– Дык не успели же! Там просеку не прорубили! Где прорубили, там мы поставили, а где не прорубили, мы не поставили.
– Да мы и так запарились, у меня всего шесть персов, на каждую просеку я по два ставил, в итоге как раз три линии и получилось, – вклинился в разговор Четвертый. – Сами, что ли, не могли две просеки сделать? Все равно ничего не делали, фуи пинали!
– Мы ничего не делали?! – обиженно взревел Второй. – Да у меня у пацанов вся жопа в мыле, мы и так ничего не успеваем!
– У вас жопа в мыле, потому что вы жопошники! Хрена ты мне светишь?! Минеры – жоперы!!!
– Мазута, а вы, часом, не уху ели?! – огрызнулся Второй. – Я вам сейчас заряды на выезде поставлю, и посмотрим, кто тут жопошники!!!
– Цыц! – гаркнул я. – Четвертый, ставь на четвертый и пятый сектора «вибратор», пусть прикрывает.
– Понял, – отозвался Четвертый.
– Третий, что у тебя? – продолжил я совещание.
– Дрон-разведчик в воздухе, противника пока нет, в случае нужды сможем поднять шесть единиц.
– Молодец, – похвалил я. – Пятый, что у тебя?
– Идем. Все тихо. Через шесть минут выйдем из зоны радиосигнала.
– Принял. Удачи!
Командный пост был оборудован в подвальном помещении форта. Шесть больших мониторов, на которые выводилась картинка с двух десятков камер наблюдения, коими были утыканы защитные стены нашей крепости, сюда же посылались сигналы с датчиков дронов-разведчиков.
– Кэп, что-то гостей никак нет. Может, они вообще на нас нападать не будут? – предположил сидящий рядом Эдик. – Может, их как-то взбодрить? Давай российский гимн врубим через громкоговорители.
– Давай, – согласился я. – Да, и флаг надо бы поднять.
– Какой? – решил уточнить товарищ. – Триколор? Георгиевский? Андреевский? Или, может, «коси и забивай» с портретом Ленина?
– Давай триколор, – разрешил я.
Эдик принялся клацать по сенсорам консоли, выполняя мои указания, тут же снаружи загремел гимн… СССР!
– Эдик, а ты, случаем, мелодию не перепутал? – спросил я.
– Нет. Нормально! Ща они как услышат, так сразу попрут, как мухи… – осекся Эдик, но тут же поправился: – Как пчелы на мед!
– Есть движение, – промурлыкал у меня в голове голос Зины. – В нашу сторону выдвинулось несколько разведывательных групп противника, – доложил оператор. – Через семь минут будут в зоне поражения самоходных установок главного калибра.
– Однокнопочные?! – вызвал я командира БЧ. – Подпустите разведчиков поближе и сбейте двоих, третьего не трогать, пусть передает картинку… но недолго, минут пять, потом тоже его сбейте, нефиг тут летать.
– Сделаем.
Оборону вокруг захваченного форта наладили быстро и с умом, ну еще бы, столько «голды» в это дело ввалили, что бедняжка Рябцев чуть было прям в офисе с инсультом не слег, все норовил от нас с Белкой под столом спрятаться, еле вытащили и заставили перегнать десять миллионов рублей в виртуальную «голду».
Камеры наблюдения были размещены таким образом, что можно было не просто с комфортом наблюдать за округой, но еще и, по желанию, приближать и удалять картинку, рассматривая приближающегося противника в мельчайших подробностях, вплоть до волосинок на небритых щеках вражеских трансвеститов.
Вражеские дроны – короткокрылые, тупомордые бипланы, похожие на древние, советские «чайки», заходили с востока. Шли классической «этажеркой», зависнув друг над другом на разной высоте. Как только машины приблизились на расстояние, достаточное для уверенного поражения нашими средствами ПВО, как тут же две из трех тарахтелок были сбиты. По ним ударили зенитки, и в считаные секунды бипланы потонули в облаках огня и дыма. Третья машина продержалась в воздухе недолго, меньше минуты, она клюнула носом и, войдя в штопор, рухнула на землю.
– Кэп, я ни при чём, он сам! – доложился Первый.
– Принял, – ответил я. – Эдик, как думаешь, с чего это он решил самоубиться? – спросил я у товарища.
– Не знаю, может, просто геймер решил выйти из Игры, или у него в костюме яйцо зачесалось, вот он тупанул, разбив машину.
– Зин, просканируй место падения дрона, – приказал я оператору.
– Краш, в месте падения дрона – точка активности. Похоже, они там ставят портал, – через пару секунд отозвалась оператор.
– От сукины дети! – восхитился я действиям противника. – Бэча точку падения дрона под прицел, как откроют портал, жги их к чертям!
– Яволь, мой генерал, – деловито отозвалась боевая часть.
Не прошло и минуты, как вокруг начали происходить всякие разные странности. Вначале по экранам мониторов прошла рябь, а потом свет под потолком погас.
– Чё за нах? – удивился Эдик, включая нашлемный фонарик.
– Началось, – предположил я. – Нас давят. Пошли наружу, толку тут сидеть, – потом переключился на внутреннюю связь, отмечая, что она вполне сносно работает. – Бэча, как у вас дела?
– Дальномер и электроника умерли, – доложился командир БЧ. – Похоже, это был не портал, а постановщик помех. Сейчас попробую положить туда пару «чемоданов», может, и уничтожу эту хрень.
– Удачи!
– Надо выслать к месту падения разведчиков, – предложил Эдик. – Пока не уберем помехи, не сможем нормально координировать свои действия, опять же связи с Бородой не будет.
– Согласен. Высылай туда группу Абрека на легкой танкетке, только чтобы одна нога здесь, другая там.
Эдик кивнул и забубнил в динамик рации, отдавая приказы. Тем временем мы поднялись наверх и попали во внутренний дворик форта, все внутреннее пространство которого было заполнено военной техникой и снующими туда-сюда бойцами.
Продолжили свой путь и поднялись на центральную башню форта, которая возвышалась над внутренним двориком на добрых тридцать метров. Вид отсюда открывался прекрасный, а мощный бинокль, входящий в комплект моей амуниции, позволял разглядеть много чего интересного.
Из-за кромки леса, который плотной стеной обступил форт, поднимались несколько столбов черного дыма, это были следы падения уничтоженных дронов.
Густые заросли деревьев вокруг форта проредили, вырубив в них просеки. Вырубки были узкие и ровные, как стрелы, направленные в самое сердце нашего убежища. По нашей задумке, именно по этим просекам противник и поведет свою технику. Ясный перец, что просеки находятся под прицелом и заминированы по самое не балуй.
Именно по одной из таких просек сейчас ехал небольшой плоский шестиколесный танк. Малюсенькая круглая башня с короткой пушкой, два курсовых пулемета – вот и все вооружение. Главное преимущество этого «панцера» – скорость и манёвренность.
С небольшим перерывом прогремели два громких выстрела, и тяжелые «чемоданы» крупного калибра унеслись вдаль по крутой траектории. Снаряды летели относительно медленно и плавно, их полет можно было отследить даже без специальных оптических устройств. За кромкой леса вспучились султаны мощных взрывов. Мохнатые шапки дыма и пыли взвились в небо, придав окружающему пейзажу толику тоски и угрюмости. Корректировщик, застрявший кукушкой на небольшом балкончике, сверился с картой, потом чего-то там высмотрел в бинокль и прокричал команду, корректирующую огонь. САУ вновь ухнули пару раз, потом еще раз. После четвёртого выстрела, когда эхо от далекого взрыва докатилось до нас, пропищал вызов внешней рации, извещая о том, что арта все-таки попала в цель, уничтожив установщик помех.
