– Ставь на стол.
Я так и сделал, собираясь тут же уйти. Он поднял голову. Лицо было мрачнее обычного, но губы растянулись в подобии улыбки:
– Спасибо, Кальван.
– Не за что, Оскар.
Мне даже в голову никогда не приходило назвать его папой. Между нами повисла тишина. Я хотел уйти, но решил, что стоит ещё раз попробовать подружиться с отчимом, даже если это просто очередная отчаянная попытка. Я стал рассматривать проект.
– Проблемы на работе?
Оскар мне не нравился, но он дорог маме, а это для меня многое значит. Если он делает мамину жизнь лучше, я обязан дать ему шанс.
Оскар приподнял бровь, тяжело вздохнул и нахмурился.
– Да, и серьёзные. Необходимо выровнять большую часть холма, чтобы обновить старую окружную дорогу. В основном там песчаник, раскапывать который совсем нетрудно. Но сегодня утром мы обнаружили скелет и другие артефакты, возможно, принадлежавшие коренным американцам.
– Круто! – выпалил я и только после этого понял, что совершил ошибку. Но было поздно.
Едва наметившийся контакт захлопнулся, как захлопывается ловушка. Дружелюбная улыбка исчезла.
– Нет, Кальван, это не круто. На урегулирование проблем по закону и оформление документов уйдёт несколько недель. Мы можем сорвать все графики. А это жуткая головная боль.
Он замолчал и отвернулся, продолжив возиться с проектом. Я понял, что, пока не дошло до скандала, пора выметаться, и пошёл к лестнице.
По пути мне всегда нравилось рассматривать модель города. Но в этот раз вышло иначе. Я поймал себя на мысли, что, глядя на миниатюрную копию Капитолия, вспоминаю чудовище из тоннеля. Вернулось жутко пугающее ощущение некоего присутствия. Я смотрел на модель, и мне казалось, что она… изучает меня. Я застыл в ужасе, не в силах ни пошевелиться, ни закричать. Время будто остановилось. Не знаю, сколько я так простоял, но тут меня дёрнули за плечо. Я посмотрел Оскару в глаза, тёмные и холодные, словно нечеловеческие. Он снова показался мне каменным монстром, статуей, которая лишь притворятся человеком.
– Кальван, ты должен немедленно вернуться наверх и дать мне возможность спокойно закончить работу.
Голос звучал гораздо ниже и темнее, чем обычно. В нём ощущалась угроза.
Снова эти командные нотки. Одновременно я с ужасом осознал, что ноги сами несут меня к лестнице. Добавился дикий зуд в ступнях. Но как только я оказался наверху, всё прошло. Я помчался в свою комнату. Хорошо, что кухня была по пути, иначе я бы точно забыл поесть. За ужином я пробормотал маме несколько общих фраз про школу. Когда она стала рассказывать о своём новом проекте, связанном с подготовкой книг для ежегодного аудита, перешёл в режим «ага-угу». Я был счастлив вернуться в свою комнату.
– Дэйв, знакомься. Это Спаркс – огненный заяц. Спаркс, это Дэйв, мой лучший друг.
После десятка репетиций, сама идея знакомства казалась мне всё безумней.
– Расслабься.
Спаркс удобно разлёгся под кустом на склоне холма.
– Я хорошо изучил его во время утренней консультации. Там намёка нет на магические способности. Не исключено, что он даже не увидит меня.
– Тоже мне помощник…
Я легонько стукнулся лбом о дерево. Спаркс только появился, а уже доставляет массу проблем.
– Дэйв должен помочь мне понять, не галлюцинация ли ты. Если он не сможет тебя увидеть… – Мне захотелось что-нибудь пнуть.
Прошли уже сутки с тех пор, как я… Что? Вызвал его? Ничего я такого не делал, что бы он там ни утверждал. Вызвать саркастичного критика, который будто цепью ко мне прикован? Можно назвать это явление Проклятием Пылающего Кролика.
Я уставился на зайца.
– Ты для меня – серьёзная проблема, – резюмировал я.
– Кто кого вообще вызвал?
– Не вызывал я тебя!
От возбуждения я даже подпрыгнул:
– Я не волшебник, ясно?! Я обыкновенный ребёнок с гиперактивным воображением!
– Ты же не собираешься опять сделать вид, что я галлюцинация? Уже надоело, честное слово.
– Нет. – Я подфутболил комок грязи. – Понятия не имею, как с тобой обращаться. Сама мысль, что я какое-то дитя огня… – Я развёл руками. – Просто абсурд какой-то!
Спаркс пожал плечами:
– Может, и абсурд. Но ты такой, какой есть. Я чувствую зарождающуюся силу огня.
– Неправда!
– Правда-правда.
– Нет!
– Серьёзно, всё именно так и есть.
– Тогда почему я не могу стрелять огненными шарами? Или изрыгать пламя, как дракон?
Я требовал объяснений.
– А ты пробовал? Судя по твоему острому язычку, у тебя может получиться.
– Что?! – Я чувствовал, как в груди разгорается гнев, сконцентрировавший всё, что случилось в последнее время. Переживания из-за матери и Оскара, мои неконтролируемые страхи, возмущение тем, что мне тринадцать и мной командуют все подряд.
– Может, стоит просто открыть рот – и появится огонь? Или что ты предлагаешь?
Спаркс округлил глаза:
– Считаю, что это было бы очень глупо. Контролировать силу ярости практически невозможно.
– Бред! – Я злился всё сильнее. – Ты всё выдумываешь, лишь бы казаться умнее!
– Не-а. Только пытаюсь удержать тебя от необдуманных поступков.
– Да всё это просто-напросто невозможно! Смотри!
Я сделал глубокий вдох и разом выдохнул накопившуюся ярость.
И тут, вопреки ожиданиям, изо рта вырвались языки пламени – красные, золотые, синие и зелёные. Спаркс лежал под кустом, который, загоревшись, стал похож на гигантскую спичку.
Вот. Чёрт.
Не успел я осознать происходящее, как огонь перекинулся на соседние деревья и кусты, хотя ветра не наблюдалось. Он был неуправляемым и поджигал всё на своём пути. В считаные секунды полыхала уже вершина холма, но жар и дым словно не касались меня.
Спаркс отпрыгнул от огня подальше.
– Парень, ты идиот!
– Как его погасить? – прошептал я.
– Никак!
– Что?! Вокруг полно зданий!
Только сейчас я осознал весь ужас того, что натворил. К горлу подступила тошнота. Тем временем языки пламени начали меня окружать. Стало страшно.
– Ты выпустил огонь ярости и гнева. Его теперь с помощью нашей магии не остановишь.
– Что же делать?
– Нам? Ничего. А вот ты, возможно, ещё сможешь что-то исправить. Сдерживай пламя, пока оно само не утихнет или пока не приедут пожарные. Ты ведь этого хочешь?
Я кивнул. Вдали уже слышались звуки пожарной сирены.
