– Нет, что ты, так не бывает. – Кристина плеснула еще чаю и потянулась за баночкой с медом. – За десять этапов исчезнут нижние слои, все те, кто не смог обеспечить собственное существование на должном уровне. Во время восьмого этапа произойдет биологическая селекция. Девятый и десятый этапы должны будут завершить эволюцию человеческой цивилизации, возвышая элиту на очередном пике развития.
Удивленно хлопаю ресницами. Столько страшной информации! Почему она мне все рассказывает, чем я заслужила ее доверие? Кристина, королева империи, выбрала меня. Кажется, подобными рассказами так просто не делятся. Какой смысл в том, чтобы пугать стадо по пути на бойню?
– Если ты хочешь стать успешной, чтобы дожить до финала, тебе стоит изменить мысли, перестать жить прошлым, – продолжает Кристина.
– Что станет с простыми людьми? – спрашиваю, хотя ответ уже очевиден.
– Система медленно и уверенно заменит обслуживающий персонал на умных роботов. Этот процесс эволюции неизбежен, – Кристина облизывает ложку с медом и запивает чаем, – вот и получается, что по всему миру грядут сокращения. Монополии становятся сильнее, уменьшая ежедневные затраты. Это произойдет в ближайшие десять лет, средний класс обнищает и скатится в нищету. Кто-то умрет от голода, кого-то заберет болезнь. Уже много лет действует программа вакцинации, мы называем ее «вакциной нищих». Ты представляешь, насколько все глобально?
– Но почему я? Почему ты решила именно меня спасти и вытащить в свой мир?
– Считай, что тебе повезло, – Кристина задорно смеется.
Я смотрю на нее и понимаю, что всегда мечтала быть такой, как она, – сильной, дерзкой, уверенной в себе, хитрой и всегда веселой. Кристине все нипочем, она никогда не нервничает и ни о чем не жалеет. Разве так бывает, чтобы у человека не было никаких проблем? Вообще никаких, даже самых малых. Кристина не знает, что такое зарабатывать деньги, они всегда были у нее в избытке. Она получила достойное образование, и ее воспитывали лучшие учителя. Спокойствие моей подруги меня поражает.
Минутой ранее восемьсот сорок человек были выброшены за борт корабля под названием «Жизнь». У скольких из этих несчастных хватит сил продержаться еще какое-то время? Как долго они смогут протянуть? Какое количество родственников и близких они потянут за собой на дно? К примеру, Царский содержит пожилую мать. Большинство из списка сокращенных являются единственными кормильцами семьи, а иногда сразу нескольких несчастных семей.
Кто-то платит алименты, кто-то сыграл свадьбу и оформил кредит на увеличение жилплощади. Ситуации и обстоятельства у всех разные, но результат один и тот же. Все они рано или поздно утонут, и тогда огромный механизм запустит следующий этап оптимизации жизни на земле, не знаю, какой по счету – четвертый уже или пятый.
– Ты за других не переживай. – Кристина встает и подходит к шкафчику, открывает дверцу и начинает что-то искать. – Никто никого убивать не собирается, все произойдет гуманно и без крови.
«Ничего себе без крови!» – мысленно возмущаюсь.
– Хочешь, я покажу тебе трехмерный макет будущего магазина?
Мне становится страшно, но интерес и любопытство оказываются сильнее, и я утвердительно киваю.
– Пойдем.
Мы поднялись на третий этаж по служебной лестнице, свернули в узкий коридор, который скрывался между магазинами «Nike» и «Adidas». Коридор оказался очень длинным и привел нас к небольшой двери с надписью «Доступ первого ранга».
Кристина поднесла пропуск к замку, и он открылся, впуская нас внутрь. Это было небольшое круглое помещение. В центре комнаты возвышалась тумба для голографической проекции.
– Запустить презентацию, – скомандовала Кристина.
Стены растворились в пространстве. Мы стоим посреди торгового зала «Боск», и вокруг ожило будущее. Все кажется настолько реальным, что глаза начинают цепляться за детали. Осматриваюсь по сторонам и понимаю, что не вижу людей. По залу неспешно ездят железные корзины с роботизированными «руками», то и дело останавливаясь напротив стеллажей с товаром. Быстро, без лишних размышлений железные руки берут товар с полки и опускают в корзину. Кто это – покупатели или работники зала? Вокруг тишина, иногда слышно шуршание колес по бетонному полотну заливного пола. Ощущаю холод так, словно стою в огромном холодильнике.
– Почему так холодно? – спрашиваю у Кристины.
– Это же VR-проекция с полным вовлечением в пространство.
– В зале так холодно? – я удивляюсь. – Кто может здесь работать?
– Только роботы. Продуктовый зал превратится в огромный холодильник. Между прочим, холод продлевает жизнь даже продуктам с максимальным сроком хранения. При минусовой температуре товар может лежать на полках практически вечно – никаких убытков, никаких списаний по срокам. Правда, это круто?
– Возможно, – сильно дрожу и замечаю, что Кристина тоже немного замерзла.
– Как же покупатели? Им ведь тоже холодно.
– В будущем в «Боске» людей не будет – ни покупателей, ни продавцов. Роботы станут покупать продукты у роботов.
– Но зачем?
– Не зачем, а для кого, – она улыбнулась, – для нас с тобой, для тех, кто смог добежать до финала и не исчезнуть по пути.
В дверь постучали. Кристина хлопает в ладоши, выключая проекцию, и открывает дверь. На пороге появился ее верный охранник.
– Там такое дело… – Он немного запнулся, подбирая правильные слова. – Гуннар сильно чудит.
Мы бежим по коридору в направлении зала. Подбегаем к краю балкона третьего яруса и смотрим в зал, туда, куда жестом указывает охранник.
В центре, напротив выхода из «Боска», стоит Гуннар, отбрасывая в сторону пластиковую канистру.
– Сволочи! Я свою жизнь вам отдал! – кричит Гуннар, хлопая по карманам куртки. – А вы меня на свалку? Что смотрите на меня? – Он достает спички и пытается открыть коробку.
Кристина спокойно наблюдает за происходящим.
– Ну вот, как-то так поначалу оно и будет происходить. Исходя из того, что мы знаем о Гуннаре, шансы, что старик может себя поджечь, восемьдесят к двадцати в пользу пожара.
Я теряю дар речи и, задыхаясь от возмущения, кричу:
– Нужно его остановить! Гуннар, остановись! Не делай этого!
Кристина же стоит как статуя. Возможно, именно так когда-то короли наблюдали за казнью своих подданных. Вопрос только в том, за что сейчас Кристина казнит старика.
Гуннар смотрит на меня, машет рукой и достает из коробки спичку.
– Не смогла ваша чертова программа распознать самоубийцу! Ни на что эта дрянь не годится! – кричит Гуннар и, поджигая спичку, поднимает руку над головой. – А Гуннар бы смог распознать, потому что у Гуннара сердце есть, а у дряни – нет. – Старик отпускает горящую спичку, и та падает вниз.
Вспыхнула одежда, и Гуннар запылал, словно бенгальский огонь. Но старик не успел даже вскрикнуть – сработала противопожарная система, и его от пяток до ушей покрыла густая пышная пена.
