– И что же мы теперь будем с ней делать? – занудным голосом спрашивает Наама. Она улыбается Кассиэлю, он выглядит напряженным.
Я некоторое время надеюсь, что ему все это так же неприятно, как и мне. Он выглядит таким безучастным, только чтобы не доставлять мне неприятностей.
– Кассиэль, – продолжает Люцифер. – Объясни нам, пожалуйста, еще раз, почему последние несколько недель ты почти каждый вечер проводил в компании Мун де Анджелис?
Против Люцифера у него нет шансов. Я сжимаю губы и прикусываю щеки изнутри. Мне так больно, что на глаза наворачиваются слезы. По крайней мере, так я не буду кричать от злости. Какой идиоткой надо быть, чтобы подумать, что никто не узнает о наших встречах? Накажут ли Кассиэля за это?
– Я хотел узнать, связана ли она с Братством, – объясняет он безэмоционально. – Она была на арене в день взрыва. Поэтому я думал, что она имеет к этому отношение.
– Ты такой преданный, – самодовольно говорит Люцифер. – Михаэль будет тобой гордиться. Ты рассказал ему о результатах своего расследования?
– Я собирался сделать это после праздника, – медленно говорит он.
– Может, и нам расскажешь, что ты выяснил в ходе своего кропотливого расследования? – нервно спрашивает Семьяса. – Я устал как собака.
– Тогда свали отсюда, – шиплю я. – Никто тебя здесь не держит.
Семьяса добродушно смеется:
– Я не могу пропустить момент, когда ты упадешь со своей высокой лошади, малышка.
– Я никак не связана с Братством, – объясняю я. – И я никогда не согласилась бы с тем, что кто-то раскладывает бомбы по зданию, в котором спят ни в чем не повинные люди. Скажи им, Кассиэль.
– Именно. – Наама тыкает его в живот накрашенным красным лаком ногтем. – Скажи нам, Кассиэль! – передразнивает она меня.
Теперь я думаю о том, как прекрасно было бы, если звук фанфар во время моей последней битвы раздался мгновением позже и я успела бы вонзить меч ей в горло.
– Я не нашел никаких доказательств того, что Мун могла бы быть членом Братства, – отвечает он, и я выдыхаю. Он не стал бы меня предавать, даже если бы я была связана с Братством Света. Я аккуратно пытаюсь посмотреть на него, но он избегает моего взгляда. Может быть, так даже лучше. Они не могут меня ни в чем обвинить. Бегать по покинутому саду ночью, конечно, неосторожно и опасно, но не запрещено.
– Можно я тогда пойду? – спрашиваю я.
– Ну, нет, – говорит Люцифер. – Расскажи нам, что ты все-таки выяснил. Наверняка Мун обрадуется твоим открытиям.
– Я выяснил, что она подходит в качестве кандидатки на испытание ключей, – медленно говорит Кассиэль.
Я моргаю, потому что мне кажется, что вокруг меня все начинает кружиться. Должно быть, мне это послышалось. Я должна что-то сказать, но мой язык бесполезно лежит во рту, как кусок мыла.
– Никуда я не подхожу, – выдавливаю я, выдыхая.
– Почему ты так уверена в этом? – шепчет Люцифер, бродивший вокруг меня во время своих монологов и вдруг оказавшийся прямо передо мной.
– Я просто это знаю.
На мгновение я чувствую себя неспособной побороть страх в своем голосе. Я напрягаю мышцы своего тела и смотрю в глаза ангелов, всех по очереди. – Если вы хотите тратить на меня свое время, на здоровье.
Люцифер недоверчиво качает головой, но тем не менее я вижу что-то вроде признания в его глазах. Оно исчезает так же быстро, как и появляется.
– Кассиэль всегда очень тщательно выбирает кандидаток на испытания, – тихо объясняет он. – Он пока что ни разу не ошибся.
– Что, прости? – Большего я сказать не в состоянии. То, что он сейчас говорит, просто не может быть правдой.
Люцифер прищуривается, и по моей коже бегут мурашки.
– Ты, правда, ничего не знаешь? – спрашивает он. – Ты даже не задумалась ни разу? Ни разу не сочла все это подозрительным? – Его голос звучит сердито, но я не могу избавиться от ощущения, что он злится не на меня.
– Как бы она догадалась? – звучит мелодичный голос Наамы. – Кассиэль очень хорош в вопросе одурачивания девушек. – Она тихо смеется. – Его достижения действительно впечатляют. Я почти завидую. Я нашла только двух из шестнадцати девушек. – Она окидывает взглядом свои ногти и поправляет одно из колец. Затем она склоняет голову и улыбается мне: – Извини, но тебя я тоже не сочла подходящей кандидаткой.
Мне очень трудно разобраться в своих мыслях, но тем не менее я пытаюсь понять смысл их слов. Пытаюсь придать им какое-то другое значение. Кассиэль выглядит таким невинным, насколько это вообще возможно для ангела. Он больше не избегает моего взгляда, но кажется все таким же совершенным и неиспорченным, как ангелы, которые были нарисованы на стенах собора Сан-Марко до того, как он был разрушен. Этого просто не может быть. Не может быть, что я спасла охотника за ключами и привела его в свой дом.
Люцифер кружит вокруг меня, словно пытаясь получше меня рассмотреть, и останавливается позади. Запах апельсинов и шоколада окружает меня, и мой живот урчит. Почему я не поела вчера после битвы?
– Тебе следовало быть осторожнее с тем, кого ты любишь, – шепчет он мне. – Теперь я уже никак не могу тебе помочь.
Он громко спрашивает:
– Насколько ты уверен, Кассиэль?
Внутри меня все замерзает. Они говорят абсолютно серьезно. Они действительно думают, что я ключ.
– Абсолютно. Она ключ.
Самое ужасное – это то, что голос Кассиэля звучит так же, как и прежде. Он не стал более холодным, жестким или отталкивающим. Он такой же мягкий, как и всегда. Нежность никуда не исчезла, и это выбивает почву у меня из-под ног. Меня охватывает невыносимое чувство того, что я падаю в пропасть.
– Хорошо. Если все так и есть, мы можем ее увести. – Люцифер отворачивается от меня. – Балам, будь так любезен…
Увести? Я делаю пару шагов, обхожу Люцифера и подхожу к Кассиэлю.
– Я совсем не ключ. – Мне с трудом удается сдержать свой гнев, чтобы не накричать на него. – Как ты вообще пришел к такому идиотскому выводу?
Он смотрит на меня сверху вниз и касается моей щеки. В этот раз этот жест кажется мне таким фальшивым.
– Я начал подозревать тебя в этом, когда увидел, как ты сражаешься на арене, – объясняет он. – Ты такая смелая и ничего не боишься.
– На свете есть тысячи смелых девушек! – прошипела я. – Что за глупый критерий от– бора?
– Все Ключи должны быть безупречными, здоровыми и похожими друг на друга, – объясняет он, его голос почти ласков. – Когда ты познакомишься с другими ключами, ты поймешь, что я прав. Быть одной из них – большая честь, поэтому не сопротивляйся своей судьбе.
– Именно, конфетка моя. Лучшей судьбы и быть не может. Поблагодари Кассиэля за то, что он тебя нашел, – усмехается Семьяса. При первой удобной возможности я обязательно выцарапаю ему глаза.
