– Калебан что-нибудь говорил? – спросил он лаклака, несшего охрану.
– Я не заговаривал с ним, – ответил охранник, – и он тоже все время молчит.
– Фанни Мей, – сказал Мак-Кей.
Тишина.
– Вы все еще тут, Фанни Мей? – спросил Мак-Кей.
– Мак-Кей? Это вы вызываете меня, Мак-Кей?
Мак-Кею показалось, что эти слова приняли его глазные яблоки и передали их слуху. Излучение калебана, несомненно, ослабло.
– Его много раз хлестали, пока меня не было? – спросил Мак-Кей лаклака. – То есть, за два последних дня?
– Локального времени? – спросил лаклак.
– Какая разница?
– Я думал, вам нужны точные данные, – обиженно сказал лаклак.
– Я пытаюсь у вас узнать, подвергался ли калебан нападениям, пока я находился в Централи, – раздраженно сказал Мак-Кей. – Кроме того, я хочу знать, как много было этих нападений и насколько они были успешны. Может быть, вы в состоянии ответить мне на эти вопросы? Связь с калебаном стала заметно слабее, чем в то время, когда я последний раз разговаривал с ним, – он отвел взгляд от гигантского «половника» калебана и уставился на охранника с убийственным вниманием.
– Эти… эти нападения были единичными и не очень успешными, – испуганно ответил охранник. – Я думаю, всего их было десять или двенадцать… Мы собрали множество бичей и рук паленков, но, как я слышал, они не были доставлены к вам в лабораторию.
– И это вы называете точными данными? – прогромыхал. Мак-Кей. – Я должен вас за это…
– Мак-Кей кричит на присутствующую здесь личность? – спросил калебан и спас лаклака от угрозы неминуемого наказания.
– Приветствую вас, Фанни Мей, – сказал Мак-Кей.
– Вы обладаете новыми линиями связей, – сказал калебан, – и их узор допускает опознание. Добро пожаловать, Мак-Кей.
– Ваш договор все еще ведет вас и нас к окончательному исчезновению?
– спросил Мак-Кей.
– Интенсивность возрастает, – ответил калебан. – Млисс Эбнис хочет с вами поговорить.
– Что? Эбнис хочет поговорить со мной?
– Верно.
– Она могла вызвать меня в любое время, – сказал Мак-Кей.
– Эбнис передала свой вопрос через меня, – сказал калебан. – Она хочет вести разговор вдоль ожидаемых связей. Она обозначает эти связи понятием «теперь». Вы понимаете это, Мак-Кей?
– Я понял, – ответил Мак-Кей. – Пусть говорит.
– Эбнис требует, чтобы ваши спутники были удалены отсюда.
– Она хочет, чтобы я остался один? – спросил Мак-Кей. – Как ей могло прийти в голову, что я пойду на это?
В шаре калебана стало теплее, он вытер пот со лба.
– Эбнис назвала этот мотив любопытством.
– У меня свои условия для такого разговора, – сказал Мак-Кей. – Скажите ей, что я соглашусь только в том случае, если она гарантирует мне, что во время нашего разговора не будет предпринято никакого нападения ни на вас, ни на меня.
– Я даю вам свои гарантии.
– Вы?
– Вероятность гарантий Эбнис кажется… несовершенной. Приблизительное описание гарантий моего «я»… сильно непосредственно? Может быть.
– Почему вы даете гарантии?
– Эбнис очень настойчиво требует разговора. Договор предусматривает такое посредничество. Очень точное обозначение. Посредничество.
– Вы гарантируете нашу безопасность, так?
– Я даю вам свои заверения, не больше.
– Никакого нападения в течение переговоров, – настаивал Мак-Кей.
– Связи делают заверения правдоподобными, – сказал калебан.
Лаклак за спиной Мак-Кея хрюкнул.
– Вы понимаете эту чепуху?
– Возьмите своих людей и исчезните отсюда, – сказал Мак-Кей.
– У меня приказ…
– Забудьте на время о приказе. Я действую по договоренности с Бильдуном и обладаю всеми полномочиями. Идите.
– Господин, – сказал лаклак, – за две последние вахты трое из наших людей сошли здесь с ума, хотя принимали пилюли ярости и другие химикаты, которые, как мы думали, могли нас защитить. Я не могу взять на себя ответственность…
– Вы не будете нести ответственности! – сердито сказал Мак-Кей. – Если вы сейчас же не подчинитесь, вы проведете остаток своей службы на отдаленной пустынной планете.
– Я не приму во внимание вашу угрозу, господин, – возразил лаклак. – И сам осведомлюсь у Бильдуна.
– Сделай это, и побыстрее! Снаружи есть тапризиот.
– Прекрасно, – лаклак отдал честь и выбрался через отверстие наружу.
Оба его спутника остались нести вахту внутри шара калебана, изредка бросая на Мак-Кея заботливые взгляды.
«Это храбрые парни, – успокоенно подумал Мак-Кей, – потому что они так преданно выполняют свой долг. И лаклак проявил смелость и цивилизованность, чего у него нельзя было отнять».
Мак-Кей ждал.
Вскоре лаклак снова появился в отверстии и сказал:
– Господин, я получил указание подчиниться вашему приказу, но я должен визуально наблюдать за вами снаружи и при первых же признаках опасности вернуться в шар калебана.
– Ну, хорошо, – сказал Мак-Кей. – А теперь идите.
Через полминуты он остался с калебаном один на один, и у него тут же появилось сильнейшее ощущение опасности. Спину защекотало. Он все больше и больше понимал, что очень сильно рискует и что совершил большую глупость.
Это было отчаянное, но необходимое положение.
– Где Эбнис? – спросил Мак-Кей. – Она же хотела поговорить со мной.
Внезапно слева от «половника» калебана открылась прыжковая дверь. В отверстии появились голова и плечи Эбнис. Мак-Кей заметил некоторые изменения в ее внешности. Выражение ее лица было менее высокомерным и самоуверенным, чем при первой встрече, и в нем было что-то нервное и мученическое. Прядь волос выбилась из гладкой прически и свободно свисала вниз. В глазах виднелись красные прожилки, на лбу были морщинки.
Мак-Кей был весьма доволен этими изменениями. Эбнис нуждалась в косметологах.
– Вы уже появились, и одна? – спросил Мак-Кей.
– Это глупый вопрос, – ответила она. – Вы один. По моему требованию.
– Не совсем один, – сказал Мак-Кей. – Это… – он осекся, увидев ее улыбку.
– Вы же заметили, что Фанни Мой закрыла вход в шар, – проговорила Эбнис.
Мак-Кей увидел, что вход в шар был почти закрыт. Предательство?
– Фанни Мой! – крикнул он. – Вы заверили меня…
