы только тратите время на пустую работу. Отведи меня к вашему лидеру.
5.14
Человек в тяжёлом боевом УниКоме в камуфляжной окраске помогал стройботу втащить в кузов транспортника сабжект-принтер.
— Ну, же, твою мать, железный болван! — ругался боец на робота, который упорно тащил груз в свою сторону, не обращая внимания на помощника.
Роман, сопровождаемый Цэнь, подошёл ближе и прочитал данные оболочки человека.
— Владимир ‘VoVa’ Джинг —
Раб Великого Рамиреса 1 321 и менеджер базы Семья Джинг
Статус: «Хватит нас минусить! Мы не виноваты! Минусите Рамиреса!»
