Я провожала Терренса с утра на работу, мы сидели в маленькой уютной кухне усыпанной подсолнухами на обоях. Ветер шевелил ярко-оранжевые занавески, запуская прохладный утренний воздух. Чашка утреннего кофе, запах свежемолотых зерен наполнял комнату. Белая миниатюрная кружка в огромных руках парня буквально терялась из вида. Он привычно обхватил ее обеими ладонями и напряженно дул на горячее содержимое. Я чувствовала, что он хочет мне что-то сказать, но не может найти слов, что для него непривычно.
– Я представляю, что однажды, когда мне придется встретиться с Богом… – Парень тут же обеспокоенно поднимает на меня глаза, едва не пролив горячий кофе. – Это размышление, Тер. Так вот, я стою перед сияющими воротами, одетая во все белоснежное и смотрю на него с надеждой. И вдруг он отвечает: «Прости, но мест нет».
– Если ты вдруг оказалась там, будь уверенна, я стою рядом и держу тебя за руку. И если вдруг у него не найдется места для тебя, я пойду с тобой во тьму. Там-то наверняка мы пригодимся. – Он пытается улыбнуться.
– Почему ты так думаешь? – спрашиваю его.
– Любовь бессмертна, однажды все мы окажемся там. Возможно, нет никаких коридоров, света, тоннелей, но ты всегда будешь знать, что я рядом с тобой. Для этого надо крепче держать друг друга за руки, чтобы не потеряться. – Он ставит перед собой кружку, берет меня за руку и крепко сжимает ее. – Вот так буду держать, и даже если придется растянуть все мышцы, удерживать с силой, я это сделаю.
Смотрю на наши сплетенные ладони, мои пальцы начинают бледнеть от силы, с которой он держит. На губах появляется настоящая, искренняя улыбка, подтверждающая то, что ты действительно счастлив.
– Я очень много думала об этом. И сейчас убедилась и точно знаю, что все мы в лице Господа нашего ангелы, которым он дарует вечную жизнь рядом с собой. И если бы мы правильно понимали его слова, то знали это наверняка. Что он даровал нам жизнь для того, чтобы мы нашли свой рай на земле, именно им и стала моя встреча с тобой. – Кажется, мои слова огорчают его, тыльной стороной свободной руки он прикрывает глаза, вижу, как на лбу появляются три неглубокие морщинки. – Прости.
Он тут же вскидывает голову, зеленые глаза блестят, облизывает покрасневшие губы.
– Почему-то мне кажется, что ты снова прощаешься. – Он качает головой. – Я не хочу этого. У меня большие планы на наше совместное будущее. Я не успел тебе сказать о том, что мне предложили работу, для этого надо будет переехать в другой город. Он крупней, перспективней. Там все будет иначе, ты забудешь обо всем, я клянусь, не обижу тебя. И ты не пожалеешь.
– Если это предложение, то я согласна. Мне здесь нечего терять, – искренне отвечаю я. – Я это говорила не потому, что прощаюсь. Мне удалось иначе посмотреть на все псалмы, предсказания и то, чего ожидают люди в церкви. Поэтому я точно так же, как и ты, буду держать тебя за руку и пойду во тьму следом. – Его глаза излучают любовь, особый трепет, то, как он все еще гладит мои пальцы. В такие моменты слова являются дополнением к чувствам. Только двум любящим сердцам они знакомы. Меня пугает, что однажды все это исчезнет, я останусь одна, буду искать его душу повсюду, или он мою. Но в конечном итоге все будет так, как он сказал.
– Я обещал подарить тебе мою бейсболку в знак любви, помнишь? – Из меня вырывается смешок, когда он надевает ее на меня, и мне приходится несколько раз поправить ее, так как она великовата.
– Мне казалось – это была идея для прощания. – С подозрением смотрю на него.
– Память, мне просто хочется, чтобы ты целый день ходила в ней и думала обо мне. – Он надвигает козырек мне на глаза, утягивает ее сзади и встает. – Я буду дома ровно через семь часов. Очень надеюсь, что за это время она будет пахнуть клубникой и сливками, а не моим застарелым потом.
– То есть, ты надел на меня грязную кепку и надеешься, что она перестанет вонять? – Он пожимает плечами, как будто не виновен в этом.
– Она вкусно пахнет мной, а мужчина, ведь это не только потные подмышки, еще тестостерон и мускулы. – Спиной он двигается к выходу, пока я смеюсь над его словами. – Через семь часов, ты, я и наша топь.
– Я больше не стану смотреть с тобой мультики, – громко произношу я ему вслед.
– Обязательно будешь, это будет нашей тайной. – За ним захлопывается дверь, и я с тоской смотрю в окно, то, как он подходит к машине, привычно оглядывается в мою сторону, рука замирает, затем он машет на прощание, садится в машину и уезжает.
Он сделал это так, будто все годы так поступал. Наверняка, это его мама стояла так каждое утро и провожала их. Только так я могу объяснить это отточенное до автоматизма движение. Оглядываю кухню, собираю кружки со стола, мою их и ставлю на полочку. Вытираю чистую поверхность стола и достаю мюсли для Чейза, который все еще не пришел. Мне ничего не остается, как отправиться в свою комнату и занять себя чем-нибудь.
Двери открываются очень тихо, ступая босыми ногами по паркету, я думаю о маме. Об их и своей, мне кажется, что Надин посоветовала бы поговорить с моей мамой. Не прятаться и не проникать украдкой в дом. Я ведь ее ребенок, мы очень долго не виделись. Пусть она не отдаст тетрадь, но, по крайней мере, услышит меня перед тем, как нас будут разделять километры.
На кровати лежит тот самый блокнот, подаренный мне Чейзом, я открываю его на странице, где я сделала себе закладку. Слова не ложились в строки, а строки в рифму. Но мне не терпелось отдаться этим эмоциям. В стихах была моя душа. Слегка потерянная, но именно эти строки, приходящие мне в голову, делали меня живой. Усаживаюсь удобнее на кровать, поджимаю ноги в коленях и упираюсь спиной в мягкую пуховую подушку. На мгновение закрываю веки и вспоминаю зеленые глаза, все то, что он сказал, как обнимал всю ночь и трепетно шептал. Чистый лист бумаги ощущается шелком, подушечками пальцев провожу по ним. Прижимаю ручку к листу и оставляю все свои чувства на этом куске пергамента.
Давай не будем выдавать секреты,
Храня молчание под покровом ночи.
Ломая грани, срывая все запреты,
Я буду той, какой ты только хочешь.
Давай без пауз разрывать мгновения,
Сопротивление желаниям бесполезны.
Вновь тишину ломая стонами, движениями,
Срываться по касательной в объятия бездны.
Давай неловкость всю оставим за порогом,
Тела нагие только прихотям подвластны.
Души касаться под любым немым предлогом,
Дарить друг другу все, что называют счастьем.
Давай забудем на часы о нашем прошлом,
И будущее не влияет вновь на нас.
В руках любимых таять осторожно,
Любить друг друга как в последний раз.
Рука замирает, глаза перечитывают снова и снова, все так, как я хотела. Вымученная душа, наконец, поняла, что вот он мой рай, который заслужила. И он рядом с этим человеком, и пусть мы не смогли прийти к высоким чувствам с первого раза, ошиблись, оступились, ну и пусть. Гораздо важнее сохранить этот трепет в дальнейшем. Человек, ненавидящий свою прошлую жизнь, всегда изменит свое будущее.
