Назло надменным соседям можно поручить Ротенбергам построить грандиозный трехуровневый мост хоть на Новой земле. Но признак сильной конкурентной экономики – это если Ротенберги с Тимченко создали бы консорциум на свои деньги, потому что видят в этом мосте, как и во всей стране, коммерческую перспективу. А государство добавило бы им не более 20–25 %. В нынешней же России инвестирование частником собственных средств в инфраструктуру выглядит признаком ущербности, принадлежности к слабой группе интересов. А если капиталист недостаточно рукопожатен, он рискует первым попасть под каток очередного передела.
Одним из поводов для захвата Крыма, получившего широкое одобрение в обществе, стала якобы существующая угроза изгнания из Севастополя российского Черноморского флота. Флот – один из державных фетишей. К 2014 г. он был практически небоеспособен: на балансе болтались громадные советские десантные корабли, сторожевики, а флагманом являлся единственный ракетный крейсер «Москва». Ни современных эсминцев, ни фрегатов. Тем не менее только за аренду базы в Севастополе Россия платила Украине 98 млн долларов ежегодно. Не считая содержания масштабной инфраструктуры и 25-тысячного войска.
Когда Крым и Севастополь вошли в состав России, возникла державная задача – модернизация флота. Но еще в 2011 г. перед возвращением на пост № 1 Владимир Путин сформулировал: «Задача предстоящего десятилетия заключается в том, чтобы новая структура Вооруженных сил смогла опереться на принципиально новую технику. На технику, которая «видит» дальше, стреляет точнее, реагирует быстрее, чем аналогичные системы любого потенциального противника». На эти цели заложили беспрецедентную сумму – 23 триллиона рублей. Громогласно объявлено, что военные получат более 400 межконтинентальных баллистических ракет (МБР) нового поколения, 28 противоракетных систем S-400, 10 ракетных комплексов «Искандер-М», 50 военных кораблей, восемь атомных подводных лодок и 20 дизельных субмарин, более 600 самолетов, включая истребители пятого поколения, более 1 тыс. вертолетов и 2,3 тыс. танков. Уже к 2015 г. доля современных образцов вооружения должна была вырасти до 30 %, а к 2020 г. – до 70 %
. «План», конечно, не выполнили, а разворовали, похоже, не меньше, чем инвестировали. Однако властям удалось существенно изменить облик армии без мобилизаций и трудовых армий.
За 20 постсоветских лет ВМФ получил лишь 4 боевых надводных корабля новых проектов – два корвета типа «Стерегущий» и два малых артиллерийских корабля типа «Буян». К тому времени более 70 % технологий, обеспечивающих выпуск военной продукции, морально и физически устарели. Более половины станочного парка изношены на все 100 %. Средний сотрудник предприятий оборонки уже справил 50-летие, а изобретатель из оборонного НИИ копил деньги на банкет к 60-летию. К 2011 г. в стране элементарно не было мощностей для сборки ракет С-400: «под них» только начали строить два завода в Кировской и Нижегородской областях. А «план» требовал поставить в войска 28 полковых комплексов зенитных ракетных систем С-400. В СМИ обсуждалась ситуация на головном предприятии концерна «Алмаз-Антей»: из 152 зданий, еще вчера находившихся в собственности предприятия, осталось 11. В главном сборочном цеху, дескать, теперь концертный зал и самая длинная барная стойка в Европе
.
Тем не менее к концу 2018 г. флот получил четыре атомных подводных ракетоносца проекта «Борей», и еще столько же строятся. Для сравнения первая лодка была заложена в 1996 г. под именем «Юрий Долгорукий», но формирование прочного корпуса завершили лишь 9 лет спустя. Экипаж собрали в 2003 г., а из плавучего дока «грозу НАТО» спустили в 2008-м. В состав ВМФ «Долгорукий» вошел только в 2013 г. и обошелся в 23 млрд рублей – как годовой бюджет Псковской области. Каждый ракетоносец должен нести по 16 ядерных ракет «Булава». Но вот незадача: из 12 первых пусков «Булавы» половина закончились неудачей. Это значит, что ставить их на боевое дежурство нельзя, а к 2014 г. многострадальный «Долгорукий» был, по сути, бесполезен.
Однако из последующих 14 пусков провалился только один. Уже к началу 2014 г. было изготовлено 46 ракет. И с грозными С-400 пошло дело. К январю 2014 г. сформировали 5 полков, в состав каждого из которых входят два дивизиона ЗРС С-400 по восемь пусковых установок в каждом. А на апрель 2017 г. у России уже 19 полков, 38 дивизионов, 304 ПУ. И планы к 2020 г. иметь 56 дивизионов уже спокойно-реалистичные. Другой столп ПВО – комплекс «Искандер» впервые публично представили в августе 1999 г. на аэрокосмическом салоне. И хотя в войска «Искандеры» пошл и тол ько в 2012 г., сегодня на вооружении, по разным данным, от 76 до 108 пусковых установок.
Но при таких вкусных бюджетах в России не бывает меда без дегтя: в мае 2017 г. Центробанк и Росфинмо-ниторинг поделились со страной результатами наблюдений за движением средств оборонзаказа. «Проверки выявляли факты нарушения порядка открытия и режима использования отдельного счета; случаи проведения по данным счетам отдельных операций, не имеющих явного экономического смысла, схемных операций, направленных на обналичивание средств», – говорится в заключении ЦБ РФ. И это не какая-то «оперативная информация» – 27 банков попали в материалы исследования. «На обналичивание идет минимум 50 %, а то и все 70 % всех сумм гособоронзаказа», – сообщают СМИ со ссылкой Росфинмониторинг
.
Вдумайтесь в эти цифры: в 2016 г. Россия потратила на оборону и национальную безопасность 3,8 трлн рублей. То есть каждый четвертый рубль, собранный в виде налогов. Из них около 2 трлн – это закупка и ремонт техники, строительство военгородков и жилья служивым, ГСМ, обмундирование, питание и т. д. Так вот половина этих средств обналичивается! И это только те схемы, которые сумели рассмотреть ревизоры.
Конечно, обналичка не обязательно означает воровство. Между Россией и рядом стран НАТО введены жесткие торговые санкции. Однако без импортных комплектующих никак не получается собирать российское чудо-оружие. Приходится создавать фирмы-прокладки, начинять их наличкой, правдами-неправдами доставлять комплектующие в Россию и пускать в дело, зачастую выдавая за сделанные под Саратовом. Но все-таки чаще за обналичкой стоят совсем иные схемы.
Например, есть контракт на поставку военным «твердого топлива», то бишь дров. Цена вопроса -153 млн рублей. Выходило, что при красной цене кубометра дров на Дальнем Востоке в 600–900 рублей, военные платили за него 3–6 тысяч. По бумагам получалось, что в эти деньги включен и распил древесины по ГОСТу: каждая колобашка от 55 до 75 см в длину. Правда, типовые армейские печки имеют всего 25 см в диаметре. В документах говорится, что фирма поставила воинской части в п. Таежный (Хабаровский край) дров на 5,5 млн рублей. А в реальности в Таежном никаких гарнизонов нет. А часть с указанным номером дислоцируется в Хабаровске, где военный городок оснащен центральным отоплением
.
Журналисты раскопали, что ряд поставщиков для армии «твердого топлива» замыкаются на офшор, у истоков которого стоял лидер чеченских сепаратистов Ахмед Закаев. А когда эту информацию попросили прокомментировать Министерство обороны, то замминистра по тылу скупо отписал, что проверка информации об аффилированных лицах, проживающих на территории иностранных государств, к компетенции Минобороны России не относится. Никакого ужаса от мысли, что деньги оборонзаказа могут идти на финансирование терроризма. Ведь помимо «твердого топлива» аффилированные лица наваривают многие миллионы на поставках продуктов питания для военных, уборке городков и даже подвозке войск на парады!
