— Зона «Б», второй ряд, участок восемь. Северо-западный край, много тени.
На могиле Келлера нес бессменную вахту огромный ангел из белого мрамора. Каменный лик являл собой застывшую маску скорби, а распростертые крылья охраняли надгробие из полированного гранита. Над именем Джоанны и ее детей Пирса, Алиши и Джошуа, поверх дат их рождения и смерти, была начертана эпитафия:
«И если ангелы падут,
я воздыму их,
и вместе в рай
мы вознесемся».
По спине Рида пробежал льдистый холодок. Рядом с именами жены и детей находилось имя и самого Эдварда Келлера, открытой оставалась лишь дата его смерти.
Внизу у надгробия лежал еще не увядший букет алых роз с запиской:
Рид сухо сглотнул.
Возраст Дэнни Рафаэля Беккера и Габриэлы Нанн соответствовал возрасту Джошуа и Алиши Келлер на момент их гибели в пучине.
Рафаил и Гавриил — имена ангелов.
«И если ангелы падут, я воздыму их, и вместе в рай мы вознесемся».
Это подтверждало версию Молли. Неужели Келлер высек на этом надгробии свой план? А Дэнни и Габриэла — некие суррогаты, нужные ему для осуществления какой-то извращенной цели? С его миссионерскими заскоками.
Если б только можно было найти этого Келлера. Поговорить. Осмотреть его жилье. Рид вынул мобильник, набрал номер Молли в редакции. Включилась ее голосовая почта.
Он оставил сообщение.
Келлера необходимо разыскать. Причем времени в обрез.
Букет на могиле вывел Рида на цветочный магазинчик в Фило, где Келлер покупал те розы. На подъезде к «Глории» в центре Полумесяца зазвонил сотовый. Молли Уилсон.
— Томми! Черт возьми, ты где?
— В Бухте Полумесяца. Пытаюсь найти парня, который может знать Келлера. У тебя с его поисками что-нибудь сложилось?
— По нулям. А тебе лучше поскорей вернуться: тут что-то всплывает по делу.
— Что именно?
— Никто не знает. Но слухи ходят.
— Хорошо. Слушай, у меня тут по Келлеру появилась одна зацепка. Недели три назад он купил цветы на могилу своей семьи в Фило. Купил через фирму «Флористика» в Сан-Франциско. Посмотри, можно ли через эту контору пробить его адрес. Сделай прямо сейчас, его необходимо разыскать.
— Обязательно, Том. Но тебе лучше вернуться сюда побыстрее. Босс интересуется, куда ты там запропастился, и у меня не получится прикрывать тебя долго.
— Буду через пару часов.
«Глория» оказалась идеальной, как на открытке, закусочной возле моря.
Столы устилал красный клетчатый ситец, а воздух наполнял аппетитный аромат домашней кухни. Клиентов здесь было всего ничего: за одним столиком изучали бумаги две женщины, блейзерами напоминающие риелторов; рядом с ними стояли чашки с кофе. Ближе к углу ела гамбургеры молодая пара. Мятого старикана у окна, читающего в одиночестве газету, Рид принял за того самого Реймера.
— Прошу меня извинить, — остановившись возле столика, загадочным голосом сказал Рид, — но я ищу господина Реймера, человека почтенного и возрастом равного этому живописному месту.
— Хм. Вы его нашли, — откликнулся старик голосом вполне дружелюбным.
Рид протянул ему визитку и объяснил, что ему нужно посильное содействие в одном давнем происшествии, связанном с гибелью на воде. Как раз когда он показывал ксерокопии вырезок, к столику подошла официантка и поставила перед Реймером сэндвич, картофель фри и стейк с грибами. Ознакомившись с вырезками, старик снял с головы засаленное кепи и пригладил свои жидкие седины.
— Что ж, я слушаю, — произнес, притягивая к себе тарелку с едой.
В рассказе Рид старался не упоминать о похищениях, а повел речь о том, как он познакомился с Келлером, работая над статьей о группе скорбящих, и теперь, дескать, ему край как надо найти его снова для еще одной статьи, над которой он работает.
— Боюсь, ничем не могу вам помочь, — вздохнул Реймер.
— Вы не знаете об этом деле?
— Да бог с вами. Знаю, и еще как, — жуя, сказал старик. — Лично находился здесь, когда все это случилось. Ужасно. Тела детей так и не нашли, а старина Эд так и не оправился от потрясения. Ну а жена его, к вашему сведению, и вовсе руки на себя наложила.
— А откуда вы знаете, что он не оправился?
— Пару раз в году, — Реймер продолжал степенно жевать, — он приходит сюда и нанимает меня отвезти его к Фараллонам, на то самое место, где они утонули.
— Вот как? Когда же вы виделись последний раз?
Реймер призадумался.
— Да вот пару месяцев назад.
— Он вам что-нибудь говорил, рассказывал?
— Никогда он ничего не говорит и тем более не рассказывает.
— Он рассчитывается по кредитке? Может, у вас чеки какие сохранились?
— Всегда платит наличными.
— И давно он эти вояжи устраивает?
— Да с тех самых пор, как это все случилось.
— Вы не знаете, где он живет?
Реймер молча покачал головой.
— А что он там делает, когда вы добираетесь до места?
— Бросает венок из цветов и бормочет себе под нос что-то типа того, как он думает их возвратить. Грустно все это.
— А у вас это какие рождает мысли?
Реймер поскреб седые стерни своей бороды; обветренное лицо в крупной сетке морщин сложилось в складки.
— Я всю свою жизнь занимаюсь извозом и много чего странного повидал, в том числе на море. Но таких, как Эд, не видел никогда. Этот человек никак не может отцепиться от своего прошлого. «Что было, того уже не изменить», — с этим он не может смириться никак. И знаешь что, Том?
— Что?
— Он думает иначе. Думает, что может изменить историю. Мне кажется, у него в уме проклевывается какой-то план.
— Почему вы так думаете?
Как назло, в эту секунду зазвонил сотовый.
— Извините. — Рид, мысленно чертыхнувшись, полез за ним во внутренний карман.
Настойчивый голос Молли:
— Том, жми сюда на всех педалях!
— Молли, ты добыла адрес?
— На месте скажу. Тут просто нечто!
— Говори сейчас.
— Ладно. Те цветы он оплачивал чеком через «Фарго-банк». Один из филиалов как раз напротив нашей газеты. Я туда зашла, назвалась дочерью Келлера и сказала, что мне надо перевести ему ко дню рождения пятьдесят долларов. Платеж они приняли. Я спросила, какой у него, типа, новый адрес? А они сказали, что у него счет до востребования.
