* * *
Микулов проводил архангела взглядом. На сердце у него было тяжело, мысли путались. Он видел, как Тираэль вошел в лес, словно находясь в трансе, неся в руках предмет невиданной красоты и силы, но монах не знал о его предназначении. Судя по внешнему виду, предмет был родом с Небес, а не из Санктуария. И все же монах чувствовал исходившую от него страшную опасность. Внутри архангела бушевала борьба между двумя мирами и Микулов знал, что это может привести к погибели их всех.
– Услышьте меня, – тихо обратился он к богам. – Помогите мне отыскать путь к свету и миру.
Микулов закрыл глаза. Он чувствовал, как воздух ласкает его лицо, слышал шелест сосновых ветвей в лесу, чувствовал вкус соли на языке. А затем все стихло. Он почувствовал, как боги пытаются установить с ним связь, но что-то удерживало их – какой-то барьер, который заглушал звук, превращал свет во тьму, огонь в лед и приносил вечный сон.
Монах открыл глаза, пытаясь отыскать источник помех. Его разум отправился в полет, дрейфуя сквозь видения. С неба исчезла луна, деревья растворились в черной пустоте, которая поглотила мир и оставила его плавать в одиночестве без единого якоря, когда душа Микулова отделилась от тела.
Он парил над самим собой, чувствуя, как ветер уносит его все выше и выше над владениями командира Нара, и слыша плач, исходящий от фигур, собравшихся, словно статуи, вокруг распростертого на земле тела – его собственного безжизненного тела. Он видел призраков, которые в конце концов унесли его в ночи на бесшумных черных крыльях, – словно чума, посланная ангелами, спустились они в этот мир, неся с собой смерть.
Глава двадцатая
Небеса
Сикарай стоял навытяжку. Его осанка ничем не выдавала агонии, которая должна была поглотить ангела. Рука разрушителя беспомощно висела вдоль тела, а крыло было частично рассечено от плеча. Гордость и закалка не позволили бы свирепому воину выказать боль, но Балзаэль мог точно сказать, что раны его затянутся не сразу.
Балзаэль уже выслушал рассказ Сикарай о сражении. Каким-то образом отряду Тираэля удалось отыскать место, принадлежавшее древним нефалемам, которое тысячелетиями было скрыто от Небес и Преисподней. Что еще хуже, разведчики доложили Сикарай, что отряд ищет еще более секретную крепость нефалемов с пока еще неясной целью.
Как небольшая группа оборванцев смогла противостоять армии демонов и ангельскому разрушителю, не просто не сдаваясь, но еще и нанося такие ранения? И какова была их конечная цель – явиться за черным камнем души?
Ангелы не могли и подумать, что смертным такое под силу. Лейтенант взглянул на крыло Сикарай. «Женщина-варвар сделала это обычным топором». Ни одно человеческое оружие не способно пройти сквозь энергию, заключенную в крыльях ангела. Даже простое прикосновение должно было сжечь женщину дотла.
Это поразило Балзаэля, и он задумался над тем, чтобы это могло значить. Один-единственный воин-нефалем сумел изгнать Единое Зло из Хрустальной Арки, там, где воины света потерпели неудачу. Впрочем, Балзаэль считал это просто чудом, явленным человеком, который превзошел любого из своей расы и стал чем-то большим – этого не могла дать лишь смешанная кровь, которая текла по его жилам. При определенных обстоятельствах люди способны быть опасны – как загнанные в угол животные, не более того.
Но теперь лейтенанту следует пересмотреть свое мнение. Собрав свою команду из новых хорадримов, Тираэль оказался умнее, чем думал помощник Империя. Мятежник сделал то же, что и столетия назад. К этим людям стоит отнестись куда более решительно и все продумать.
– Ты подвел меня, – сказал Балзаэль. – И потерял свое оружие. Сикарай никогда не бросает свой меч. Хранитель не потерпит подобной небрежности.
– Мне жаль, милорд, – ответил Сикарай. Его голос был по-прежнему глубоким и сильным, без единого намека на боль, которую испытывал ангел. – Я не позволю подобному повториться.
– Разумеется, нет. – Балзаэль старался сдержать вырывающийся наружу гнев. В этот раз разрушитель был захвачен врасплох – вот единственное объяснение произошедшему. Балзаэль подумал о том, чтобы выпустить основные силы воинов света прямо сейчас, но он не мог единолично отдать такой приказ, а Совет еще не был готов дать свое согласие, несмотря на все заслуги лейтенанта. Империй никогда не позволит армии спуститься в Санктуарий, пока не будет принято окончательное решение о судьбе этого мира.
До тех пор, пока камень не сделает свое дело.
Нет, на земле пока достаточно Сикарай и их друзей. В этой катастрофе имелись моменты, которые он мог бы использовать, если хорошенько всё обдумать. Отряд Тираэля искал что-то важное. Они уже проявили себя более находчивыми, чем союзники Балзаэля в Санктуарии.
Он должен узнать больше о крепости нефалемов и посоветоваться об этом с Хранителем. Возможно, есть нечто такое, что они смогут использовать, и, может быть, люди сами приведут его к крепости, если он проявит терпение и хитрость.
В этот раз Балзаэль действовал безрассудно, уверенный в легкой победе. Ему нужно выявить слабости смертных, чтобы использовать против них самих. Люди слишком заботятся друг о друге, а это значит, что они уязвимы. В первую очередь ему следует больше узнать о них, а затем понять, что их связывает, чтобы суметь разорвать эти связи.
Балзаэль изучал воина, все еще стоящего по стойке «смирно». Этот был лучшим из всех, что у него есть. И теперь он затаил обиду.
– Расскажи мне еще раз, что они делали на той горе, – приказал Балзаэль. – Ничего не упусти, я хочу знать каждый их шаг, каждый вздох, а также все, что они вынесли из тайной комнаты нефалемов. И когда ты залечишь свои раны и приготовишься к новой встрече с ними, ты не подведешь меня.
На мгновение сила и гнев вспыхнули в Сикарай, прежде чем выдержка и дисциплина взяли верх.
– Они пожалеют о том, что сделали, обещаю.
Балзаэль кивнул. У него было много дел; его ждал Империй, а были еще и другие, ожидающие новостей. Один будет особенно недоволен. Но Балзаэль по-прежнему не сомневался, что ни один человек, несмотря на любые способности, не сможет долго противостоять им. А на случай, если Тираэль окажется еще более изобретательным, чем предполагал лейтенант, имелись и другие способы одолеть его – способы, которых смертный архангел не сможет предвидеть.
Балзаэль приготовился доложить обо всем своему командиру и получить хорошую выволочку. Осталось немного подождать, и у него появятся хорошие новости.
«И тогда весь Санктуарий сгорит дотла».
Глава двадцать первая
Церковь Святого Ордена
Следующие несколько дней хорадримы держались более оживленных путей и спали, оставляя дозорных. Зейл использовал заклинание, заглушавшее звуки их шагов и маскирующее фигуры. Призраков, что преследовали их, больше не было видно, и Сикарай тоже не появлялись.
Джейкоб шагал рядом с Шанар, постоянно держа меч разрушителя на поясе. Тираэль подарил ему клинок перед тем, как они покинули дом командира Нара, и это оружие придало мужчине силу и мужество, которых ему так долго не хватало. Он снова начал чувствовать себя цельным и даже пытался построить мостик через пропасть, по-прежнему разделявшую Джинвир и некроманта. Пропасть была такой же широкой и опасной, как Залив Вестмарша. Казалось, со времен битвы на горе Джинвир изменилась; в ней пробудилась некая сила, которая теперь струилась вокруг воительницы.
