– Эмиль, проводишь Карамельку? – попросил Матвей, и тот кивнул в ответ. – Ну, в смысле, как решите разбегаться. Я не тороплю.
Он подошёл к Карме и, притянув её к себе, коротко и глубоко поцеловал, порождая новую волну возбуждения. После чего отошёл с коротким:
– Не шалите без меня.
И Карма вновь поспешила спрятать жар, опаливший лицо, за новым глотком кофе.
***
День в одиночестве. Даже два, если считать, что сразу после того, как Эмиль добросил Карму до дома, заверив, что скоро они обязательно встретятся, оба парня пропали. Она не знала, что это означает, но… наверное, даже была им за это благодарна. Передышка, в которую окунулась, стала необходимостью. Потому что все мысли, все чувства, все ощущения сейчас принадлежали Матвею и Эмилю. И отношениям на троих. Ведь могла же она называть этим словом то, что между ними всеми происходило?
– Дочь, ты что, тоже решила заняться йогой?
В голосе матери слышалось такое удивление, что Карма невольно улыбнулась. Ни дня не проходило, чтобы мама не увлекалась чем-нибудь эдаким.
– Нет, мам. Не решила.
Карма, сидящая по-турецки на кровати и, по-видимому, зависшая на собственных мыслях, встала с постели и подошла к матери. Чмокнула её в щёку, кивнула на кухню:
– Пойду ужин приготовлю, а то папа скоро придёт.
Карма надела фартук, вытащила из холодильника продукты. Хотелось заняться приготовлением чего-то особенно мудрёного, чтобы отвлечься от того, что атаковало со всех сторон. Например, лазанья. Да, вот как раз то, что нужно.
«Чем занята, Карамелька?»
Кажется, становилось традицией получать долгожданные сообщения во время готовки. Осталось только научиться беречь пальцы. В этот раз, кажется, получилось.
«Готовлю лазанью. Привет»
«Привет-привет. М-м-м. Вкусная Карамелька готовит вкусную лазанью… был бы рядом, помог бы»
«Насчёт вкусной можешь быть уверен. Хотя, ты же не пробовал… мою лазанью»
«Уверен, ещё попробую. Скажи, ты завтра свободна?»
Сердце забилось быстрее, когда прочла эти слова. Карма охнула, поняв, что передержала томаты, быстро сняла их с плиты и сунула под ледяную воду.
«Да. Завтра свободна. А что?»
«А дома одна будешь или с предками?»
«Одна. Часов до шести»
«Хорошо. Я заскочу к часу. Кое-что нужно будет сделать перед тем, как заберу тебя на ночь к нам с Эмилем»
Карма чертыхнулась. Теперь начинал подгорать соус. Если так дело пойдёт и дальше, она вообще ничем по дому заниматься не сможет, во избежание того, чтобы не спалить еду, ну или папину рубашку во время глажки.
«Карамелька… ты молчишь. Завтра не хочешь?»
«Хочу… Мы опять поедем к тебе?»
«Да. Тебя ждёт сюрприз. Всё, до завтра. Буду как штык к часу. Целую во все сладкие места».
«И я тебя»
Она отложила телефон и выключила плиту. На время. Ей просто очень нужно было хоть немного переключить мысли и взять себя в руки прежде, чем оставшиеся продукты падут смертью храбрых без её присмотра.
Матвей приехал как и обещал – к часу следующего дня. С порога, едва успела Карма открыть дверь, уточнил:
– Ты точно одна? Родителей нет?
– И тебе привет. – Карма попыталась скрыть за относительно безразличным тоном то, что чувствовала, когда увидела Матвея. Радость, смущение, ощущение, что кровь по венам побежала с космической скоростью. – А что? Ты хотел просить моей руки? – неуместно пошутила она, хотя, Матвей шутку оценил и тихо рассмеялся.
– Пока нет. Пока мне только нужно, чтобы нам никто не мешал.
Он прошёл в прихожую, разулся, после чего отставил небольшой бумажный пакет, который принёс с собой, и совершенно неожиданно шагнул к Карме. Вжал её собой в стену, набросился на рот, тут же проталкивая в него язык.
Поцелуй пах сигаретным дымом и прохладой, но поджигал все чувства так, будто в нём было столько же градусов, сколько на поверхности солнца.
– Слушай, может, зря скажу… но… соскучился по тебе дико, – шепнул он, отстраняясь.
– Почему зря? – выдохнула Карма, пытаясь привести дыхание в норму. – И поцелуи один на один не запрещены?
Матвей усмехнулся и провёл пальцем по нижней губе Кармы.
– Не запрещены, Карамелька. И даже то, что я с тобой буду делать сейчас, тоже не запрещено.
Он отошёл от неё, и Карма сделала глубокий вдох. Зря она рассчитывала на то, что сможет спокойно воспринять приезд Матвея и всё, что за ним последует. Пора было смириться, что пока это невозможно.
– Где твоя комната? – задал он вопрос, ещё раз осмотревшись, будто подозревал, что Карма может соврать и сейчас его ждёт встреча с её отцом.
– Пойдём, – покачала головой Карма, улыбаясь собственным мыслям. – И не переживай, дома никого нет и не будет до вечера.
Он последовал за ней, плотно закрыл за собой дверь, и когда Карма обернулась к Матвею, почувствовала себя странно – будто в тесной клетке, в которую пришла по собственной воле. Матвей же выглядел совершенно спокойным, а смотрелся в её комнате и вовсе так, будто это он был здесь хозяином, а не она. Подошёл к кровати, присел на краю, поманил к себе.
– Иди сюда, Карамелька, безумно тебя хочу.
Она снова судорожно вздохнула. Голова закружилась, будто только что выпила щедрую порцию алкоголя. Не понимала, что задумал Матвей, но снова почувствовала, что должна ему доверять. Что хочет ему доверять.
Когда приблизилась, Матвей потянул Карму к себе за поясок халата. Она встала между его колен, взялась за плечи, чтобы удержаться на неслушающихся ногах. Он смотрел снизу-вверх и в тёмных глазах отражалось даже не желание – похоть. Да, это было самым лучшим определением тому, что Карма видела. И сама в ответ тоже зажглась такой же похотью.
Матвей развязал пояс халатика, раздвинул полы в стороны. Карма намеренно надела под него только трусики – и те крохотные, из светлого кружева. Они больше показывали, чем скрывали.
– Карамелька… что же ты творишь, – выдохнул Матвей. – Я же так не сдержусь и трахну тебя прямо сейчас.
– Кажется, нам нельзя, – шепнула Карма.
– Нельзя. Поэтому ложись.
Она послушно устроилась на постели, попыталась зачем-то прикрыться, но Матвей покачал головой.
– Нет. И трусики снимай. Где у тебя тут ванная?
– По коридору прямо и правая дверь.
– Хорошо. Я быстро.
Он вышел, оставив её в недоумении. Карма совсем не понимала, что именно он задумал, но знала, что вскоре всё выяснится. Потому просто стащила с себя трусики и принялась ждать возвращения Матвея.
