— А ты ей не рассказывай. Поблагодари и скажи, что десерт очень понравился. И про сердца ей, наверное, тоже знать не стоит. Пусть спит спокойно.
— Пожалуй, ты права, так и поступим.
— Наверное, нужно-таки поговорить с соседями. Все сегодняшние презенты были средь бела дня доставлены, а сейчас не поздно еще, то есть вполне удобно наносить визиты. Вдруг повезет и мы найдем толкового свидетеля?
— Да, это было бы здорово.
— Ага. А ты что делаешь? Потеряла нечто важное?
— Да понимаешь, ерунда какая-то получается. Ты ведь сама просила посмотреть, кто ту картину с ангелом и сердцем купил. Вот я и решила не откладывать в долгий ящик.
— Просила, конечно. Это может быть важно. Но я смотрю, поиски не заладились?
— У меня порядок в бумагах всегда был. Вот видишь, все тетради помечены годом? Я ту картину в первый год продала. Значит, запись должна быть в одной из этих тетрадей: синей, коричневой или зеленой.
— Так, и что?
— Ничего! — развела руки в стороны Татьяна. — Я уже все просмотрела. И стала сомневаться в себе. То есть решила, что, может, это было и не в первый год? Достала и просмотрела другие тетради. Запись как корова языком слизала.
— Странно. — Я присела рядом с Татьяной, взяла в руки одну из тетрадей и начала неторопливо просматривать.
Женщина была права, ее заметки о продажах находились в полном порядке. Она скрупулезно записывала, кто что заказывал или когда покупал, и даже как расплачивался — наличными или чеком. Но записи о картине с ангелом, который держал пылающее сердце, не было. И я, просмотрев вторую тетрадь, поняла почему.
— Таня, смотри сюда! Вот в этой зеленой тетради, видишь? Вырвано несколько страниц. Похоже, что именно здесь и была интересующая нас запись.
— Дурдом какой! — припечатала Татьяна. Помолчала немного, переворачивая страницы. — Похоже, что ты права. Но как такое может быть, не понимаю! Я всегда строго слежу за своими бумагами, держу их в шкафу. И кроме меня к ним никто никогда не прикасается!
— Похоже, что это не совсем так. Некто, кто хорошо знал, что и где у тебя хранится, уничтожил часть записей.
— Но я не понимаю, зачем?! Кому и какой от этого может быть прок?!
— Не знаю. Давай пока считать это странным и нелепым совпадением.
— Ладно.
Тот факт, что некто уничтожил записи об интересующей меня картине, очень настораживал. Но Татьяна была и так здорово напугана, и мне не хотелось усугублять это ее состояние. Тем более если это вовсе не совпадение и злоумышленник бывал в ее квартире. И не просто бывал, оставался в рабочем кабинете надолго и один. Ведь чтобы найти нужную запись, нужно время, даже если знаешь, где искать.
* * *
Остаток вечера я посвятила опросу соседей. Татьяна наотрез отказалась оставаться одна в квартире, поэтому мне пришлось взять ее с собой. Мы обошли все квартиры с первого этажа до последнего. Не поленились даже опросить бабулек из соседних подъездов, что частенько гуляли на улице и болтали, сидя на лавочке, разглядывая и обсуждая всех без исключения прохожих. Такие старушки часто очень болтливы, а также внимательны и приметливы.
Но нам не особо повезло со свидетелями, и никто не заметил ничего подозрительного. Удалось лишь разузнать, что Вера, мама Татьяны, сегодня не приходила с визитом к дочери, а заранее оставила коробку с зефиром соседке, Марии Ивановне, с просьбой отдать Тане сегодня. А соседка, увидав коробку с надписью, не стала звонить в дверь квартиры, а просто оставила презент у двери. Мария Ивановна также заметила на коробке большой цветок в горшке, открытки и букет. Но она затруднялась ответить, стояла ли там яркая квадратная коробочка или ее принесли позже. С остальными соседями нам повезло еще меньше. Никто не видел посыльного с яркими коробками в руках, входящего в наш подъезд, ни сегодня днем, ни вчера вечером.
В конце концов я решила, что бить ноги и тратить уйму времени больше не имеет смысла, и умнее всего будет прибегнуть к чудесам современной техники. Поэтому я заказала несколько скрытых камер видеонаблюдения, чтобы расположить их в подъезде, у дверей квартиры Татьяны.
Оставалось ждать, когда привезут мой заказ. А потом нужно будет просто дождаться новой посылки и посмотреть, кто именно ее принесет. И возможно, проследить за этим человеком. А сегодня нам нечем было больше заняться и оставалось только размышлять и ждать. Татьяна заварила чаю с ромашкой, приготовила легкий ужин и печенье испекла, медово-имбирное. Потом мы долго болтали на разные темы за чашечкой чая со сладким, пряным печеньем.
Утро следующего дня началось с сюрприза. Довольно страшного, если говорить откровенно. Под дверью Татьяны снова красовалась нарядно упакованная коробка, но на сей раз она была чуть больше двух предыдущих по размеру. И это сразу насторожило меня, под ложечкой похолодело в ожидании крупных неприятностей. Поэтому я под благовидным предлогом отправила подопечную в мастерскую и лишь после этого стала осторожно вскрывать презент на кухонном столе.
На сей раз окровавленное сердце размером походило на человеческое. Кроме него, в коробке лежал короткий кинжал с инкрустированной ручкой и записка, которая гласила: «Тебе, любимая!» Разглядывая «подарок», я силилась понять, что бы это все значило? И лихорадочно прикидывала, куда все это добро девать, чтобы Татьяна не увидела. А еще успею ли я позвонить Генке до начала оперативки, или наоборот, стоит повременить до ее завершения? Вдруг на кухню неожиданно вошла Татьяна и, разумеется, успела бросить взгляд на коробку и ее содержимое.
— Прости, я на секунду. Оказывается, у меня воды нет, а пить очень захотелось. А потом работать начну.
— Таня, не смотри! — Я постаралась загородить коробку.
— Господи, что это?!
— Не стоило тебе этого видеть.
— Прости. Но что же это такое?! Что он вообще хочет этим подарком сказать?! Окровавленное сердце, еще и кинжал! К чему, Женя?! Он предлагает убивать вместе с ним?! Предлагает мне убить себя?! Чего он вообще от меня хочет, наконец?!
— Понятия не имею, дорогая. Может быть, верна одна из твоих догадок. Может, это все — я обвела круг рукой, — может, это просто такой способ давления.
— Ты хочешь сказать, что некто просто желает мне нервы пощекотать?!
— Да, как вариант. Или чего-то от тебя добиться. И сейчас твоя основная задача — не принимать все близко к сердцу. Пардон за грубоватый каламбур.
— Добиться чего?! Ведь я совсем не понимаю, что ему нужно?!
— Так и я пока не понимаю. В том и беда с этими психами. Им кажется, что они изъясняются предельно ясно, а на самом деле это не так.
— Женя, но ведь это, похоже, человеческое сердце! — подпрыгнула на месте Татьяна. — Понимаешь?! Это означает, что мне шлет странные презенты настоящий убийца!
— На самом деле не факт, — спокойно возразила я.
