Мы направляемся в Маоре на границе с Кенией. Ехать еще много часов, но по пути мы заезжаем в Кисиму набрать воды в канистры и заодно посмотреть, работает ли еще старый друг Олли Тони. Есть такой. Вооруженные «калашами» охранники пропускают нас на закрытую территорию, где на вершине холма виднеется идеально встроенный в ландшафт каменный дом, пожалуй, единственный в этих краях.
Его зовут Тони Фицджон, ему около семидесяти, что тоже редко встречается здесь. В молодости он проработал восемнадцать лет вместе с Джорджем Адамсоном в Кении на охраняемой природной территории среди львов, в суровых условиях. Джордж известен тем, что посвятил свою жизнь охране львов. В частности, он адаптировал выросших в зоопарках животных к возвращению в природу, а его супруга Джой Адамсон
[15] написала известную историю о львице Эльзе. После того как лев загрыз помощника Джорджа, его место занял 26-летний Тони, до этого промышлявший где попало. Фотографии молодого человека с оголенным торсом, позирующего вместе со львами, просто нереальны. Он вылитый Тарзан. Потом в Кении накалилась политическая ситуация, Джорджа Адамсона убили браконьеры (Джой погибла таким же образом за десять лет до этого), и Тони стал персоной нон грата. Ему пришлось покинуть страну и перебраться в Танзанию, где он стал развивать находившийся тогда в удручающем состоянии парк Мкомази. Это был проект, направленный на возрождение почти истребленных майконгов и возвращение их в естественную среду. Позже он решил защищать носорогов и построил огражденную территорию, такую огромную, что внутри можно расположить целую гору. Первых животных доставили туда из ЮАР на самолете, на сегодня популяция включает в себя двадцать пять особей. На территории действует образовательный центр, рядом с водопоем сооружен подземный бункер, из которого можно наблюдать за животными. И все это Тони сделал практически в одиночку, благодаря своей невероятной упертости и стальной воле, то есть именно тем качествам, которые необходимы, чтобы здесь заниматься охраной природы и бороться против вечных проблем – коррупции, браконьерства и незаконного выпаса. По большей части именно благодаря ему Мкомази получает наконец-таки в 2008 году статус национального парка. Сегодня у Тони работают около пятидесяти местных. С ними он общается по рации, раздавая указания тихим, низким голосом, не вызывающим желания противоречить.
Тони – до мозга костей защитник животных, но назвать его «лапонькой» никак нельзя. Дядька славится своей вспыльчивостью и несговорчивостью – рубит с плеча, одним словом. Местные боятся его, некоторые – прямо ненавидят. Со слов Олли, когда он много лет назад впервые появился у того в поместье, то приветствием послужило fuck off, преподнесенное под дулом автомата охранника. Особенно Тони ненавидит людей от науки, приезжающих к нему со своими теориями и совершенно ничего не смыслящих в ситуации. Если зависит от Тони, то исследователей сюда даже не пускают. Он говорит: «I don’t do people»
[16], но отмечает, что нынче он куда спокойней, чем прежде. Он уже не пьет, не ворует, не принимает наркотики и не колотит жену. Нежданных гостей и навязчивую публику он по-прежнему терпеть не может, так что Алоиз и Макс остаются ждать нас в машине. Тони знает, что его ненавидят, и не хочет, чтобы местные знали об его образе жизни. Полагаю, он повидал всякого: «защита природы» не слишком популярное словосочетание среди изгнанного со своих родных мест населения, особенно если речь идет о злобных «бледнолицых» мцунгу. Видимо, по этой причине Тони считает первейшей задачей деятельности своего фонда экологическое воспитание детей.
В харизме ему не откажешь. Его юмор черней черного, и, берусь предположить, он иногда кокетничает. Who’s she, бросает он, не глядя в мою сторону (спасибо, хоть не ткнул дулом автомата). Но когда Олли позже несколько раз оговаривается насчет меня she или that lady, Тони просит называть меня по имени. «We have to treat her nicely, then she will feel comfortable and we can boil and eat her later»
[17], – говорит он, и в его глазах мелькает чертовщинка. На мой вопрос, можно ли приобрести его два года назад изданную автобиографию «Born Wild», о переводе которой на финский задумался Олли, но еще не нашел в Финляндии издателя, он отрезал: «Do I look like a bookseller to you?»
[18] – но после сразу же рявкает кому-то по рации принести экземпляр и вписывает: For Mia (Missing in Action?)
[19] If you don’t get my book published in Finnish, I want this back!
[20] Однако, как только Олли роняет, что все это послужит чудным материалом для главы моей книги, Тони по-настоящему вспыхивает. I don’t need any nice chapter!
[21] – шипит он, на что мне приходится пообещать, что не напишу ничего «чудно́го».
Тони демонстрирует редкостное гостеприимство, просит нас отобедать с ним, а до этого везет посмотреть на носорогов. Его стиль вождения соответствует его темпераменту, так что я чуть не вылетаю в кусты дикой акации с заднего сиденья. Поначалу я немного расстроилась, узнав, что самолет Тони находится на техобслуживании в Найроби, иначе можно было бы устроить демонстрационные полеты в духе Карен Бликсен. Но узнав от Олли, что самолетом Тони управляет еще более радикально, чем автомобилем – может перевернуть его вниз головой на высоте десятка метров над землей, – я быстро успокаиваюсь. Олли говорит, что если местные его однажды не прикончат, то он рано или поздно сам погубит себя, разбившись о землю.
Дом Тони построен на вершине холма, снаружи он практически неприметен и от глаз в ландшафте, но оттуда вид потрясающий. Здесь Тони и живет с женой Люси и четырьмя детьми. Точнее, девочки подросткового возраста отправлены в Англию в закрытый пансион. Восемнадцатилетний сын поступает в университет, и Люси с детьми как раз сейчас в отъезде в Англии. Вместо семьи Тони представляет двухлетнего слоненка, попавшего к ним сюда в недельном возрасте. Его мать умерла, и как-то ночью он просто появился около будки охранника и попросил о помощи. Бронзового цвета слоненок относится к нам с Олли с опаской, но позволяет погладить себя. Тони говорит, что еще недавно у нас была бы возможность поздороваться за лапу с его львом по кличке Джип – тот куда страшнее.
