Больше не могу выдавить из горла и слова. Разворачиваюсь. Бегу обратно в комнату, к сыну, запираюсь там изнутри, падаю спиной на дверь, оседаю на полу и рыдаю в собственную ладонь.
Да. Я поступила по совести. Так ему и надо. Триумф! И его поражение. Оно такое… Черт возьми… Оно не сладкое, каким я себе его представляла. Оно горькое. Ужасно пресное. Нет, оно как яд. Мне от него больно. Очень больно!
Боже. Почему?
Наверно, потому что я слишком мягкий и светлый человек.
Не могу его сломать. Как бы не пыталась.
Завтра. Завтра я выскажу ему всё о своих истинных чувствах.
А сегодня… Сегодня пусть все останется так, как есть.
***
Под утро, когда я открыла глаза, я вдруг поняла, что перегнула палку. Столько всего плохого наговорила… но, клянусь, я не хотела. Была на эмоциях. Может во всем виноваты чертовы гормоны? Просто хотела, чтобы он в ноги мне упал, чтобы рвал на себе волосы, локти кусал! Бил себя кулаками по лицу! Чтобы не позволил мне развернуться и уйти. Вместо этого Кирилл молча упал на колени. Опустил голову в пол. И беззвучно зарыдал.
Это было слишком. Для меня. Я сама разрыдалась, когда забежала в спальню. Хлопнула дверью, упала на кровать. Обнимала спящего Дениску и давилась немыми рыданиями. До самого утра. На утро, успокоившись, отыскав в этих царских хоромах кухню, я принялась готовить завтрак сыну. Кирилла не было ни слышно, не видно. Наверно, ушел. Или ещё спит. Я более чем уверена, что он напился. В гостиной, на полу, валялись две опустошенные бутылки.
Пока я варила сыну овсяную кашу, мой малыш увлеченно играл с машинами. Он построил из книг нечто, вроде трамплина. За спиной сына работал телевизор. Как раз в эти часы транслировались его любимые мультики. Но, внезапно, они прервались срочным выпуском новостей.
Под смех Дениски и голос диктора, погрязнув в собственных мыслях, я сосредоточенно наливала кофе в чашку. Ужасное волнение, с той самой минуты, когда я столько всего ужасного наговорила Кириллу, внутренне буквально изматывало меня до дыр. Благодаря чему, я не выспалась.
Внезапный грохот заставил меня деруться, а чайник выскользнул из моих рук. Горячая вода ошпарила кисть. Я обожглась… Чёрт!
Как раз в этот момент, когда я обернулась, я увидела, как машинка Дениски со звоном упала на пол. Просто вылетела за пределы трамплина. Перевернулась вверх дном и разбилась. Пластиковые детали разлетелись по всему периметру комнаты, вынуждая ребенка громко заплакать.
Охнув, я подскочила к сыну, взяла его на руки и попыталась утешить:
– Шшш, не страшно. Купим тебе новую.
Гладила малыша по спинке, покачивала на руках, а сама отчего-то обливалась холодной дрожью, как будто у меня только что началась сильная лихорадка.
В этот миг на заднем плане раздался взволнованный голос ведущего новостей:
– Экстренные новости! Автомобиль известного бизнесмена Кирилла Большакова сорвался в реку с моста. К сожалению, спасти мужчину не удалось. От полученных травм и асфиксии он скончался на месте. В настоящий момент на месте происшествия работают спасатели и полиция. Очевидцы трагедии, а также друзья и коллеги приносят искренние соболезнования родственникам погибшего. Как утверждает пресса и некоторые источники, совсем недавно Большаков узнал, что он вовсе не бесплоден. У него остался четырехлетний сын, а его невеста в, настоящий момент, находится в положении.
Я словно разучилась дышать. Я как будто умерла. Как будто почувствовала, что моя жизнь оборвалась, когда на экране телевизора мелькнул кадр покорёженной всмятку машины, что вытаскивали краном спасатели из реки. А затем кадр… носилок, обтянутых черным полиэтиленовым мешком, которые грузили в скорую. Может быть моя жизнь оборвалась на душевном уровне… потому что тело все ещё двигалось, все ещё реагировало на боль. Меня словно убило сильным ударом тока. В меня словно попала молния и превратила все мои внутренности в истлевший уголь. Нервы сгорели. Органы тоже. Сердце билось на последнем вздохе. Потому что, когда я ворвалась в комнату Кирилла, надеясь, увидеть его там, спящего глубоким, беззаботным сном, из-за похмелья, то лишь увидела на прикроватной тумбе записку, с его почерком. Хорошо знакомым мне почерком. Но таким кривым. Чернила в некоторых местах размазались. От слез. Неужели, когда он писал это послание, он плакал? А под листом лежала толстая папка, набитая некими бумагами. Прочитав первую строчку в записке, зажав рот дрожащими ладонями, потрясённая до резкой боли в затылке, я обреченно рухнула на пол:
«Да, Лилия, ты права. Я сраный кусок дерьма. Я не достоин ни тебя, ни наших детей. Будет лучше, если я просто исчезну. Уйду. Уеду в другой город, чтобы ты навсегда меня забыла. Я завещаю вам всё своё состояние, в том числе и мой персональный, независимый от отца проект, а сам, пожалуй, уйду работать на завод. Начну всё сначала. С чистого листа. Поживу так, как жила ты все эти годы без куска хлеба. Прости меня, милая… Хотя, что тебе моё ничтожное «прости». Оно не вернёт нам утраченные годы. Не вернёт тебе ощущения заботливого мужа, а Дениске – отца, которые я тупо просрал. Не вернёт нам то самое счастливое время во время беременности, не вернет мне первый крик нашего малыша, его первые слова, шаги, достижения. Обещаю, что этих денег вам хватит на всю жизнь, даже больше.
Прощай. Цветочек. Ты лучшее, что у меня когда-либо было… ».
Глава 24
Кирилл
С тех пор, как я уехал в Штаты, прошло три года. Возвращаться не хотелось совершенно. Ибо я взахлёб увлекся собственным, успешным, между прочим, проектом. Но я соскучился. По отцу? По родному городу?
Не настолько сильно, как должен был. С отцом мы виделись и в Штатах. Родной город меня больше не впечатлял, если сравнивать его с интерьером и общим развитием во всех сферах, как, например, за рубежом. Тогда что же? Почему меня настолько неистово тянуло вернуться в Россию?
Она.
Во всем виновата она.
Моя Лилия.
Я это понял окончательно, когда увидел её на мероприятии в центральном офисе. Нет, не как приглашенную гостью. А как уважаемого работника фирмы.
Ох, как же она изменилась. Стала еще ярче и вкусней, чем до этого. Стоило мне только хоть глазком на неё взглянул и всё. Я ослеп. Вновь помешался. И вновь захотел её трахнуть. А она, судя по всему, была не в восторге от моего сенсационного явления. Убежала. Сразу, как только мое выступление закончилось. Я не смог отпустить наглую девчонку. Прижал к балкону, дурея от запаха её роскошных волос, от её упругой попки, которую облегала классическая секси-юбочка. Пусть до колен. Но она на ней смотрелась именно секси, и провоцировала меня как красная тряпка разъярённого быка.
Как оказалось, Лили сделал вид, мол она, знать меня не знает. Убежала. Прекрасно понимаю реакцию девушки. Да, я ведь не серенады ей пел в тот день, когда мы виделись в последний раз. Да, меня это к дьяволу выбесило. Что она не потекла как раньше и как другие мои шкуры. Ладно, так даже интересней. Позабавимся немного. Осталось только поспорить, сколько продержится эта характерная гордячка. Ммм, как же сильно она изменилась. А это точно мой маленький, скромненький Цветочек? Она меня, условно, послала. Повернулась спиной, хлопнула дверью перед носом, тем самым проявила неуважение. Но я все равно её отымел. Сама судьба дала мне добро, в лифте.
