- Покажем им?
Я не хочу никому ничего показывать. Никому, кроме него.
Джамира кусает губы, глядя то на нас, то на землю, изрезанную невидимыми змеями проводников пламени. В отличие от времен Ильеррской, у нас куда больше возможностей, поэтому должно получиться очень красиво.
Безумно. Невероятно.
- Мне придется тебя отпустить, - говорит он.
«Не придется», - хочется сказать мне.
Вместо этого я разжимаю пальцы, мы шагаем на полигон и замираем на позициях.
На нас смотрят все, но сейчас у меня такое чувство, что мы остались одни. По крайней мере, сегодня я буду танцевать для него. Только для него, и ни для кого больше.
- Готовность номер один, - говорит Гроу.
Он все еще постановщик трюков, поэтому все ответственные за сногсшибательные огненные спецэффекты подчиняются исключительно ему. Ребята подтверждают, что да - все готово.
Мгновения кажутся невыносимо длинными, а потом Джамира командует:
- Начинаем! - и между нами взлетает стена огня.
По обе стороны от которой мы одновременно шагаем в танец.
Я для себя уже все решила, но это решение - однобокое. И криво-косо- хромое, как мои попытки танцевать на репетиции, когда я могла уйти в прогиб или взмыть ввысь, но пока в танце нет чувства, он лишен жизни. Точно так же, пока в отношениях нет чувства, они лишены сердца. Поэтому именно сейчас, когда я отступаю в сторону и вскидываю вверх руки, я думаю о том, что не хочу ничего говорить. Мне отчаянно хочется, чтобы он услышал меня через танец, равно как я сейчас впитываю сквозь невидимую капельку наушника барабанные ритмы.
Теарин отсчитывала огонь по числу шагов, я наизусть помню схему огненных узоров и помню, в какой последовательности они сработают.
Огненное кольцо вокруг нас и расцветающий внутри огненный цветок
- лепесток за лепестком. Гроу не отпускает меня, я это чувствую. Даже когда мы уходим в разворот, разделенные пламенем, а после ненадолго сходимся на свободной от огня площадке.
Движение вперед - и между нами снова пламя, вырастающее из-под земли.
Что-то внутри вспыхивает, я чувствую, как от жара горит лицо.
И точно так же от жара становится невыносимо-тесно в нашем молчании под ритм разогревающих сердце барабанов.
Вскинуть руки - и развести, чувствуя, как его взгляд скользит по мне. Совсем как в ВИП-ложе.
Тогда я считала его кем-то в стиле повзрослевшего Лодингера, но если бы я так не считала, мы бы никогда не зацепились друг за друга. И сейчас я танцую это - дикий, болезненный интерес и желание доказать ему и себе, на что я способна. Все эти чувства - от вспыхнувшего с самого первого взгляда в груди огня до приватного танца.
Не знаю, что чувствует он, но его движения становятся резче, а взгляд вбирает всю ярость обжигающей стихии. Сейчас, когда в темных глазах отражаются языки пламени, не родного зеленого, а раскаленного как дыхание дракона, во мне самой рождается что-то дикое и первозданное.
Поэтому когда мы почти касаемся пальцами, я отдергиваю руку звериным рывком и так же резко, словно выдернутая из танца на аркане, отступаю назад.
Очередная вспышка на миг отрезает меня от него, но это уже неважно. В груди раскрывается огненный цветок, подобный тому, что сейчас распускается на земле. Я слышу не только биение своего сердца, но и биение его, драконья суть улавливает малейшее его движение так остро,
как если бы мы были единым целым.
Спираль раскручивается, и я раскручиваюсь вместе с ней.
Волосы летят вместе со шлейфом, ночь перед глазами сменяется ослепительным пламенем. Гаснет искрами и снова сменяется темнотой, в которой ко мне идет он.
Я танцую нашу историю, от неприятия к неуверенности. Вскинуть руки - отступить назад.
От неуверенности - к надежде. Прогиб - выход - шаг вперед. От надежды к сомнениям.
Касание пальцев, обжигающее изнутри сердца - взгляд глаза в глаза - и новое отступление.
Последняя вспышка.
Дальше уже только кружение, в котором нам предстоит сойтись.
Сомнения рушатся, подобно обступающему нас огню вспыхивают чувства. На этот раз у меня не получается уйти: наши руки соприкасаются. Гроу рывком притягивает меня к себе, и из меня выбивает дыхание, потому что от этой близости темнеет перед глазами. Близость, которая рождается в танце, ни на что не похожа.
Он не отпускает моего взгляда, ладонь скользит по спине, и я стекаю по его руке все ниже и ниже.
Туда, где земля черная, как мое сердце, когда я потеряла все ориентиры после его звонка. Волосы почти скользят по песку, когда он рывком выдергивает меня наверх, и я снова взлетаю.
Бегущий по телу жар передается в ладони, я то ли падаю в небо, то ли парю над землей, потому что сейчас все движения - его.
Мои бедра обхватывают его, мои пальцы едва касаются его груди, вся сила в его руках.
В бешено бьющемся сердце, чей ритм заглушает барабаны. Я - раскрытая, я - горящая.
Я его.
Мне хочется об этом кричать, но что чувствует он?
Сила его рук удерживает меня в сумасшедшем танце, ускоряющемся до предела. Искры, пламя, ночь и земля смешиваются воедино, сливаются, как сливаемся мы: телом в тело, начиная и продолжая друг друга. Жар огня становится нестерпимым, как и скольжение его ладоней по обнаженной коже.
В эти ладони ударяет мое сердце.
Его отдается в кончиках моих пальцев.
Я снова чувствую под ногами землю, и я могу отступить, вместо этого кладу руки ему на плечи, рывком вливаясь в него.
Последний удар - он прижимает меня к себе. Тишина.
Мы стоим в каком-то вакууме: рука Гроу скользит по изгибу моей спины, его губы касаются моего виска. Биение сердец теперь совершенно точно не различить, моя ладонь на его щеке.
Над нами летают камеры, в глаза бьет свет оборудования, островки пламени гаснут.
Мне не хочется от него отрываться, потому что тогда придется что-то сказать, но я и так сказала слишком многое. Наверное, больше всего я сейчас боюсь, что он на меня посмотрит - и не поймет.
Когда где-то на заднем плане взрываются аплодисменты, я понимаю, что напрочь пропустила Джамирино: «Снято», - и слегка отстраняюсь. В противовес тому, что только что думала, сама смотрю в его глаза, и это так глубоко, что во мне больше нет слов.
- Танни, - хрипло говорит он, проводя пальцами по моей щеке.
Короткое прикосновение отзывается во мне - нет, не дрожью, хотя я содрогаюсь всем телом. Это что-то незнакомое и новое, непонятное. И я тянусь за его пальцами, чтобы понять, когда земля под ногами взрывается огнем.
