И вот теперь мы сидим напротив друг друга и мило улыбаемся. Осматриваю её внешний вид. Всё такая же изысканная и ухоженная, не дать и не взять – модница. Огромный живот прикрыт платьем с высокой талией. Вышитые рукава, наверняка вручную, возможно, даже ей самой. Волосы собраны в низкий хвост, минимум косметики. Замечательно.
Перевожу взгляд на брюнета, сидящего рядом. Густая щетина, чувственные полные губы, черные глаза. Он будто пират-разбойник, излучающий секс. Не сводит с меня напряжённый взгляд, предупреждает без слов, что свернёт мне шею, если я отвечу по-хамски.
– Ты потрясающе выглядишь, – снова говорит Бэт, и я отвлекаюсь от её мужчины.
– Рада тебя видеть, – отвечаю я.
Тело немного расслабляется, только когда я перевожу взгляд на окно и вижу в нем отражение мужчины, похожего на того, кто всё чаще посещает мои мысли.
Глава 9
Дугалт
Мне кажется, никто не чувствует дискомфорта за нашей непринуждённой беседой на протяжении всего времени. Кроме Моники, конечно, она вся издёргалась и извертелась. Иногда она похожа на маленькую потерянную девочку. Что-то хочет, но просит невнятно, либо больше, чем может откусить. Я понимаю, что мои слова больно бьют по ней, но иначе она не умеет воспринимать информацию. Это как отобрать у неё любимую конфетку, которую она оближет и выплюнет просто потому, что не любит конфеты. А просит их из жадности. Ведь всё началось с того, что одна из девчонок потока обратила на меня внимание, тогда я не был красавцем, у меня была ужасная осанка. Я был тощим и несуразным, выделялись, в основном, мои ботинки 44 размера. Но именно в тот момент красивая брюнетка Моника – одна из самых ярких девочек – обратила на меня внимание.
И что говорить, я был восхищён от её внимания. Но это не длилось вечно, потом был ещё один парень, более дерзкий, и я плавно перешёл в статус друга. Это не месть с моей стороны, просто мне стало комфортно в этой роли, и именно тогда я впервые увидел Элизабет. Красивая, стильная, она шла так, что всё вокруг расходились. Искал её в толпе, выделял, буквально боготворил. И каким было моё удивление, когда мы с Моникой сидели на подоконнике, я в очередной раз гладил её по голове, жалел её разбитое сердце. Мне в спину прилетел камень, я оглянулся, и с этого момента я знал, что хочу быть с Лиззи. Как раз именно тогда Моника вбила себе в голову, что любит меня, потому что я перестал быть её личной игрушкой, а делиться она не любит.
Теперь, когда мы сидим за столом, и она ёрзает на стуле, я всё никак не могу сосредоточиться на разговоре, мне мешают её движения.
– Я хотела бы выйти ненадолго, – говорит Бэт, аккуратно отодвигая стул. Её огромный живот буквально перевешивает тело, мне кажется, даже шатает от такого перевеса. Мэттью встаёт вместе с ней, подаёт ей руку и ведёт к уборной. Я наблюдаю за тем, как он обеспокоено стоит в середине зала и носком туфли упирается в ступень. Он безумно любит её, всё, что он делает – только для неё.
– Скоро мы уедем отсюда? – резко спрашивает Моника. – Как ты можешь смотреть на них, таких влюблённых?
Не понимаю её настроение, неужели она не может воспринимать это правильно?
– О чем ты говоришь? – слегка наклоняюсь к ней. – Я это пережил.
Моника фыркает и тянет меня к себе за воротник моего пиджака.
– Она не может быть твоим другом. Сначала ты спал с ней, теперь он. Она – твой враг, разве не так? – наши лица очень близко, всё, что мне хочется сделать, это макнуть её лицо в салат, который она ковыряла весь вечер.
– Я мужчина, – злобно вырывается из меня. Закрываю глаза, что успокоить себя. – Я жил с ней пять лет. Она была моим другом, любовью, женой. В конце концов, родным человеком. Кем я стану, если буду её врагом? Я жил с ней! Не могу ненавидеть её, потому что она делала меня счастливым. Превратиться в одно мгновение в сволочь – это, скорее, твоя привилегия. А кого сделала счастливым ты?
Она отодвигается от меня дальше, отворачивается, но я устал от этого цирка.
– Хоть один человек будет переживать за тебя? Вспоминать о тебе, когда ему плохо? Откуда столько желчи в тебе? Она и твой друг тоже. Твоё воображение хоть на минуту может представить, какая ты мерзкая в моих глазах? И насколько я устал от твоих игр? А ты сидишь здесь и строишь из себя непонятно кого! – надоело жалеть её и слушать бред. – Когда я вернусь, сделай свою мину более дружелюбной, иначе собирай свои вещи и уезжай назад в Лос-Анджелес, чтобы я не тащил твою бестолковую задницу на своих плечах. Время вышло.
Кладу салфетку на стол, отодвигаю стул, мне надо привести себя в порядок до прихода Элизабет. Не хочу волновать её ещё больше. Хватает идиотки, сидящей за нашим столом. И вина здесь только на мне, я хотел, чтобы они помирились, стать эдаким волшебником. Бэт много раз говорила мне о том, как было бы здорово, если мы смогли вместе, как раньше, говорить. Конечно, я хотел стать тем человеком, который поможет. Но с этой идиоткой Моникой просто невозможно.
Прохожу мимо Мэттью, рукой показываю ему, что выйду на улицу. Он не двигается с места, внимательно наблюдает за дверью, куда зашла Элизабет.
Выхожу на улицу, ветер дует мне в лицо, остужая мой гнев, будто освобождает от плохих мыслей. Помогает отсеять ненужное, что заполняет мою голову. Именно сейчас глубже понимаю, почему она с ним. Он ведь окружил её собой, глазами ищет только её, стоит, как верный пёс, в ожидании.
Я же заботился только о себе, она была в моей жизни предметом, пылящемся на полке за ненадобностью. Но я этого не видел, за видимыми гранями нашей жизни она была одной из составляющих, но не единым целым – как для него. Поэтому всё разлетелось на осколки, я даже не успел их собрать, потому что мы изначально неправильно клеили нашу семейную жизнь.
Я чувствую вину за то, что мы ошиблись и не замечали очевидного. Вернее, она замечала и бесконечно настаивала на том, чтобы я заглянул в ту пустоту, которая образовалась, между нами. Я же считал, что это чушь собачья, всё может решиться парой извинений и сексом. Теперь, осознав всё свои ошибки, мы двигаемся дальше по разным дорогам. При этом, не усугубляя и без того шаткий мост, между нами. Именно поэтому я не могу позволить желчной идиотке сделать гадость человеку, которого я любил.
Оглядываюсь, чтобы увидеть, вернулась ли Элизабет, именно в этот момент они вместе идут в зал. Мэттью нежно держит её за талию и что-то шепчет на ухо, она смеётся и целует его в щеку. Может я ненормальный, но мне нравится видеть её счастливой. Они рассаживаются за стол, и я решаю, что пора мне присоединиться и при необходимости вытолкнуть Монику из ресторана.
Вибрация в телефоне останавливает меня на полпути.
«Привет. Я всё ещё на работе. Не могу запустить программу».
Смотрю на наручные часы, она сумасшедшая, что до сих пор работает. В очередной раз чувствую себя свиньёй. Я оставил её там, голодную, не сказал о том, что меня не будет сегодня.
«Привет. Ты уже должна была быть дома. Оставляй всё, я закажу такси, поезжай домой. Назови адрес».
