– Сейчас приведу его в чувство нашатырем, – пообещала Чандра и тревожно огляделась. – Он у меня в сумке. Только вот я ее не вижу…
Дороти бросила взгляд на Эша. Он по-прежнему сидел, согнувшись пополам и морщась, точно от сильной боли, все же умудряясь при этом вести корабль. Ей вдруг захотелось кинуться к нему, проверить, как он, помочь, чем может. Она ненавидела боль, причем как свою, так и чужую. Мать всю жизнь корила ее за эту слабость.
«Боль бывает полезна», – любила она повторять. То было очередное ее смехотворное правило, но Дороти никогда к нему не прислушивалась. Пускай мать и впрямь во многом была умнее и изворотливее ее, но в этом она ошибалась. Боль – она боль и есть.
Она потянулась было к Эшу, но, вспомнив, что ему не понравилось ее прикосновение, опустила ладонь на спинку кресла.
«Вот ведь крыса», – обиженно подумала она. Впрочем, вопреки всем обидам, смерти ему она не желала.
Под сиденьем напротив она заметила что-то черное и кожаное, тут же узнала сумку Чандры и вытащила ее.
– Спасибо! – сказала Чандра и расстегнула сумку. На пол тут же посыпался ворох бинтов, кусочков марли и скляночек с разноцветными жидкостями, а потом все начало кататься по кабине. Но Чандра не обратила на это никакого внимания и продолжила невозмутимо рыться в своих запасах, пока наконец не достала маленький пузырек с белым порошком.
– То что нужно, – пробормотала она и сняла крышку, а потом поднесла пузырек к носу Уиллиса.
Великан дернулся и тут же распахнул глаза. А потом пробормотал что-то похожее на «Ты ранена?» и встревоженно уставился на руку, которую Чандра бережно прижимала к груди.
– Как голова? – осведомилась Чандра и здоровой рукой выудила из переполненной сумки маленький фонарик и посветила Уиллису в глаза. – Не кружится? Тошнота есть?
– Да цел я, цел! – сказал Уиллис, отмахнувшись от фонарика, точно от надоедливого насекомого, и попытался сесть. – Как я оказался на полу?
– Дело в том, что ты большой и тяжелый, а на свете существует такая штука, как гравитация, – пояснила Чандра и схватила его за плечо. – Куда это мы собрались? Ложись обратно, нескладеха. А не то…
Корабль дернулся и зашипел, точно умирающий зверь.
Дороти мотнуло в сторону. Она судорожно вцепилась в ремень на плече – так сильно, что пальцы заломило. Дыхание сбилось.
Вообще, она была не робкого десятка. Даже решение пробраться тайком на аэроплан далось ей легко, хотя она наслышана была об авиакатастрофах, уносящих жизни всех, находящихся на борту. Не то чтобы ей совсем не был незнаком страх за свою жизнь – скорее, когда речь заходила о ее собственной безопасности, сознание точно блокировалось. Ей нетрудно было вообразить самые страшные сценарии развития событий. Но не для себя.
Но этот полет… Ей начало казаться, что он и впрямь был большой ошибкой. Стоит ли он того? Так ли ей важно побывать в чужих эпохах? Сама возможность этого путешествия так вскружила ей голову, что она и не подумала о последствиях.
О смерти, например. Об ужасных увечьях. О падении с огромной высоты…
Дыхание стало неровным и судорожным. Дороти прикрыла рот рукой.
22. Эш
Эш стоял в маленькой лодочке, то и дело перенося вес с одной ноги на другую, чтобы удержать равновесие. Черные волны раскачивали его суденышко, но он уже привык к этому. За два года к чему только не привыкнешь.
Во мраке вокруг него мерцали деревья. Призрачные. Мертвые. Волны омывали их белые стволы, покачивающиеся под порывами ветра.
Чтобы убить время, Эш считал круги на воде. Семь. Двенадцать. Двадцать три. В какой-то момент он сбился со счета и уже хотел начать заново, но тут вдалеке зажегся огонек. Совсем слабый, похожий на фару мотоцикла. Тут же послышался и рев, напомнивший рев мотора. Эш нервно выпрямился. В глубине души он надеялся, что она не появится. Но, конечно же, этого было не избежать. Она всегда появлялась.
«Беги», – сказал он себе. Время еще оставалось. Он ни капли не сомневался, что она не погонится за ним, если он успеет уйти до ее приближения. А еще он прекрасно знал, чем кончится эта ночь, если он останется. Этот сценарий уже десятки раз развертывался у него перед глазами. А то и целые сотни, если считать и сны тоже. Но он остался стоять посреди лодки, нервно сжимая и разжимая кулак.
Ему хотелось с ней увидеться, и плевать, чем это закончится. Он должен был увидеть ее в последний раз.
Лодка подплыла ближе. Ее пассажира скрывал ночной мрак. Эш ни за что бы не догадался, что на судне вообще кто-то есть, если бы не волосы – длинные белые пряди, выбившиеся из-под плаща и танцующие в темноте.
Она подплыла к нему и выключила мотор.
– Я не думала, что ты придешь, – неожиданно тихо промурлыкала она и привычным движением спрятала белые пряди под капюшон.
Эш сглотнул. Ножа он не видел, но знал, что у нее он есть.
– Не может все так закончиться…
– Еще как может, – отозвалась она, и ее рука исчезла в складках плаща. – Эш… – позвала она, подавшись вперед.
– Эш!
Крик разбил превспоминание на десятки фрагментов. Эш выпрямился и судорожно вздохнул, точно человек, который в последний момент спасся от верной смерти и вынырнул на поверхность, хотя уже шел ко дну. В этот раз превспоминания нахлынули на него с небывалой силой. И теперь он не мог вспомнить, где он и что должен делать.
Белые пряди, танцующие в темноте…
…Не может все так закончиться.
– Очнись! – Зора схватила его за плечи и затрясла.
Эш попробовал было шевельнуться, но тело отяжелело: казалось, его бросили в ледяную воду, и теперь он медленно тонет. В носу стоял соленый запах океана, рыбы, резвящейся в волнах, и цветочный аромат белых волос той самой девушки.
Как наяву. Все было в точности как наяву!
Ветер вновь с воем ударил в стены «Звезды», и под его напором они словно бы вжались внутрь. Эшу послышался чей-то крик, но, возможно, то были просто отголоски видений.
Белые волосы, черная вода, мертвые деревья…
Он вцепился в штурвал, выровнял его, и корабль задрожал. Лампочки замигали и погасли.
– Давай же, «Звездочка»… – пробормотал он, развернул судно носом к одной из стен туннеля и потянул штурвал на себя, набирая скорость. Воздух вокруг корабля был неподвижным и влажным. Фары снова включились, прорезав светом темные волны.
А спустя мгновение «Вторая звезда» вынырнула на поверхность посреди непроглядной ночи.
Они прибыли на место назначения.
Бортовой журнал
