– Никому я ничего не переходила.
Карма шагнула в сторону пешеходного перехода, испытывая только одно желание – сбежать. И тут же Давид отлепился от машины и проговорил коротко и ясно то, от чего она застыла, будто её пригвоздило к месту:
– Зря ты это сейчас. Если не останешься – всё, что я тебе могу пообещать, что твой Эмиль сдохнет. И мне будет плевать на то, чего там хочет или не хочет Марта.
Карма смотрела на мужчину во все глаза, и не понимала, что именно чувствует. Уши заложило ватной тишиной, все инстинкты буквально вопили о том, что ей нужно как можно быстрее скрыться – от этого ненормального, от тех, кто её втянул в подобное, но она не могла. По тому, каким тоном он произнёс свою угрозу, было ясно, что Давид не шутит.
– Вы ведь сейчас не серьёзно? – выдавила она из себя, останавливаясь и прекрасно понимая, что места смеху в их разговоре нет.
– Почему не серьёзно? Я более чем серьёзен.
– Это угроза лишения жизни. За это предусмотрена статья.
На последних словах голос Кармы дрогнул. Она даже представила, как Давид вот-вот запрокинет голову и станет над ней смеяться.
– Какая же ты наивная, – вместо этого, Арамян покачал головой и, засунув руки в карманы брюк, пожал плечами. – То, в чём я сейчас копошусь, как муха в дерьме, мне определённо не нравится. Но я хочу извлечь из этого выгоду. И раз уж Марта такая дура, что влюбилась в это ничтожество, значит, нужно что-то с этим делать.
Он произносил слова совершенно спокойным тоном, будто они тут собрались чтобы обсудить последние новости, которые ничем не выбивались из привычной колеи.
– Что значит… что-то делать?
– Это правильный вопрос. Мне не нравится то, кем ты выставляешь Марту. Когда Эмиль пришёл ко мне со своими излияниями, первое, чего мне захотелось – его наказать.
– С какими излияниями?
Нет, она примерно понимала, что именно Эмиль мог сказать Давиду, но… Разве сам отец Марты не понимал, что его дочь нуждается в лечении, а не в том, чтобы вынуждать мужчину быть подле неё? По-видимому, нет.
– Ну… о том, что он тебя любит и хочет слиться от Марты. Ты ведь знаешь, что он не просто так пришёл поговорить?
– Знаю. И что – вы будете держать его рядом просто потому, что ваша дочь больна и хочет, чтобы Эмиль был с ней?
Карма шла ва-банк. Ей было страшно – это чувство она даже не пыталась прогнать. Понимала, что вернее будет вспомнить о самосохранении и сказать Давиду, что она не понимает, что он пытается ей донести, но и не могла сдержаться.
– Я не буду его держать рядом с Мартой. Если уж быть совсем честным, он мне осточертел. Сказал бы грубее, но ты девочка.
Арамян улыбнулся, и от этой улыбки по телу Кармы прошли волны ледяного озноба.
– Тогда чего вы хотите?
– И это снова правильный вопрос, Карма. Мне вообще нравится, что ты их задаёшь. Другая бы тупила на твоём месте.
Теперь уже Давид оскалился – его рот растянулся, и лицо превратилось в кровожадную маску. С такой маньяки выходят на свои жуткие поиски – мелькнуло в голове Кармы. Впрочем, она была недалека от истины, потому что и впрямь чувствовала себя в этот момент жертвой безумца.
– Я хочу реванша. Ты тронула мою дочь, а через неё – меня. Я хочу получить удовлетворение.
– Ваша дочь нездорова.
– Это ты так считаешь. Меня же полностью устраивает её состояние. Но то, что вы втроём с ней сделали и продолжаете делать, мне не нравится.
– И я снова повторюсь – чего вы хотите?
Голос Кармы дрогнул. Она видела, что перед ней находится тот, кто готов на всё. И кто считает, что ему дана власть, неважно как приобретённая. Ему и вправду было плевать на то, чего желала или не желала Марта, вот только Карме до этого не должно было быть никакого дела.
– Ты ведь трахалась втроём с Матвеем и Эмилем, так? – Давид вскинул бровь и на лице его появилось насмешливое выражение, будто он собирался потешаться над тем, что озвучил.
– А если и так?
– А если и так, то я хочу, чтобы эта твоя потребность лечь одновременно с двумя мужиками послужила мне верой и правдой.
– Что?
Карма выдохнула это слово, а ей самой стало нехорошо.
– Ты трахнешься с Эмилем и Матвеем на глазах тех, кого я приглашу посмотреть на это событие. Обещаю, что никто к этому не присоединится.
Давид снова растянул губы в ледяной улыбке, а Карма едва удержалась, чтобы не схватиться за воздух и не упасть обморок.
– Вы шутите? – выдавила она из себя после паузы, которая была подобна пропасти, разверзшейся под ногами, в которую Карма уже начала падать.
– Нет, девочка. Такими вещами я не шучу. Закрытая комната, вы даже не будете чувствовать, что на вас кто-то смотрит. Но смотреть будут, это однозначно.
– Зачем вам это нужно?
– Я же сказал – хочу вас наказать. Ну и совместить приятное с полезным.
– Вы же понимаете, что я откажусь.
– Я тебе обозначил, что будет, если это случится. И если тебе не жаль Эмиля… по правде, мне и самому было бы его не жаль на твоём месте – значит, найдём другие способы на тебя надавить.
Теперь перед глазами была тёмная пелена, а комок, вставший в горле, вызывал нестерпимую тошноту. Арамян был больным ублюдком – Марта по сравнению с ним казалась просто ангелом, сошедшим с небес. Карма лихорадочно размышляла. Вспоминала обо всём, что знала относительно Давида, но на ум приходили только какие-то незначительные факты. Богат, свой бизнес…
– Вы сумасшедший, – выдавила она из себя, делая шаг в сторону метро. И на этот раз Арамян уже не делал ни единого движения в её сторону.
– Возможно. А возможно, просто люблю поразвлечься.
– Не боитесь, что ваша дочь, потеряв Эмиля, снова что-то попытается с собой сделать?
– А разве она его уже не потеряла?
Арамян хмыкнул и покачал головой.
– Я мог бы надавить на него, а не на тебя. Заставить быть с этой дурёхой, но мне это не кажется правильным. Он не нужен Марте, просто она поймёт это позже.
Карма ускорила шаги. Потребность скрыться в на другой стороне улицы и наконец пропасть из поля зрения Давида была слишком огромной.
– У тебя немного времени, чтобы решиться, Карма. Хотя, как по мне, вариант может быть только один.
Ей в спину донёсся голос Арамяна, но отвечать на эти слова она не стала – просто было незачем. И всё же искренне считала, что она обязательно найдёт выход из сложившейся ситуации.
Вернее – они втроём с Эмилем и Матвеем. Иного просто не может быть.
Она добралась до дома в каком-то полусне. Постоянно прокручивала в голове разговор с Давидом и приходила к выводу, что выбора нет. Это было своего рода гипнозом – чем чаще в памяти всплывали слова, произнесённые тихим и спокойным голосом, тем больше Карма уверяла себя, что они попросту не найдут из этого выхода.
