Мой телефон мертво лежит передо мной, не издаёт ни единого звука, но мне хотелось бы. Эта девчонка не выходит из моей головы, рядом с ней у меня появляется интерес. Как новое дыхание, ещё один дополнительный баллон кислорода, помогающий мне продержаться ещё немного на плаву, а может и сможет вытащить на берег.
Я погружаюсь в документы до тех пор, пока за окном не становится темно. Огни города, свет в кабинете, моё любимое ночное время.
Двери открываются, мягкой соблазнительной походкой кошки ко мне двигается девушка. Её облегающий костюм все такой же исключительный, как и вчера, как и кольцо на безымянном пальце, знак принадлежности другому человеку. Ничего незначащая деталь. Она подходит ко мне вплотную, усаживается на край стола, я вытаскиваю документы из-под её задницы.
– Решила зайти к тебе ещё разок. Ты ведь не против? – ухоженные пальцы проводят по моим волосам, массируют длинными ногтями кожу головы.
– Тебя не трахает твой муж? Ты уже должна была к нему торопиться, Реджи. Не жалко недоумка? – она движется на середину стола, её ноги расположены по обе стороны моего тела. Я закрываю глаза от наслаждения, когда она начинает массировать мои онемевшие плечи, шею и голову. Хриплый звук вырывается из моего горла, наглые пальцы прикасаются к моему подбородку, царапают шею, и я стягиваю её со стола и усаживаю на себя сверху. Реджи впивается в меня пиявкой, посасывает и облизывает мою шею, стягивает пиджак с плеч. Я расслабляюсь и жду, когда она опустится ниже. Отодвигаюсь вместе с ней от стола, снимаю с себя и давлю на плечи.
– Мальчик хочет пошалить? – её губы растягиваются в довольной улыбке, она соблазнительно облизывается, я жду дальнейших действий. – Я хочу, чтобы ты сначала меня поцеловал.
– Я не целую шлюх, – она обиженно вытягивает нижнюю губу, – По крайней мере не всех, – оголяю зубы в оскале, показываю пальцем на мои брюки.
Реджи расстёгивает ремень, проводит губами по моему восставшему члену через ткань, наверняка оставив пятна от своей помады. Это начинает немного раздражать. Я не люблю, когда портят мои вещи. Ловкими пальцами расстёгивает ширинку, приподнимаюсь и позволяю стянуть их с моей задницы, следом она проделывает все то же самое с трусами. Пружиня, мой член оказывается у её губ, беру его в кулак и бью по её щеке, носу и лбу. Глупое выражение лица медленно начинает возвращать меня в прошлое, я отчаянно цепляюсь за действительность, но это уже невозможно остановить. Цепкие руки с бардовыми ногтями, красная губная помада на моей коже, слюни, стекающие по мошонке. Медленно начинает спадать эрекция, и я зажмуриваюсь.
– Эй, так не пойдёт, уже второй раз ты пытаешься меня обломать таким способом. Если ты не хотел, чтобы я отсосала, зачем опустил на колени? – возмущённо произносит Реджи, её блестящие от слюней губы ещё сильней меня злят. Отталкиваю стройное тело ногой от себя. Голова девушки ударяется об край стола, издает пустой звук.
– Может потому что ты не сосала, а пускала пузыри? Я понимаю твоего мужа, который уезжает, чтобы потрахать кого-то, кто это умеет делать. Потренируйся в технике, – её ноги широко раскрыты, выражение лица тупой овцы. – Беее, – блею по-овчинному, – Собирайся, бл*дь, и у*бывай.
– Ты издеваешься? – она выползает из-под стола, собирает в кучу свои тощие ноги и шатается на каблуках. – Ты толкнул меня!!! – вот чего я не перевариваю, так это крик.
Встаю напротив неё и снова толкаю, она ударяется об угол стола бедром и отшатывается, я натягиваю трусы и штаны, надвигаюсь на неё.
– Ты больной ублюдок, Карпентер, больной тупой ублюдок, – я снова её толкаю в грудь ещё сильнее, отчего девушку разворачивает. – Долбаный наркоман. Правильно говорят, что ты ещё то чмо.
Вот же тварь. Я пинаю Реджи в задницу, она наклоняется вперёд, и я снова её пинаю, пока она не падает на пол, становлюсь на колено и хватаю за горло. Во мне кипит такая ненависть, что готов придушить суку.
– Мне больно, – хрипит она, обхватывает мою руку поверх, за что я бью её по губам, рассекая их.
– Ты бы на себя посмотрела, тварь, слоняешься от одного к другому, и все знают, что ты потаскуха, и делятся тобой со всеми. Откуда я узнал, что ты готова дать любому? Твой муженёк даже справку предоставил о твоей стерильности. Что ты там сказала, кто я? – хватаю её за волосы на макушке и встаю с колена, тащу её по полу до самой двери, пока она орёт во всю свою пасть, как еб*нутая.
Отпинываю двери, они со всей дури ударяются об косяк, затем об девку, вытаскиваю её в коридор.
– Тварь, – шипит она, – Чтоб ты сдох, урод.
Меня передёргивает, ставлю ногу на её грудь и давлю, в этот момент раздаётся звонок на моем телефоне. Я горю изнутри, вздохи становятся рваными, захлёбываюсь от нехватки кислорода и своей злости, которая клокочет во мне, разрывая изнутри мои лёгкие. Мне тяжело сосредоточиться на других отвлекающих звуках и происходящем. Все, что я вижу перед собой – Эндж, которую я готов раздавить. Дыхание замедляется, сердце отсчитывает бешеный ритм. Я замираю на месте, все проясняется, несколько раз моргаю и хмурюсь. Девка, лежащая у моих ног, застывает в одной позе, поджимает ноги в коленях. Сначала дурацкий звук хныканья, затем из её глаз брызгают слезы и меня это не возбуждает как прежде, как и её кровь, вяло текущая из губ, это раздражает и бесит.
Настойчивый звонок становится все громче, я оглядываюсь на стол, теперь полностью прихожу в себя после оцепенения. Убираю ногу с груди Реджи, разворачиваюсь и быстро иду к телефону. Подхожу к столу, на экране высвечивается имя докторши, и я тут же отвечаю.
– Хоук, – отвечаю я, хватаюсь за горло и сгибаюсь пополам, делая максимально глубокие вдохи.
– Ты нужен здесь, – нервно отвечает Эмерсон, – Прошу тебя, возвращайся назад, мне нужна твоя подпись на документах в течение часа, – она торопится, я слышу, как по ту сторону мой отец что-то говорит, – Пожалуйста, сядьте, прошу вас. Господи.
– Что мать вашу у вас там происходит!? – мой голос тихий и слабый. Тяжело оседаю на кресло, хватаю себя за волосы и тяну.
– У Трентона была остановка дыхания. Я должна положить его в больницу. Мне необходимо, чтобы ты подписал документы, так как твой отец не имеет прав это сделать, – я очень плохо её слышу, мне приходится вжать в ухо телефон до боли и онемения в пальцах.
– Делай все что необходимо, я буду у вас, только сделай все что можешь, – тру грудную клетку, она отключает вызов, предварительно я слышу, как женский голос успокаивает моего отца.
Я, бл*дь, лишусь всех важных мне людей в одночасье. Шарю рукой по полочке и достаю баллончик с раствором. Брызгаю несколько раз себе в рот и начинаю обратный отсчёт, когда лёгкое, наконец, заработает в полную силу. Эта чёртова инвалидность меня убивает. Заказываю такси до аэропорта, просматриваю ближайшее время для вылета, надо было послушать отца и заказать личный самолёт. Чувствую себя дебилом со своим желанием быть как все, смешаться с толпой, чтобы они перестали копаться в моем грязном белье.
