– А зачем мне ее отпускать? Я слишком много в нее вложила. Теперь она моя, – задорно хихикнула ведьма.
– Она не твоя. Она свободная, – тут же рыкнул на нее Ган. – Отпусти ее! А не то…
– Не то что? – Чернорозе надоело препираться с леопардом, и она окликнула своих новых «друзей». – Разберитесь с этим влюбленным идиотом. Надоел.
***
Холодные стены. В них прожилки, синие, как вены. Этот лед кажется живым и будто бы даже пульсирует. Воздух здесь на удивление чист и свеж, и свет заливается в узкий колодец помещения через круглое отверстие наверху.
Карцер.
Раньше подобное слово напугало бы Виту. Дед рассказывал, как сажали в ледяные ямы провинившихся. Давно это было, и Вите казалось, что старый Кай что-то путает. Разве можно держать живого человека там, где и присесть-то можно с трудом?
А вот теперь выходило, что можно.
И странно было.
Странно спокойно – Вита сидела, обхватив колени и положив на них голову. Она не мерзла, и голода не чувствовала. Впала в какое-то непонятное оцепенение. Так гусеница, закутавшаяся в кокон, ожидает волшебного превращения в бабочку…
Имя.
Зверь сказал, что подарит Вите свое имя. Только зачем? Что оно даст?
Тяжелый, раскатистый звук прогрохотал за стенами. Пол содрогнулся и сверху на голову осыпался мелкий снег.
Что-то происходило в замке Зимы.
Вита поднялась на ноги и приложила ухо к стене.
Сквозь толщу льда донеслись разговоры на повышенных тонах, крики, грохот, лязг оружие и рычание животных. Плеск воды.
И вдруг ее позвали…
Голос в голове!
Вита встрепенулась, как птица! Он – ее древний зверь – сказал ведь, что больше не придет! И честно говоря, оказавшись в тишине, перестав слышать его, Вита почувствовала себя весьма неуютно.
И вот он! Говорит с ней снова…
… или это не он?
Голос действительно был другой.
«Имя! – шептал он – скажи мне имя!»
«Вита…»
«Не конечное имя, а изначальное! То, с которого началась твоя нить!»
«Валари Мезоникс – мой предок, а я его капелька… крови»…
«Наконец-то ты здесь, – загремело в ушах, – наконец-то… Подойди же ко мне… Я долго ждал тебя тут. Один»…
Вита не сразу поняла, куда ей надо идти, но нить, что вновь засияла, вытянувшись из груди, пробила толстый лед. Прямо на глазах в стене вытаяло отверстие, за ним еще одно, и еще.
Длинный коридор протянулся сквозь замок и завершился в главном зале.
Там Ган сражался с бывшими своими соратниками. Теперь он для них был врагом и предателем. А еще – конкурентом. Кто знает, вдруг леопард передумает? И древнюю силу Властелина Зимы придется делить на большее количество желающих?
Они все действовали по-разному.
Кто-то обернулся зверем, кто-то зажигал на ладонях светящиеся молнии боевых заклинаний, кто-то поднимал меч, кто-то копье…
Когда в зал вошла Вита время словно замедлилось.
Заметив, что пленница каким-то чудесным образом обрела свободу, ведьма изменилась в лице и, оскалившись так, что хорошенькое лицо ее стало похоже на жуткий череп, обтянутый пергаментной кожей, зажгла на ладони смертоносную алую молнию…
– Вита! Ведьма! – голос Гана вырвался из общей мясорубки и умолк.
Кровавая молния с электрическим гулом рассекла пространство, задев деву по щеке. На бледной коже сначала возник красный росчерк, а потом истек кровью. Первая капля сорвалась и, упав вниз, впиталась в голодный лед.
В тот же миг замок содрогнулся.
Длинные трещины паутиной рассыпались по полу и стенам, ушли под своды. Посыпались со всех сторон куски льда…
Оборотни сразу отступились от Гана и бросились кто куда, отыскивая выходы наружу. Ведьма что-то кричала, показывала то на Виту, то на распахнутую дверь покоев зимнего Властелина… но потом огромная глыба рухнула с потолка и разделила зал пополам…
– Бежим скорее, надо выбираться отсюда! – пальцы Гана вцепились в Витин рукав.
Он отчаянно тянул ее в один из боковых переходов, но она не шла.
– Мне надо поговорить с ним, иди один! – бормотала невнятно.
– С кем «с ним»? Я один не пойду! – Ган пытался перекричать грохот разбивающихся об пол льдин.
Вита хотела ответить, но не успела, глаза ее закатились под веки, перенося сознание в иную реальность. Там ее уже ждал, и звал он…
… Властелин Зимы.
Он стоял в своем ледяном склепе – зыбкий призрак человека, над костью древнего монстра.
Он произнес:
– Я рад видеть тебя Валари… капелька…
И обрывок светящийся нити свисал из его груди.
Вита могла спросить у него про что угодно, или потребовать силу – он бы дал! – но она этого не сделала. В тот миг ее интересовало только одно – этот сиротливо болтающийся обрывок нити Эво…
И она спросила.
Одно только слово.
– Почему?
– Потому что давно уже оборвалась моя нить. И звериная, и человеческая… Не думай об этом, капелька, просто возьми мою силу – твое наследство – и иди. Времени уже нет…
Вита взглянула в бездонные, полные одиночества и тоски глаза и произнесла то, что сочла единственно верным в сложившейся ситуации:
– Я не буду забирать твою силу, Йон. Я лучше заберу с собой тебя. – Она протянула руки, взяла обрывок его, свисающий из груди, и привязала его к себе. – Мы связаны. И пусть наши нити больше не рвутся…
– Спасибо, – улыбка тронула губы Йона. – Спасибо… Иди… И про него не забудь… Про того, кто тоже к тебе привязан к тебе… С ним твоя ниточка уже сплелась воедино…
Иллюзия разрушилась так же быстро, как появилась.
Вита захлебнулась глотком свежего морозного воздуха и ослепла от ярких солнечных лучей. Когда немного пришла в себя, поняла, что находится на большой льдине, плывущей прочь от того места, где высился раньше замок Зимы.
– Наконец-то очнулась! – Голос Гана раздался откуда-то сверху, а потом его тень загородила жгучее солнце.
Вита сообразила, что голова ее покоится на коленях у леопарда.
– Что со мной было?
– Ты потеряла сознание, когда замок начал рушиться… Про Властелина что-то там говорила, – оборотень вздохнул устало. – Впрочем, теперь уже не важно. Выбрались мы – и это главное.
– Да, – Вита села и, охнув, схватилась ладонями за виски. Голова раскалывалась и кружилась. – Послушай? А что с ведьмой? И твоими… соратниками?
– Все оборотни, кроме меня, перекинулись в зверей. И все. Такими и остались. Вон, смотри, Орка плывет, – Ган указал на острый плавник, поднявшийся в паре метров от льдины.
