Когда я подхожу к двери, становится понятно, что на мои сто восемьдесят семь сантиметров роста не хватает ткани. Шелковая тряпка с яркими маками едва ли прикрывает мои трусы с загадочным посланием. В двери повторно стучат, и у меня не остается никаких вариантов, как открыть ее. Молодой парнишка выглядывает из-за букета, сначала он озадачен, затем бледность его кожных покровов выдает истинные чувства.
– Чаевых не надо. – Он стартует так быстро, что пятки сверкают, я задумчиво смотрю вслед удаляющейся машины, может, стоит поступать так чаще…
Закрываю за ним двери, разворачиваюсь и натыкаюсь на осуждающий взгляд брата. Прищурив глаза, он делает губы трубочкой. Снимает свою сережку из уха, подходит ближе, цепляет ее на мое ухо и снова отходит в сторону.
– Я думаю это отличный костюмчик для предложения. Так Хантер точно не смог бы. – Затем издает чмокающий звук своими толстыми губами, я тут же замахиваюсь букетом, но двери комнаты открываются, чтобы я мог вовремя остановиться.
– Терренс, – легкая дрожь в ее голосе пугает меня до усрачки, выставив перед собой букет, как защитный щит, я иду к ней навстречу, пока не замечаю блокнот в ее руке и кольцо на пальце.
Она бессильно роняет свои руки, из них выпадает книжечка стихов и бросается на меня. Подхватываю ее одной рукой под попку, она обнимает меня за шею и покрывает маленькими поцелуями мое лицо.
– Поставлю в воду, – произносит за ее спиной голос Чейза, он забирает букет, пока я занят своей девушкой. Она словно сошла с ума, хватает ладонями мое лицо, ее губы прижимаются к моим. Отчаянные поцелуи, которыми мы обмениваемся. Голодные руки, блуждающие по раскаленной коже. Я несу ее в комнату, не обращая внимания на путающийся в ногах поясок, шелк, неудобно сидящий на плечах, ничего в мире не стоит того, чтобы отвлекаться от нее. Толкаю дверь ногой и бросаю ее на кровать, падаю на нее сверху, едва не раздавив.
– Я отвечаю тебе ДА! – в перерывах между поцелуями говорит Винни.
Сдираю с себя шелковый халат и помогаю расстегнуть пуговицы на ее платье. Мне не терпится сделать ее своей в ином смысле, в более официальном. Когда мы полностью обнажены, я замираю над ней. Мне мало того, что она прочла. Выходит так, словно я спрятался за страницами, не в силах поступить по-мужски.
– Что происходит? – Она приподнимается к изголовью кровати, растерянно шарит рукой по простыне.
– Знаешь, пусть это глупо, я голый и немного растерянный. Но ты должна это услышать, чтобы раз и навсегда запомнить этот момент. – Я встаю на одно колено, мое тело все еще возбуждено до предела. Боль между ног и стояк уговаривают меня вернуться и завершить начатое. Но не разум, тут мы с ним будем спорить до последнего.
– Терренс, уже более запоминающегося и не сделаешь, – улыбается она. – Я буду кричать ДА сотню раз, только вернись в кровать.
Посмотрев еще раз на ее кольцо, затем на тело, я едва не вою от чертовой совести. Хотя если еще добавить маленькую деталь… Хватаю со стула свою старую бейсболку, надеваю на ее голову и произношу у ее губ:
– Ты готова стать моей навечно? – возвышаюсь над моей возлюбленной, прикусываю нижнюю губу.
– ДА, – восклицает она, прежде чем громко застонать.
Эпилог
Чейз
Моя голова раскалывалась от выпитого ночью. С трудом приподнявшись на кровати, я поставил ноги на пол и попытался принять позу, от которой меня бы не тошнило. То, что было весело вчера, с утра казалось гадостью, поселившейся во рту. Взъерошив волосы, я встаю с кровати, поднимаю грязное белье с пола и несу в корзину. Теперь уже нет надобности быстро одеваться, хотя я и раньше не особо старался. Беру с полки трусы и натягиваю их, стараясь особо не наклоняться, чтобы не расплескать содержимое желудка и не сотрясти последние мозги, булькающие при любом движении.
Поход до кухни, нарезка овощей, которые я складываю в подобии бутерброда на хрустящий застарелый хлеб. Горка рассыпается на стол, я собираю пальцами и отправляю в рот. На полу образовалась лужа после того, как прошел дождь, и я не закрыл окно, стягиваю полотенце, висящее на стуле за моей спиной, и метко бросаю, пусть пока пропитается.
Дом, с его призраками, старой мебелью и нашей детской памятью, раздражающе скучен, будь я здесь не один, возможно, он все еще казался бы мне самым лучшим. Но теперь после того, как уехали Терренс и Винни, я ощущал себя здесь, как в клетке, ловушке, оставленной для особо крупного животного. Будь здесь они, наверняка, я продолжал бы себя вести, как безответственная скотина. Беру телефон со стола, мигающий голубой звездочкой от накопленных сообщений, нажимаю пару кнопок и просматриваю то, что пишут мои братья, их невесты и жены.
Почему жены? Хант почти женился. То есть формально они обручены, но через полгода уже будет свадьба, к которой усердно все готовятся. Мой брат готов потратить все накопленное, только бы сделать этот день незабываемым для Уиллоу. И это не кажется странным, наблюдая за ними. Она тоже пойдет на все ради него. Но мужчины в нашей семье настоящие джентльмены и рыцари, если только убрать немного придурковатую манеру Хантера вечно пугать невестку. В целом они идеальны, как и Терренс с Винни. У меня все еще осталась фотография с их росписи в мэрии, затем они поехали на холм, находящийся на окраине нашего города, чтобы сделать серию снимков. Я был их фотографом, человеком, который через камеру ловил моменты их счастья.
Чего стоит фото, где Терренс приподнял ее длинную ножку и наклонил в сторону. Целуя ее так, что у меня намокли трусы. Я не был никогда вуайеристом, извращенцем, но тут почувствовал себя лишним. Кто вообще надевает на свадьбу ярко-красное платье с разрезом до пупа? Эти белые пионы, которые пришлось искать по всему городу, лепестки, отрывающиеся и подхваченные ветром… В общем, я прекрасный фотограф, таких свадебных фото они не получили бы ни за какие деньги мира. И мне нравится рассматривать их довольные лица. Есть парочка таких, о которых они даже не знают.
Стираю крошки ладонями со стола и убираю их в раковину. Мне лень подниматься за тряпкой, с такими ручищами я мог бы и не пользоваться предметами уборки. Нажимаю на кнопку голосового сообщения от Винни и встаю, чтобы убрать остатки хлеба в холодильник.
«– Доброе утро, соня. Мы отлично устроились. Квартира почти такая же по размеру, как будка для собаки, но мы справляемся. Вся мебель новая, и есть огромная кровать. Это, наверное, что-то вроде квартиры-студии. Крохотная студия, насколько ты понял. Надо прикупить в будущем диван и еще белья, чтобы ты мог приехать к нам. Я нашла курсы кондитера, ты же знаешь о моей любви к сладостям. Хочу попробовать себя на этом поприще (смеется). Да уж, кто бы сказал такое раньше, ни за что не поверила бы. Терренс закончил практику и уже приступил к новым полномочиям. Твой брат в костюме (вздыхает)… – Я тут же кривлюсь, вот это странные подробности… – В общем, все вроде хорошо, но мы скучаем по тебе. Каждый вечер мы звоним тебе, но ты перестал отвечать. Чейз, пожалуйста, не падай духом. МЫ обещаем приезжать к тебе при первой же возможности. Нам надо только немного встать на ноги (снова вздыхает). Я очень скучаю по тебе, говнюк, не хватает наших вечерних просмотров фильмов и жутких бутербродов, которыми ты кормил меня. Напиши мне».
