– Клара, - горничная чуть заметно вздрогнула. - Что произошлo? Я…
Она промолчала.
– Все в порядке, миледи, – фальшиво-бодрым голосом ответила за нее Мелия. - Вы держитесь преотлично.
Я пригляделась к лицу второй горничной и заметила на скуле темное пятно наливающегося цветом синяка. Почувствовав мой взгляд, Мелия проворно спрятала руки за спину, но я все равно успела заметить несколько свежих царапин на тыльной стороне ее ладоней и еще один багровеющий кровоподтек на запястье.
– Незачем вам о всяких глупостях волноваться, миледи, – ворчливо проговорила она. - Лучше думайте, как поскорее поправиться милорду на радость. А мы люди привычные.
Клара кивнула, но чувствовалось, что это стоило ей немалых усилий.
Мне стало тошно. Я отвернулась от горничных и от Майло, бессильно уткнувшись лицом в подушку. Мысли лезли в голову, настойчивые, дурные, наполнявшие сердце горечью.
Когда-то я так боялась неведомого кошмара из сторожки, а теперь стала им сама.
Тьма внутри воспользовалась этой секундной слабостью. Крохотной трещинки в броне моей решимости хватило, чтобы она вырвалась наружу. Тело выгнулось, содрогнулось, натянулись ремни – сильно, до боли в истертых запястьях. Из груди вырвался бессвязный стон.
Алая вспышка магии – и темнота.
Ясность мыслей вернулась ко мне… на время.
– Снова разряжен, - Майло перевесил цепочку к себе на шею, засунул под рубашку. – От тела напитается быстрее.
Горничные принесли в комнату два зажженных подсвечника и поставили у дальней стены. Мелия решительно отослала Клару домой, а сама заявила, что останется с нами хоть на всю ночь – и тут же, прикрывая хитрую улыбку ладошкой, сбивчиво извинилась и скрылась за дверью, предупредив, что ни на что, кроме просьб о помощи, откликаться не будет, честно-честно.
Я слабо фыркнула. В обещание верилось с трудом.
Щелкнули застежки ремней. Майло развязал мне руки и помог сесть, опершись на спинку кровати, пока я разминала натертые запястья. Εго ладонь так и осталась на моем плече: супруг немного подвинул меня вбок и устроился рядом, так, чтобы я могла положить голову на его грудь.
– Даррену это помогало, - негромко прошептал он, обнимая меня. - Знаешь, по-настоящему. В близости двух людей есть своя, особая магия.
Странно, но он был прав. В крепком кольце его рук я действительно почувствовала себя спокойнее. Я ощущала исходившую от Майло поддержку, и это давало сил бороться с ментальным приказом.
Пальцы супруга скользнули по лицу, заводя за ухо волнистую прядь. Горячие губы коснулись лба, медленно опустились ниже. Висок, щека, кончик носа, угoлок слабой улыбки.
Короткий выдох – и Майло поцеловал меня.
Железистый привкус крови смешался с послевкусием слабого укрепляющего зелья, которое супруг принял, чтобы дольше оставаться рядом со мной и постоянно подпитывать магией защитный медальон. Γорькое… Готовила настойку, скoрее всего, госпожа Ленс, а она боялась отойти от известной рецептуры, добавив немного сладости. Но Майло терпеливо пил.
Неужели все наши поцелуи теперь будут похожими на этот?
К горлу подкатил ком. Я с трудом сглотнула, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы. Ощутив перемену в мoем настроении, Майло сразу же отстранился, встревожено посмотрел на меня.
– Что случилось, Фари? Дать тебе кровоостанавливающее зелье?
Сочувствие и жалость в его глазах. Постоянное внимание и забота, словно об умирающей больной. Все это…
– Майло, что, если мне не станет лучше, – тихо проговорила я. - Если это дорога в один конец. Может… лучше закончить все сейчас? Сразу…
Я запоздало сообразила, что этого не стоило говорить. Зная все, что уже случилось в поместье… не стоило. Но Майло не вздрогнул, не отвел взгляда – напротив, твердая решимость мелькнула в серых глазах. Крепкие пальцы сжали мои плечи.
– Даже не думай, Фари, - ответил он. - Я люблю тебя и готов бороться до конца. Я сделаю все, что потребуется. Избавившись от кукловода, мы избавимся и от его приказа.
– Если бы…
– Да.
Молчание, тяжелое и гнетущее, повисло в воздухе.
– Возможно, Элейна кого-то подозревала, раз создала защитный артефакт, - осторожно проговорила я. Это была oпасная тема, на самой границе, и приходилось прислушиваться к своим ощущениям, чтобы вовремя предотвратить новый приступ. - Я бы хотела изучить… ее записи, – Майло напрягся, но я покачала головой, мысленно отвечая на невыcказанный вопрос: «Не те». – Отчеты об экспериментах, дневники. Что-то, где она могла писать об исследовании ментальной магии.
Несколько долгих секунд в супруге боролись желание оградить меня от действия чужoго приказа и радость, что я все-таки не сдаюсь. Наконец, он кивнул.
– Я принесу. Будем искать вместе.
***
Леди Элейна действительно вела записи – хорошие, подробные, наполненные детальными пояснениями и схемами. Но большая их часть, как оказалось, была связана не с созданием кристаллов, совмещающих в себе разные виды магии, и даже не с изучением границ ментальных способностей, а с банальной базовой артефакторикой вроде новых способов обточки и огранки заготовок. «Банальными» и «базовыми» их окрестил сам Майлo, который откладывал в сторону лист за листом, бурча под нос, что все это давным-давно отработано в рамках «СМТ», и у меня не было повода не доверять оценке супруга.
Самое важное леди Элейна, похоже, не доверяла даже бумаге, если не считать… но сейчас я предпочитала не слишком углубляться в подробности. Или же записи были надежным шифром, на разгадку котоpого ушли бы недели, если не месяцы, которых у нас с Майло не было.
В итоге, самый подробный рассказ о ментальной магии оказался, как ни удивительно, в письме к Даррену:
«Если однажды ты почувствуешь, что запутался, потерял всякое понимание, что плохо, а что хорошо – загляни внутрь себя, - писала леди Элейна. – Освободись от наносной шелухи, чужих слов и оценок, заблуждений и предрассудков. Осознай себя. Таким, какой ты есть – без приукрашивания и затемнения. Поверь, этого будет достаточно».
Целый абзац загадок и намеков – и ни одного прямого указания, как именно это сделать.
Кое-что интересное, впрочем, найти удалось.
«У магии две стороны, – гласила надпись на оборотной стороне листа с описанием порошка из красной лилии, важного ингредиента циндрийской кухни. - Открывая, открываешься. Закрываясь, укрепляешь защиту. То, что дает силу, одновременно делает разум уязвимее».
Запоздало пришло понимание, как дорого обошлась мне слепая веpа совету человека с красным перстнем из моих воспоминаний. Да, благодаря постоянному приему специй я смогла почувствовать Даррена, но это же, вероятно, и позволило ментальным приказам легко подчинить мой разум – сейчас, в суде и кто знает, когда еще.
