Когда я пришел в Подземный город, наверху тлела невнятная заварушка. Это было далеко от меня, это меня не интересовало, я не стал наводить справки: кто, с кем, из-за чего. Последний год вообще многовато стреляют на Совершенстве, но у нас всегда была планета не для слабонервных…
– Если позволите, мы просим вас поторопиться, мистер Эндрюс.
– Да, разумеется. Одну минуту.
Несколько месяцев я провел как в тумане, и мне очень хочется, чтобы ничего глобального не происходило. Все глобальное бывает так невовремя! Проклятие. Мне надо отдохнуть. Мне надо собраться с мыслями. Мне надо… мне надо быть в другом месте. Что за чушь! Впрочем, да. В другом месте. Где лучше. Или хотя бы спокойнее. Пусть бы меня как-нибудь отнесло в другое место.
– Сколько я… не добрал.
– Без малого десять суток, мистер Эндрюс.
Значит, внутри модели я пробыл восемь суток. Неужели за это время они там наворотили какую-то большую беду? Я почувствовал глухое раздражение.
Верните мне мой туман! Отдайте мне мой покой! Не трогайте меня. Пожалуйста, очень прошу вас, не трогайте меня…
– Мистер Эндрюс…
– Иду.
К кому я обращаюсь? Кто займется возвращением тумана, покоя и тому подобных прелестей? Тьфу, чувствую себя как тряпичная кукла. Видел один раз такую – в музее, еще когда учился… Сил нет подняться и начать действовать. Ходить, говорить, проверять сдачу я вполне способен. Никаких затруднений! Но думать не хочется. Просто авария какая-то. Катастрофически не хочется думать. Или уже не можется?
Лень пошевелить плавниками лишний раз.
Надо встать. Надо начать двигаться. Мыслить я начну потом, потом, потом… Надо привести себя в порядок, выпить пивка, и в голове что-нибудь перещелкнется на «вкл.»… что там должно перещелкиваться, то и… да.
Поднимаюсь, вылезаю из ванны, сдираю присоски, через которые мне вводилась питательная жидкость и выводилось то, чему в организме оставаться не следует. Снимаю шлем и бросаю его на пол. К черту! За такие деньги они сами тут наведут порядок.
Автосушка. Одежда. Стимулятор для воостановления сил.
Кожа зудит, зудит, шелушится. А говорили: «Наполнитель абсолютно безвреден»…
Что же я как вареный рак сегодня? Сегодня и давно…
Стены здесь по последней моде покрыты полудюймовым слоем дорогого прозрачного биопласта, а под ним водят огненные хороводы микроскопические светляки. Красиво.
А так – гроб гробом. Ячейка три на три на два с половиной в гранитной толще на глубине сорок метров. Освинцовленная со всех сторон. Горный массив, в который «упакован» подземный город Брэйнбилд-модерн, начинается всего в полумиле от окраины мегаполиса Кампанелла. Время от времени здешние волновые импульсы пробивают защиту, и жители Кампанеллы видят странные сны или ненадолго перестают отличать явь от обманки… А обманки бывают всех сортов: это уже не концентрированная имитационная модель, это рваный, искаженный свинцовыми барьерами каскад образов, каша из жуткого и сладкого. Пусть она и ослаблена во много раз, но остаточных явлений достаточно, чтобы время от времени устривать в десятке жилых комплексов массовые приключения духа. Впрочем, желающих там поселиться хватает. Некоторых привлекает низкая арендная плата, а кое-кто любит экстремальное житье… Прежде чем прийти сюда, я всякого начитался о тамошних происшествиях. Подобные инциденты обычно именовали обтекаемым термином «эффект». Например, эффект «Зоопарк» (40 участников), эффект «Лабиринт» (69 участников), эффект «Тартар» (109 участников), эффект «Бойцовский клуб» (540 участников), эффект «Шабаш» (почти три тысячи участников, 11 трупов, два пожара и рехнувшийся полицейский полковник – он сунулся в зону поражения до того, как менеджеры корпорации «Брэйнбилд» согласились «ослабить режим», или как еще это у них называется). Говорят, случалось забавное: один парень попытался засунуть жену в пивную банку – супруга живо напомнила ему джинна… Трехсотфунтовый охранник банка почувствовал себя Малюткой Джилл и принялся, энергично круша коммуникации, искать своего Джека в канализации, куда тот упал, бедняга, совсем-совсем недавно… Малютку Джилл схватили довольно быстро и вправили ей/ему мозги, причем обошлось малыми потерями – всего-навсего парой свернутых челюстей. А вот Освободителя так и не поймали. До сих пор, наверное, бродит по ночным улицам и освобождает текст высших сил от «опечаток» – отрезает ноги, руки, уши, носы и прочие излишества у людей, каковые, по его мнению, являются знаками в этом тексте, а затем пытается прикрепить свою добычу к другим людям; Освободитель никого никогда не убивал (если не считать умерших от потери крови), в действиях своих исключительно вежлив, но настойчив…
Я ступил на платформу лифта и через чип отдал мысленный приказ «подъем!». Там, наверху, менеджер-администратор, как видно, забыл отключить внутреннюю связь и я слышал, как он переругивается со своим коллегой. «…восемь поленьев! Ты слышал, я говорю – целых восемь! некоторые не выдержали ускоренного… бубубррр… не дотащим… бубубррр… тупорылых суицидников… бубубррр… какое мне дело! таскайте, где положено… далеко… а мне какое дело? мне еще не надоело… бубубррр… редкая сволочь! да я… бубубрррр… ладно, с тебя выпивка…» Тут мой лифт встал. Выхожу к пластиковой стене, за которой сидит администратор. Он не видит и не слышит меня, он смотрит в боковой коридор. Я невольно перевожу взгляд туда же.
Караван из больничных каталок. Дюжие ребята толкают их перед собой, и приходится им прикладывать заметное усилие: каталки рыскают, каталки не пусты. На каждой – тело.
Я до того отупел, что меня в этой сцене сначала ни одна деталь не смутила и не испугала. Потом я совершенно спокойно задал себе вопрос: почему лица-то у них закрыты, дышать же неудобно… Спустя несколько секунд пришла, наконец, спокойная мысль: дышать им, всего вернее, уже не понадобится. Чуть погодя я все-таки испугался. Смерть прошествовала мимо меня во всем темном великолепии, обдала холодом и ушла под пошлое поскрипывание колесиков. Я не хочу видеть смерть. Я не желаю быть рядом со смертью. Я даже помнить-то не должен о смерти! И тут она сама явилась, обыденно и просто, напомнила о себе мерзавка… Мерзавка, мерзавка!
В конце концов я сообразил, до какой степени влип. Не следовало мне видеть, что я увидел.
Администратор давно повернулся в мою сторону. Смотрит холодно и неприязненно.
– Эндрюс? Какого черта… Хотите сигарету?
– Н-нет.
Я не решаюсь бежать. Куда тут бежать в их подземном царстве? Некуда, некуда больше бежать!
И драться не с кем – разве что с пластиковой стеной…
– Да не бойтесь вы! Корпорация давно не делает секрета из некоторых вещей. Ну, увидели, ну испортили настроение себе и мне, ну черт с ним! Велика ли беда, мистер Эндрюс, а?
Мне захотелось вновь стать мэром Эдвардсом и вогнать в эту наглую глотку одну за другой все шесть пуль. Но я стоял, боясь шелохнуться.
– Не подумайте, это не наша работа. Остаток на счету клиента все равно придется возвращать наследникам.
