– Мы так не думаем, однако я никогда не слышал, где он был до этого. – Какое-то мгновение Макс ел в тишине. – Вы должны понимать, что, когда случился пожар, никто не знал о том, что они были как-то с нами связаны. Дед Найджел говорил всем, что Питер – его сын. Никогда, разумеется, не упоминая о других своих родственниках. Они с Питером даже жили под своими настоящими именами. Но это была Бельгия времен войны. Кто бы связал Питера Кейла с пропавшим наследником английского герцога Лайонса, особенно через тринадцать лет после похищения?
Он тяжело вздохнул.
– К счастью, после пожара кому-то хватило предусмотрительности сохранить кольцо, которое было на пальце у моего двоюродного деда, иначе потом они бы даже не смогли определить, кем он был.
При мысли о том, что Макс мог прожить всю свою жизнь, так и не узнав, что произошло, Лизетт содрогнулась.
– Как твоя семья узнала о пожаре?
– Новость о пожаре в конце концов дошла до парижских газет, где попалась на глаза сыщику, которого отец нанял вскоре после изгнания Наполеона на Эльбу. Тот написал отцу. Пока мы добирались до Парижа, сыщик съездил в Гел, чтобы посмотреть, что он сможет там узнать. Разумеется, к тому моменту, когда он туда добрался, тела уже были похоронены. Опросив местных жителей, он привез кольцо моему отцу.
Макс протяжно выдохнул.
– Ему удалось узнать, что у моего двоюродного деда был адвокат в Париже, и вполне очевидно, что отец побеседовал с ним, однако юрист явно не знал о вероломстве деда. Во всяком случае, так мне сказали.
– Ваш сыщик обнаружил в Геле что-нибудь, что могло бы указать на то, почему ваш двоюродный дед похитил вашего брата? – спросил Видок.
– Нет. Никто ничего об этом не знал.
– Должно быть, это спровоцировал разлад между твоим отцом и двоюродным дедом, – вставила Лизетт. – Твой двоюродный дед явно хотел причинить твоему отцу боль.
– Это одно из объяснений, – сказал Макс напряженно. – Хотя похищение наследника отца выглядит чем-то запредельным. Ради денег этого тоже делать смысла не было, поскольку в то время он был в самом конце очереди на наследование. Я был в ней вторым. Так почему не похитить заодно и меня? Мне это всегда казалось бессмыслицей.
Видок разрезал свой ростбиф на аккуратные кубики.
– Поначалу ваш дед мог действовать импульсивно. Судя по вашему описанию, он был из тех людей, которые редко думают наперед. Но когда дело было сделано и его гнев остыл, он понял, что оказался в весьма затруднительном положении. Если бы он вернул вашего брата, ему бы грозил суд за похищение, возможно, даже казнь. Возможно, он просто решил вырастить мальчишку сам, чтобы избежать последствий его возвращения.
– Полагаю, – ответил Макс. – Еще есть объяснение моей матери – что он был просто сумасшедшим. Сыщик определил, что дед Найджел был в Геле не без причины. А из того, что я читал об этом месте, я знаю, что они позволяют своим безумцам мирно жить с членами своих семей, которых нанимают присматривать за ними. Полагаю, Питера считали его сыном, так что он тоже жил с ними.
– Безумие обязательно заставит человека совершать странные вещи. – Видок уставился на Макса. – Как вы прекрасно знаете, ваша милость.
Прежде чем Лизетт успела что-то спросить, Макс хмуро посмотрел на Видока.
– Не понимаю, каким образом это поможет нам найти Бонно.
– Вы все еще не сказали, почему его ищете. – Видок отпил вина. – Какое отношение Тристан имеет к вашим семейным неурядицам?
– Тристан отправил герцогу записку, намекающую на то, что Питер может быть жив, – объяснила Лизетт. – Он сказал, что у его друга есть платок Питера. И учитывая, что Тристан недавно был в той части Бельгии, это может даже оказаться правдой.
Макс косо на нее посмотрел.
– Или же, побывав в той части Бельгии, он в деталях узнал историю смерти моего брата и решил использовать это в своих интересах. Определив, что Питер мертв, мы сообщили прессе лишь о том, что он погиб при пожаре на континенте. Такова была официальная версия – версия, которую твой брат знал еще много лет назад, когда мы с ним встретились.
Покосившись на Видока, он добавил:
– Вы сказали, что он отправился в Бельгию, преследуя фальшивомонетчика. Что ж, возможно, он заключил с этим типом сделку, убедив его сделать копию платка в обмен на то, что Бонно его отпустит.
Прежде чем Лизетт успела что-то возразить на столь возмутительное предположение, Видок сказал:
– Тристан никогда бы так не поступил. Он – честный человек.
– Как для конокрада, – ответил Макс резко. Заметив удивление в глазах Видока, он добавил: – Да, я знаю все о его преступном прошлом. Ратмур послал за нами кого-то, и потому Лизетт пришлось рассказать мне об этом – чтобы мы смогли отделаться от этого типа.
– Тогда вы знаете, почему Тристан украл того коня, – парировал Видок. – Чтобы спасти свою семью. Я его за это не виню.
– Очевидно, раз вы его наняли, – пробормотал Макс.
– Я нанял его потому, что он умен и готов учиться. Я увидел его возможности. И оказался прав насчет него. Он очень хорош в том, что делает.
– То, что он делает, – это работа в качестве агента на тайную полицию, что подразумевает наличие определенного таланта к обману. Возможно, он подумал, что пора использовать талант в своих собственных интересах. А получив в свое распоряжение фальшивомонетчика…
– Ты утверждал, что платок невозможно скопировать, – произнесла Лизетт пылко.
– Вот только Бонно этого не знает, – заметил Макс. – Он мог подумать, что это возможно. Конечного результата ведь мы так и не видели, не правда ли?
– Если Тристан был так убежден, что ему удастся обмануть тебя с помощью столь сложной мошеннической схемы, – спросила она, – то почему он сам не показался в Лондоне?
Видок фыркнул.
– Потому что Тристан никогда бы не отправился в Лондон.
– Вот и я о том же! – Лизетт сверкнула на Макса глазами. – Но он не хочет меня слушать. Я говорю ему вновь и вновь, что это бессмыслица. Тристан просто не стал бы рисковать попасться.
Макс мрачно на нее посмотрел.
– Человек пошел бы на большой риск ради того, чтобы заполучить герцогское состояние. Если они с фальшивомонетчиком сговорились…
– С тем же успехом фальшивомонетчик мог похитить его и подделать записку, – парировала Лизетт.
– Тогда как фальшивомонетчик узнал о факте моего знакомства с твоим братом? Если в этом замешан фальшивомонетчик, они должны работать вместе. – Откинувшись на спинку стула, Макс скрестил руки на груди. – Это твоя теория не имеет смысла.
Видок пробормотал ругательство.
– Учитывая, как вы двое ссоритесь, вы вполне могли бы быть мужем и женой. Мог бы хоть один из вас объяснить всю эту бессмыслицу с Тристаном в Лондоне?
