— Бог с вами! Как вы могли подумать? Он считает меня недоумком, поэтому и терпит здесь. По принципу: каков поп, таков и приход. Для него умные люди — как бельмо на глазу.
— Тогда откуда же вы обо всем этом узнали?
— От бедняги Мак-Грегора.
— Как вы сказали? От кого?
— От доктора Мак-Грегора.
Мак-Грегор… Откуда мне известна эта фамилия? Ах да, ее упоминал таинственный незнакомец, угрожавший мне по телефону.
— А кто такой этот Мак-Грегор?
— Вы не знаете? Это молодой врач, который был здесь два месяца назад и помогал графу в его экспериментах. Милейший молодой человек и очень порядочный… если бы не участие в этих опытах. Но ему не повезло. Автомобильная катастрофа. Бедняга скончался прямо на месте происшествия. Он был вашим предшественником… Сударь, возьмитесь за ум, пока не поздно. Подумайте о вашей бессмертной душе. Ведь я могу рассчитывать на вас, правда? Вы же, в сущности, порядочный человек, у вас доброе отзывчивое сердце. Хотя вы и скрываете это, я по глазам вижу… Обещайте мне…
Боже милостивый, чего этот псих привязался ко мне? Какое мне дело до экспериментов графа и дохлых тритонов, выброшенных на берег озера? Сегодня же вечером уеду — и гори они тут все синим огнем…
— Послушайте, святой отец… даю вам честное слово, что я не врач. Правда, мои папа и мама и даже тетушки очень хотели, чтобы я стал врачом, но у меня не оказалось никаких способностей к этому.
— Не врач? — потрясенно проговорил пастырь. — А кто же вы?
— Гм… трудный вопрос. Хотя в принципе можно сказать, что я занимаюсь исторической социографией. Или чем-то в этом роде. Но никак не медициной. Честное слово, я ни разу в жизни не был в анатомичке.
Священник схватился за голову.
— Этого еще только не хватало!.. Историческая… как там вы сказали?.. Впрочем, неважно. Зачем же я тут столько времени распинался обо всяких ужасных тайнах? Простите!.. Во всяком случае, очень приятно было с вами побеседовать, очень…
— Мне тоже. Чрезвычайно.
Я с трудом перевел дух и поспешил удалиться.
* * *
После полудня мы все-таки отправились в Пендрагон.
Проезжая через деревню, мы встретили святого отца Дэвида Джонса. Осборн остановил машину.
— Скажите, падре, — спросил он, — когда вы последний раз поднимались в крепость?
— О, довольно давно. Месяцев пять назад сюда приезжали несколько археологов, и я сопровождал их.
— До вас не доходили слухи, что в крепости сейчас кто-то живет?
— Да, конечно, — ответил священник после некоторого колебания. — Многие видели свет в башне.
— И кто же это может быть, как вы считаете?
— Боюсь утверждать что-нибудь определенное. Последнее время граф довольно часто ходил в крепость. Не исключено, что он там иногда остается на ночь. Может, кто-то к нему туда заходит. Я думаю, нам не подобает следить за ним.
Он смущенно потупил взгляд.
— И все-таки, — не отставал Осборн, — трудно поверить, чтобы в деревне никто не придал этому значения. Выкладывайте смелее, что говорят ваши прихожане.
— Осборн, уж не думаете ли вы, что я прислушиваюсь к глупым деревенским сплетням? — пробормотал священник, покраснев до ушей. — И вообще, крепость принадлежит графу, и он волен делать там все, что ему заблагорассудится. Лично я не могу себе представить, чтобы такой высокородный аристократ встречался с дамами в столь неприглядном месте, как полуразрушенная крепость.
— Как вы сказали? С дамами?! — Осборн от души расхохотался. — Кому могла прийти в голову такая бредовая идея? Пендрагоны, как правило, общались только со своими женами, да и то не слишком охотно… Падре, мы решили сходить в крепость. Вы не составите нам компанию? Очень может быть, что вы нам там понадобитесь. Вдруг придется изгонять злых духов.
Дэвид Джонс побледнел.
— Осборн… вы в самом деле хотите пойти в Пендрагон?
— Да. А что?
— О Боже! — простонал священник, заламывая руки. — Это невозможно… никак невозможно… Моя сестра, как вы знаете, обладает особым даром…
— И что же?
— Как раз сегодня утром она предсказала, что в Пендрагоне вас ждет смертельная опасность.
— Потрясающе! Откуда ей это известно?
— Зря вы иронизируете. Между прочим, незадолго до покушения на графа Гвинеда она сказала, что над его головой навис дамоклов меч. Но я тогда не сообщил вам об этом, поскольку и сам еще сомневался в ее пророческом даре и не хотел, чтобы меня считали паникером. С тех пор меня мучают угрызения совести.
— Послушайте, падре, а что, если нам поговорить об этом с самой мисс Джонс?
— Прекрасная мысль. Для нас будет большая честь, если вы посетите наше скромное жилище.
Мы вылезли из машины и через несколько минут уже входили в хижину священника.
В комнате у окна сидела тщедушная старушка, закутанная в теплое одеяло, из которого выглядывало только узкое невзрачное личико, покрытое густой сетью морщин. Ее близорукий отрешенный взгляд выдавал напряженную работу мысли. Увидев нас, она извинилась, что не может встать с кресла и оказать нам подобающий прием.
— Джейн, — встревоженно обратился к ней священник, — Осборн хочет отправиться в Пендрагон.
Лицо старой дамы исказила гримаса, как будто ее ударило током. У нее вырвались какие-то нечленораздельные звуки, и прошло несколько минут, пока она наконец с большим трудом обрела дар речи.
— Дорогой, дорогой Осборн, — промолвила она, — не ходите в Пендрагон, если не хотите оказаться в геенне огненной. В истории вашей семьи наступает переломный момент, вы стоите на пороге кошмарных событий. Для вас, дорогой Осборн, может оказаться роковым тот миг, когда вы ступите в пределы Пендрагона.
— Я очень благодарен вам за вашу заботу обо мне, мисс Джонс. Я с большим уважением отношусь к вашему провидческому дару, но поскольку здесь затронуты мои интересы, хотелось бы все-таки получить разъяснения, откуда у вас настолько конкретная информация, как будто вы почерпнули ее из газеты?
Старая дама поглядела на него очень спокойно и сосредоточенно.
— Вы верите в сны? — спросила она.
— Нет. Если верить в сны, у меня уже давно были бы какие-нибудь неприятности с женщинами. Мне очень часто снится одна дама, у которой, как потом выясняется, нет лица. И еще снилось, будто я пытаюсь подняться по какой-то лестнице, но все время соскальзываю вниз. А наяву я пока что ни разу не падал ни с одной лестницы.
— Я верю в сны, — заявил я.
— Прекрасно! — удовлетворенно заметила ясновидящая.
— Я их рассматриваю с позиций психоанализа.
— Что это значит? — спросила мисс Джонс, далекая от мирских дел.
