– Заткнись, – отрезала Чарли. – Это было самое приличное, что я нашла.
– Тогда я не понимаю, как они не разорятся.
– Не у всех такой изысканный вкус, как у тебя.
– Это, пожалуй, очевидно, – усмехнулся Андерс, заводя машину. – Кстати, Риббингфорс – что это за местечко?
И тут Чарли рассказала, что это усадьба за пределами Гюльспонга, где когда-то жил Франс Г. Бенгтссон.
Андерс вопросительно уставился на нее.
– Франс Г. Бенгтссон, который написал «Рыжий Орм» и…
– Я знаю, кто это такой, – пробормотал Андерс.
– Тогда почему ты смотришь на меня с открытым ртом?
– Просто я не подозревал, что он здесь жил. Почему я об этом нигде не читал?
– Может быть, потому, что ты мало читаешь? – улыбнулась Чарли. Вспомнив Риббингфорс, она задумалась, как это место выглядит сегодня. Когда она была маленькой, огромное здание с двумя гигантскими флигелями стояло совершенно заброшенное. Коровы забредали на веранду и даже в гигантскую гостиную. Западный флигель, где стоял письменный стол Франса Г. Бенгтссона, был единственной постройкой, сохранившейся в более-менее приличном виде. Иногда сюда даже приезжали туристы – тети и дяди с термосами, желающие пройти по следам великого писателя, увидеть тысячелетний дуб позади дома. Говорили, что большую часть романа «Рыжий Орм» Бенгтссон написал, сидя на скамье вплотную к стволу дерева. Территория вокруг дуба всегда была для Чарли одним из самых любимых мест. Сюда она приезжала на велосипеде, когда дома становилось невыносимо. Иногда она брала с собой книгу, иногда – блокнот, но чаще всего просто сидела на земле, глядя вверх на гигантскую крону дерева. Однажды она чуть не до инфаркта напугала двух пожилых дам, пришедших туда в сумерках. В свою защиту они потом говорили, что никак не ожидали увидеть в темноте ребенка, не были готовы к тому, что маленькая девочка может сидеть там в полном одиночестве, – поэтому-то и приняли ее за привидение.
– Что ты тут делаешь? – спросили они ее. – Чем ты тут занимаешься совершенно одна?
И Чарли ответила, что она сидела и размышляла.
– Разве не лучше думать дома? – спросила одна из тетенек. – Так она может простудиться, заработать себе цистит и…
Однако дома ей не было покоя. Бетти включала музыку на полную громкость и в любую минуту могла ввалиться к ней и спросить, не потанцевать ли им вальс. Интереса к книгам она вообще не понимала.
«Зачем ты так много читаешь, моя дорогая?»
И Чарли всегда отвечала, что ей нравится читать. Ей не пришло бы в голову описать это чувство попадания в другие миры, когда твоя собственная реальность улетучивается, и ты становишься кем-то другим, где-то в другом месте.
– Это правда? – спросил Андерс.
– Что именно?
– Ну, это, о чем мы сейчас говорили, – что здесь жил Франс Г. Бенгтссон.
– Ну да, зачем бы я стала врать о таких вещах?
– Просто не укладывается в голове. В таком месте?
Чарли взглянула на него и заявила, что это самое что ни на есть замечательное место, и кто угодно это сразу увидит, если только он не слепой и не туп как дерево.
– Да успокойся, – сказал Андерс. – Мне просто интересно, как он сюда попал.
Они подъехали к началу длинной березовой аллеи, ведущей к усадьбе.
– Любовь, – проговорила Чарли. – Любовь привела его сюда.
В тот день
Потом был сдвоенный урок истории. Аннабель почувствовала, что умрет, если не выберется из класса. Осторожно поднявшись и глядя на учителя, она одними губами произнесла «В туалет».
Пока она была в туалете, ей пришла эсэмэска от Ребекки. Та писала, что груз прибыл, Сванте ждет на парковке позади спортзала. Она может пойти и забрать? Они не разговаривали друг с другом с тех пор, как Ребекка рассказала про Вильяма. Просто молча сидели на парте рядом, так что сообщение выглядело как попытка восстановить контакт. На самом деле Ребекка была не из тех, кто постеснялся бы выйти с урока ради такого важного дела.
Вздохнув, Аннабель написала в ответ: «ОК». Менее всего на свете ей хотелось бы сейчас общаться со Сванте, но, с другой стороны, ей нужна выпивка. Выпивка и лучшая подруга.
Она вышла на парковку. Там стоял оранжевый BMW с незаглушенным мотором, из стереоустановки грохотала музыка. Сванте улыбнулся ей через открытое окно.
– Давненько не виделись.
Она кивнула.
– Красивый джемперочек, – сказал он и ухмыльнулся.
Аннабель посмотрела на футболку, в которой спала, и сказал ему, чтобы он не дурачился.
– Ты в любой одежде хороша, – продолжал Сванте. Аннабель подумала, что он – единственный из ее знакомых, у кого комплимент звучит как оскорбление.
– Ты привез бухло?
– Ты не скажешь спасибо?
– Ты привез бухло, спасибо.
– Я имел в виду – за то, что я сказал, что ты красивая.
– Я спешу. У меня урок.
– А, я и забыл, что ты такая прилежная школьница.
– Хочется в будущем получить работу.
Сванте сказал, что об этом она может не беспокоиться. Он найдет ей местечко на фабрике, едва она окончит школу, – да и до того, если она пожелает.
– Как мило, – ответила Аннабель. Она не захотела портить Сванте настроение, сказав, что никогда в жизни не пойдет драть себе руки на фабрику.
Сванте наклонился к пассажирскому сиденью.
– Вот, – сказал он и протянул ей позвякивающий пакет.
Но едва она вытянула руку, как он убрал его.
– Что такое? – спросила Аннабель.
– Ребекка не заплатила.
– Мы решим это позже.
– Меня вполне устроит один поцелуй, – ухмыльнулся Сванте. – Что? – возмутился он, увидев, что она отрицательно качает головой. – Ты знаешь, сколько бы ты заплатила в магазине?
– Я лучше заплачу деньгами.
– Послушай, Белла. На твоем месте я вел бы себя поосторожнее.
Он снова поставил пакет на пассажирское сиденье.
– Мои родители не работают на твоего папашу, – ответила Аннабель. – Так что мне ты не можешь угрожать. Я от тебя не зависима.
– Еще как! Ты зависишь от меня, хотя сама этого пока не понимаешь.
– Ты ошибаешься, – Аннабель повернулась и пошла прочь.
– Так ты не возьмешь бутылки? – услышала она за спиной голос Сванте. – Ребекка же заплатила, черт тебя подери. Я просто пошутил.
Аннабель не удостоила его ответом.
– Ты положила на обычное место? – спросила Ребекка, когда Аннабель снова уселась рядом с ней за парту. – В шкафчик не засунула, а?
