- Возможно, ты во многом права, — сказал смиренным тоном. — За то время, что ушло на поиски виновников катастрофы, Млечный Путь заполнился отребьем — таким, как братья-осьминоги. Союз делает все возможное, чтобы расчистить эту территорию, но, как видишь, справляется слабо.
И эти инопланетяне указывают нам, как жить? У них самих проблем выше крыши, а туда же — рвутся руководить. Ну конечно, указывать другим куда проще, чем заняться собственными делами.
- Скажи еще одну вещь, — стараясь сдерживаться, попросила я. — Если эти ваши кристаллы такие легковоспламеняющиеся, почему именно их вы используете в качестве валюты? Не бред ли таскать с собой такие «ценности»?
Уесть инопланетянина не получилось. Ответ Хана свел на нет мою попытку поумничать:
- Это в чистом виде энергия взрывоопасна. После добычи вещество кристаллизуют и помещают в защитную оболочку, превращая в те голубоватые «камни», что ты видела. Чтобы вернуть им первоначальный вид и свойства, понадобится огромная температура — такая, как в турбинах корабля.
Разбираться в технических моментах я не собиралась. А вот выяснить, что ждет Землю — очень даже.
- Сколько, по мнению Союза, нам понадобится времени, чтобы вернуть себе право покорять космос? Или нас так и будут считать дикими до скончания времен?
Хан ответил не сразу. Смотрел так, точно пытался прочесть ответ в моих глазах. И, наконец, решившись, заявил:
- Союз не разглашает подобных решений. Но я уверен, если внедренным сотрудникам доведется встретить кого-то, похожего на тебя, они признают людей разумными. Ты перевернула мой мир и мое представление о землянах. Настолько, что я перестал корить судьбу за случившееся и окончательно смирился.
От его признания меня точно током прошибло. Оно звучало почти как признание в любви. Я и не думала, что способна на такой подвиг — перевернуть представление инопланетянина о землянах.
- Ты тоже изменил меня, — призналась дрогнувшим от волнения голосом. — Не знаю, принято ли среди Антерианцев верить в судьбу и высшие силы, но наша встреча не была случайностью. До встречи с тобой я и не подозревала, сколько во мне азарта, смелости и воли к жизни.
В этот миг мы позабыли о различиях и противоречиях. Нас тянуло друг другу с непреодолимой силой, сводя на нет все попытки отстраниться.
Хан был так близко, что я почти чувствовала его теплое дыхание. Слышала, как сильно бьется его инопланетное сердце. И задыхалась, точно вся каюта наполнилась жаром. Колючие искры желания пробегали по телу, сосредотачиваясь где-то в области живота. Мысли спутались, осталась лишь потребность прикоснуться. Протянуть руку и дотронуться до объекта вожделения. Пусть ненадолго, на несколько коротких секунд почувствовать себя не его дрессированным любимцем, но любимой.
- Ты сводишь меня с ума, Пантера, — выдохнул Хан.
В момент преодолел разделявшее нас расстояние и приник в томительно-страстном поцелуе. Не инопланетянин, не дрессировщик — мужчина, полный страсти и решимости.
Мои руки обхватили его широкие плечи, с губ слетел возглас восхищения. Никто и никогда не целовал меня так. Подчиняя и в то же время даруя свободу и силу. Хан точно вливал в меня потоки энергии, проникавшие в самые глубины подсознания. Наполняя радостью тело и саму душу.
Но все хорошее рано или поздно заканчивается. В тот момент, когда я готова была зайти дальше, Хан оборвал поцелуй.
- Прости, — прошептал виновато и разомкнул объятия.
Я почувствовала себя жалкой и обездоленной. Точно меня лишили чего-то важного, жизненно необходимого.
- За что ты просишь прощения? — обвинение сорвалось с губ вопреки моей воле. — За то, что поцеловал или за то, что не смеешь пойти дальше?
Хан стоял напротив, виновато потупив взгляд. И не отвечал, заставляя беситься от злости.
- Не молчи! — от досады мой голос сорвался на крик. — Неужели мысль о близости с землянкой тебе настолько противна? Ты признал меня разумной, но не настолько, чтобы полюбить?..
Он вскинул голову и обжег желтым огнем глаз. В них я видела внутреннее метание и боль. Столько боли, что заныло сердце.
- Ты достойна большего, — признался Хан. — Не изгоя, отвергнутого собственной расой. Не ржавой посудины Лаэса, снующего по космосу в поисках зрителей. Не кнута и огня. Твой мир там, на Земле. И кто знает, может быть, именно ты докажешь членам Союза, что земляне достойны права на полеты. А я… у меня такого права нет…
Его слова ранили, словно сотни клинков. Душа моя металась между желанием вернуться домой и доказать этому упрямцу Хану одну простую истину.
- Любви достойны все! — решительно произнесла я. — И не тебе решать, что для меня лучше.
На секунду взгляд Хана потеплел. Лицо преобразилось затаенной надеждой.
- Ты готова остаться на Лаэсе? — спросил он с сомнением. — Отказаться от всего, что тебе близко и дорого? Разделить со мной печальную участь циркача?
Я засомневалась. Одна часть меня вопила: «Да»! Другая осторожничала и просчитывала возможности. Голова словно раскалывалась надвое, принося невыносимую муку.
Промедление стоило мне расположения Хана. Он хмыкнул и отвернулся, бросив напоследок:
- Вот видишь, ничего между нами нет и быть не может. Потерпи немного, скоро ты вернешься в привычный мир и забудешь меня как дурной сон. Найдешь пару среди своих, обзаведешься домом и детьми. Станешь жить нормальной жизнью.
Он ушел, а я еще долго сидела неподвижно и смотрела туда, где только что был Хан. Его лицо все еще стояло перед моим мысленным взглядом, а обвинительная речь звенела в ушах. Что же я наделала, почему позволила ему уйти? Трусиха!
И еще одна мысль не покидала меня: может ли ненормальная жить нормальной жизнью? Что, если в мире действительно не происходит случайностей. И мне суждено покинуть Землю, чтобы найти счастье среди чуждых звезд.
Этот вопрос я решила задать тому, кто прожил не одну сотню лет и повидал многое. Единственному другу, которому доверяла и верила.
Ирон приготовил травяной чай, достал мой любимый шоколад. Дождался, пока я удобно размещусь в кресле, и укрыл пледом. Тут же стало комфортно и тепло. Забота всем приятна: и пантерам, и людям.
- Ну, девочка, рассказывай что стряслось, — предложил Ирон, подмигивая огромным глазом.
- Да так, ничего особенного, — сообщила я и пожала плечами. — Поцапались с Ханом — обычное дело.
Ирон покачал головой и, усевшись напротив, взялся латать дыру на одном из костюмов Крис.
- Не обманывай, Пантера, — попросил с тихим вздохом, — ты этого делать не умеешь. Если бы ссора была незначительной, твое лицо не превратилось в непроницаемую маску. И ты бы не прибежала ко мне, поджав хвостик. Рассказывай, что произошло. А хочешь — просто помолчим. Подумаем каждый о своем.
