Первым делом, связаться с агентами в Урбасе и уточнить задание. Пусть не просто выяснят все об окружении Вилмотов, а узнают, где на данный момент находится каждый из родственников. Кажется, у Белары имеется тетка? Вот с нее и надо начать. Лично навестить и побеседовать.
Рэйнард на мгновение остановился и вскинул голову, по-мальчишечьи широко улыбаясь звездному небу.
Как там сказал прорицатель?
«Не торопись. Думай. Не оттолкни, иначе потеряешь».
Что ж, Верховный, спасибо за совет. Он сейчас как нельзя кстати.
Глава 19
Магический откат и ночь в обнимку с «фаянсовым другом», как сказали бы на Земле, дались мне тяжело. «Друг», конечно, был не фаянсовый, а вполне себе мраморный, но сути это не меняло. Задремать удалось лишь на рассвете, вернее, забыться коротким, беспокойным сном. Не удивительно, что наутро я поднялась с большим трудом. И то лишь для того, чтобы Нора прекратила суетиться, причитать над ухом и назойливо жужжать, что еще чуть-чуть, и мы с господином опоздаем к завтраку. Бедной камеристке пришлось приложить немалые усилия, чтобы меня расшевелить.
За завтраком Вилмот то и дело с подозрением косился на меня, задавал наводящие вопросы, а потом, не вытерпев, прямо осведомился о самочувствии. Впрочем, этого следовало ожидать. Он хоть и слабый, но все-таки одаренный, и следы магического истощения не мог пропустить. Я держалась стойко, отвечала уклончиво и поставила точку в допросе, сообщив, что у меня дни «женских недомоганий». Мы, метаморфы, так своеобразно на них реагируем.
Теренс отчаянно покраснел, словно сам был женат, по меньшей мере, на фее, у которой подобных проблем попросту не существует, и, наконец, отстал, подарив мне вожделенный покой и тишину.
Голова гудела, как пустой котел, и думать ну вот вообще ни о чем не хотелось: ни о покушениях, ни об отборе, ни о загадочных словах светлейшего после поцелуя. Ни о самом поцелуе. Хотя нет, тут я лукавила. Поцелуй вспоминался, и еще как! Но следом за воспоминаниями моментально накатывала дурнота — хорошо хоть, уже не такая сильная, как прежде.
Пришлось срочно отгораживаться от этих видений и ощущений.
Все, достаточно. Мне и сегодняшней ночи хватило. Больше Белара Вилмот — в моем лице — с инквизитором не то, что целоваться, смотреть на него лишний раз не станет. Даже если он сейчас неожиданно явится с расспросами, приказами и новыми обвинениями.
Но светлейший — к счастью, или к сожалению, я так и не смогла разобраться — не явился. Зато пришел господин Ласант и, собрав всех, кто остался, в общей гостиной, сообщил последние новости и инструкции.
Падение вазы с крыши было признано несчастным случаем. Во избежание лишних пересудов, страхов и паники.
— Королевская служба безопасности провела тщательное расследование. Виновные строго наказаны, балюстрада ремонтируется, — Ласант просто-таки лучился энтузиазмом и верой в правоохранительные органы.
Ну да, конечно. «Стрелочник» пойман, порядок наведен, спите спокойно, дорогие подданные. А о том, что все, на самом деле не так, и дознание продолжается, вам знать не положено.
Присутствующие после слов Ласанта заметно приободрились. Они не догадывались, что покушение не первое, для них речь распорядителя звучала вполне правдоподобно.
А мужчина, между тем, важно продолжал:
— Госпожа Барад чувствует себя гораздо лучше, ее жизни ничего не угрожает, но, как вы сами понимаете, дальше участвовать в отборе она не сможет. Их пара покидает дворец. Что же касается остальных…
Ласант, прищурившись, оглядел нас, как полководец уцелевших солдат перед решающей битвой.
— Для вас, господа, у меня важное объявление. Благородные эрлы, с согласия его величества и лорда Нейта, решили досрочно завершить… гм… мероприятие и назвать пары… да-да, вы не ослышались, две супружеские пары… которых они согласны «терпеть» у себя в стране. Помимо главного королевского посла барона Стилса с супругой, разумеется.
— Терпеть? — вскинула брови красавица Ирира Браук.
— Именно. Я дословно передаю слова одного из эрлов. Завтра вечером состоится большой королевский бал. Для всех — это официальное чествование наших тхеирских гостей. Для вас — последнее испытание. В конце эрлы назовут имена победителей.
— А сегодня? — подал голос Сайван Масе. — Что мы должны делать?
— Сегодня можете отдыхать, но… — Ласант для пущей важности поднял вверх палец. — Исключительно в своих покоях. Это личное распоряжение лорда Нейта. Не покидать здание дабы не мешать… гм… ремонтным работам.
Не знаю кто как, а я встретила заявление господина распорядителя с плохо скрываемой радостью. Целый день передышки — для меня сейчас это жизненно важно.
А потом…
Потом еще один вечер, и конец. Срочно закрывать договор, сбрасывать личину Белары — а вместе с ней и проблемы, связанные с женой Теренса, и бежать. Бежать отсюда, да побыстрее. Пока я не совершила очередную глупость и меня окончательно не прибило магическим откатом. Или вспышкой инквизиторского гнева, что еще хуже.
Я даже в школу в этом году поступить успеваю.
Главное, благополучно провалить последнее испытание, но об этом мы с Теренсом еще обязательно поговорим.
Оставшийся день я приходила в себя, спала, пила снадобье Крыса, связывалась с Лисом, чтобы выяснить, что у них нового, обсуждала с Вилмотом грядущий бал и предполагаемое задание неугомонных горцев, снова спала.
Из флигеля выбраться даже не пыталась. Одного взгляда на стоявшую почти под самыми окнами охрану, оказалось достаточно, чтобы понять: они и мухе вылететь не позволят. Да и не в той я форме, чтобы бегать по парку.
В общем, до вечера все шло на удивление мирно и тихо, почти безмятежно.
Единственное, что неприятно царапнуло — где-то там, в глубине души: светлейший так и не появился. Не попытался встретиться, зайти под каким-нибудь благовидным предлогом. Пусть даже на минуту.
Хотя… Наверное, это и к лучшему.
Ночь тоже выдалась вполне спокойная — никто не засылал в спальню змей, не ломился в окна, не покушался на мою жизнь, не тревожил. Если не считать странного сна, привидевшегося уже под утро.
Я кружила по большой овальной комнате, полной зеркал, в каждом из которых отражалась одна из личин, что я успела примерить на Атросе. Сколько же их, оказывается, за год было. Девушки, женщины, несколько дам преклонного возраста. Даже мужчины имелись.
Стоило мне остановиться, всмотреться пристальней, как изображение тут же мутнело, а потом лопалось, как мыльный пузырь, разлеталось на части, и осколки со звоном падали на пол.
Первое…
Второе…
Десятое…
Наконец, осталось последнее, в котором я узнала саму себя… нет, Алианну… нет, все-таки себя. Пока с сомнением вглядывалась в ровную матовую поверхность, решая, кого же мне показывают на этот раз, зеркало на миг затуманилось, потом прояснилось, и я увидела инквизитора.
