– Как думаешь, тут помогут? – задала она вопрос, и у Димы сердце сжалось. Его маленькая девочка. Не Дана – Надя. Такая уязвимая, хрупкая. Он не знал, есть ли разница в том, как реагируют на подобное мать и отец, но понимал, что если Надя испытывает хоть десятую часть того, что испытывал он сам – ей безумно хреново.
– Не знаю, Надь. Правда, не знаю. Но я постарался подключить всех, кого мог, правда.
Она снова кивнула и отпила ещё один глоток кофе. Старалась держаться – он это видел. А сам Дима… Сам он очень надеялся на то, что никому из родителей не придётся никогда пережить то, что испытывали они с Надей сейчас.
А потом было равнодушное: «Пока вы можете быть свободны». Вот так вот просто, будто бы сейчас не решался вопрос жизни и смерти. Из кабинета, возле которого они просидели больше часа, просто вышел полицейский и сообщил им, что они могут ехать домой и что с ними свяжутся. И Дима, посмотрев на Надю, внутренне сжался. Не знал, что будет дальше. Как сможет заверить её, что всё будет хорошо.
Они вышли в крохотный дворик, припорошенный снегом. Цвет тёмного вечера был разбавлен лишь отсветами от уличного фонаря. Только бы не думать о том, где сейчас Дана.
– Я думаю, нам сейчас лучше вместе держаться, – нерешительно проговорил Дима, и тут случилось то, чего никак не ожидал. Надя закрыла руками лицо и разрыдалась. Так отчаянно и горько, что это окончательно выкрутило в жгуты его нервы. Жена уткнулась лицом в его куртку и всё, что Дима смог сделать – прижать её к себе и просто застыть. Потому что впервые за очень долгое время чувствовал себя настолько бессильным.
Сказать, что всё будет хорошо? Он не мог. Сам в это не верил. Не потому, что сдался, а потому что уже, чёрт бы всё побрал, было нехорошо.
Он сделал глубокий вдох, мысленно подбирая слова, и только собрался сказать какую-нибудь очередную чушь, как мобильный в его кармане ожил мелодией входящего звонка.
– Дмитрий? Вика нашлась! – выкрикнула телефонная трубка три слова, от которых внутри Димы всё перевернулось. Надя отстранилась и посмотрела на него с нескрываемой надеждой.
– Где нашлась? Куда ехать? – так же громко проговорил он в ответ.
– Я еду сейчас её забрать от подруги. Она скрывалась у неё всё это время. Ох, и задам я ей! Но главное – она хочет рассказать вам про то, где Дана.
– Диктуйте адрес, – велел Дима, крепче прижимая к себе жену. Он не мог обозначить одним словом то, что чувствовал в этом момент. Знал лишь, что сейчас та ужасающая безнадёжность, которая взяла его в плен, наконец начала отступать.
И пусть пока у них с Надей не было точных координат, где искать эту непутёвую засранку Дану, они уже оказались близки к тому, чтобы вернуть её домой.
– Хорошо. Мы с женой будем через двадцать минут. Никуда оттуда не уезжайте, – проговорил Дима и отключил связь.
– Они нашлись? – тут же потребовала ответа Надя, на что он покачал головой.
– Пока только Вика. Но она скажет, куда направилась Дана.
– Ох…
Надя вновь закрыла лицо руками, сделала несколько глубоких вдохов.
– А полицию уведомлять не нужно? – спросила, наконец отняв ладони от лица.
– Нет. А то опять продержат сто лет, выясняя всякую херь. Поехали.
Он помог Наде устроиться на заднем сидении машины Ангелины, сам же сел впереди, рядом с матерью Вики. Нетерпеливо побарабанил пальцами по колену, повернулся к подруге дочери, сжавшейся на заднем сидении. Не знал, правильными ли будет, если станет допрашивать чужого ребёнка вот так, с бухты-барахты. И когда заговорила Надя, испытал облегчение.
– Вика, твоя мама сказала, что ты знаешь, где в данный момент находится Дана. Нам с её папой это очень важно знать, – тихо произнесла она, и Вика начала рассказывать. Сразу и сбивчиво, будто только и ждала, что расспросов о подруге.
– Она в посёлке Митино. Там дом старый есть. Это куратора дом. Это на заливе, вы знаете?
– Знаем. Что она там делает?
– Должна до завтра продержаться. И задание выполнить.
Дима сжал кулаки. Что вообще за хрень? Какие задания? Нашёл бы того гондона, который толкнул его девочку на подобное, ноги бы ему повыдергал. И тут же вспышкой мысль в голове мелькнула – а не он ли сам – тот гондон? Ведь это всё из-за него творится.
– Почему ты сразу нам всё не рассказала? – процедил он, полуобернувшись, чтобы видеть Вику. – Почему скрывалась?
– Потому что Дане обещала.
Она проговорила эти четыре слова таким тоном, словно вызов хотела бросить. Ему. Или им с Надей. Сейчас это неважным было.
– А почему передумала?
– Потому что это опасно. Для неё.
Дима сделал глубокий вдох. Желание вытащить из машины девчонку и хорошенько встряхнуть было неправильным. Потому что он действительно был виновен во всём происходящем. И потому что сейчас первоочередной задачей являлось спасение Даны.
– Тогда расскажи, что, как и где. Пожалуйста. Всё, что знаешь. Куда она поехала, что должна сделать. Как нам её найти. Мы очень сильно переживаем.
Вика сделала глубокий вдох, после чего продолжила говорить – всё так же сбивчиво и будто соревновалась сама с собой на скорость. А Надя и Дима жадно вслушивались в каждое слово, потому что знали – только так они смогут обнаружить Дану и помочь ей.
Если ещё не поздно.
***
Всё, что я слышала от Вики, доходило до меня словно через пелену тумана. Видела, что Дима жадно вслушивается в каждое слово, кивает, давая знать, что понял, а сама ничего толком не осознавала. Чувствовала лишь, что моя девочка не только в опасности, но и находится чёрт знает где. И что виновата в этом в первую очередь я. Не поняла вовремя, что именно с Даной происходит. Не поговорила, не объяснила…
И вот теперь была вынуждена чувствовать всё это.
– Спасибо. Мы сейчас поедем туда.
Дима вышел из машины, открыл дверцу для меня, а я уставилась на него так, словно видела впервые. Такое ощущение на месте парализовало, что мозги напрочь отключились. Знала ведь, что медлить нельзя, но смотрела на мужа и сидела, как вкопанная.
– Надь… хочешь, один скатаюсь? – выдавил он из себя, и я встрепенулась. Сразу звуки все в мой мир вернулись и знание, что в эту самую секунду с моей дочерью может происходить что угодно.
– Нет. Я с тобой.
Я вышла из машины, набрала номер Лизы. Проговорила ровным голосом, что Дану нашли и мы едем её забрать, и сама в это поверила. Хотя чувствовала, что ничего ещё не решено. Ничего не известно.
Когда сели в нашу машину, Дима начал набирать чей-то номер. А я смотрела на это и ждала, сама не зная, чего.
Оказалось, вызывал спасателей. Зачем? Мою девочку совсем не нужно было спасать. Мы просто ехали забрать её и отвезти домой, разве нет?
