Кто я ему? Подруга, партнер, любовница? Так ведь и не спросила вчера, а сейчас уже не к месту. Останусь в неведении. Это лучше, чем услышать неприятную правду: «никто» или «просто интрижка». Легкий флирт, развлечение.
Я отдала телефон и кивнула, что все поняла. Накрутила себя, на лице трагедия разыгралась, губы дрожали. Сейчас заметит. Проклятье, ну что за взгляд у него? Хуже рентгена. Буквально насквозь видит.
– Еще есть время передумать, – тихо сказал Андрей. – Ты не обязана делать что-то против воли, даже если сама это предложила.
Ну, вот, в яблочко. Я, как голая, перед ним со всеми страхами и сомнениями. Куда, черт подери, делся приказной тон? Запрет рот открывать? До чего же проще тогда было, чем сейчас. Барон изменился до неузнаваемости. Хотел услышать моё мнение и собирался его учесть.
А я не знала, что делать. Замуж выходят навсегда. По крайней мере, я хотела, чтобы было именно так. Заберет Андрей бизнес отца и подаст на развод, а как же я? Старухой останусь у разбитого корыта? Вспоминать буду единственную ночь в бункере и всех мужчин с ним сравнивать?
Никто же не выиграет. Кириллы всякие, Антоны, Сережи, столичные бизнесмены с калькуляторами вместо сердца, альфонсы, золотая молодежь, прожигающая жизнь. Мне все равно не светит стать счастливой, так стоит ли пробовать?
Жизнь вместе прожить сложнее, чем лечь в одну постель. По-другому такие решения принимаются. Не как я вчера за несколько секунд по клавиатуре отстучала: «А давай?» А давай! Детский сад какой-то, честное слово.
Я уже рот открыла, чтобы отказаться, но меня дернуло. Барон согласится, отменит свадьбу, и мы останемся просто сообщниками. «Здравствуйте, Наталья Георгиевна, здравствуйте, Андрей Александрович». Чужими людьми. Он уже не послушает меня и не откажется от заказного убийства. Не будет вообще ничего. Я собралась замуж и махнула хвостом. Мужчины этого не прощают, и плевать, насколько великодушно разрешают передумать. Разумом выбирать или чувствами? Чувства, ау!
Барон качнулся ко мне, заслоняя свет из маленького окна. Тесно на кухне, отступать некуда. Спиной я умывальник задела, а головой чуть не сбила картинку в раме. Чего это он? Дыхание перехватило, я ладонями уперлась в грудь мужчины, пытаясь оттолкнуть. Тамара увидит! Вся легенда к черту полетит! Но время на мгновение обернулось вспять. Я стояла в комнате на третьем этаже особняка и мужчина передо мной пугал до мурашек. Сильный, темный, яростный.
Никогда не целовал меня так. Будто заново брал в плен и обещал убить, если сбегу. Губы горели от поцелуев-укусов, тело больше не слушалось. Я хотела сдаться и принадлежать Барону. До головокружения, до дрожи. Пусть будет женихом, мужем, хозяином и господином. Держит крепко и не отпускает.
– Наташа, выходи за меня замуж, – прошептал он, сжимая в объятиях. – Я буду вечно твоим, только скажи «да».
Уже нельзя ответить по-другому. Все мысли ушли, в голове кристально ясно. Я хочу назвать его мужем. Жить с ним в одном доме и рожать ему детей. Потому что никто и никогда не будет значить для меня столько же, сколько он.
– Да, да, я согласна.
Чуть громче вышло, чем нужно, но тише настойчивого стука в дверь. Черт!
– Хозяева! – пробасил знакомый голос с улицы. – Есть кто дома?
Глава 20. Гена и Тамара
Мы отпрянули друг от друга, как малолетки, застуканные на заднем дворе школы строгой учительницей. Этикет не позволял хозяйничать в чужом доме, открыть дверь должна Тамара. А она только проснулась, храп прекратился.
– Народ! – еще раз позвал Гена, а Барон уже набирал его номер на телефоне.
– Подожди, – сказал в трубку, – сейчас выйдем.
Под охранником скрипнули половицы крыльца и все стихло. Некрасиво получилось. Не успели предупредить Тамару о госте, на ходу объяснять придется.
– Кого нелегкая принесла? – фыркнула она, завязывая пояс фланелевого халата. Опухшая, мятая после сна. Тапки не надела, так босая в кухню и выскочила. – Сановна, ты что ли?
– Нет, это к нам, – виновато сказала я, – дядя Коля таблетки папе привез.
Тамару будто подстрелили. Она схватилась за голову с торчащими во все стороны волосами, округлила глаза, открыла рот и задом попятилась в комнату.
– Я сейчас. Пусть ждет!
Гена не испугается, меня и в худшем состоянии видел. Полуголую, связанную и с полосами от ремня на спине. Но Тамаре объяснять бесполезно. Одинокая женщина всегда немного в поиске. Появиться перед незнакомым мужчиной в неподобающем виде – смерти подобно. Из комнаты она вернулась только, когда надела рабочую спецовку и собрала волосы в хвост на затылке. Даже глаза успела подвести и губы накрасить. До солдатских сорока пяти секунд на сборы ей было далеко, но скорость все равно впечатляла.
– Предупредили бы хоть, – проворчала она, и мне окончательно стало стыдно. Ну, вот как-то так. – Здравствуйте, проходите, – радостно сказала хозяйка в открытую дверь, – какими судьбами к нам?
– Николай, – представился Гена, затаскивая в дом огромные мешки с логотипом супермаркета. – У вас, говорят, Серега наш потерялся. А я звоню, звоню ему домой, никто трубку не берет. Думал уже, не доехал, а он и, правда, не доехал.
– Переехал он, – махнула рукой Тамара, – но ничего страшного. Переживется, перемелется. Главное, что все живы и здоровы. Ой, а это зачем? У меня холодильник полный.
– Да так, по мелочи взял, – оправдывался Гена, вынимая из пакета колбасу, сыр, хлеб, – перекусить с дороги. Вот, Серега, тебе таблетки. Все по списку, как просил. А это, Ксюша, тебе. Гостинцы от дяди Коли.
Гене бы в театре играть с таким-то талантом. А может, в кои веки не притворялся, а от себя речь толкал? Странно, что без грубостей солдатских и любимых словечек, но смотрелся в образе все равно органично. Работяга из тех, про кого говорят: «Вот это настоящий мужчина!» Сильный, крепкий, с серьезным взглядом, но открытой улыбкой. Кривой после сросшегося перелома нос даже добавлял шарма, а небрежность в одежде была настолько продуманной и «фирменной», что куда там костюму бомбилы.
У Тамары глаза заблестели. Сразу видно, что охранник куда больше в её вкусе, чем худощавый и слишком интеллигентный Барон. Она уже второй раз поправляла хвост на затылке и одергивала рабочую куртку. Жаль, что спецовка прятала её фигуру, но намек на выдающиеся формы сохранялся.
Ох, да между ними искра проскочила! Клянусь, я её видела. Барон забрал свой пакет с лекарствами молча, я громко шуршала упаковкой, а хозяйка и гость смотрели только друг на друга.
– Тамара, – наконец-то представилась она и неловко протянула руку. Не для поцелуя, а для рукопожатия, как здороваются мужчины. На складе у них так принято? Не знаю. Ясно только, что для Гены сейчас многое решалось. Как приветствие примет, так знакомство дальше и пойдет. Я даже пальцы скрестила за спиной.
Черт, хоть бы получилось! Я Купидоном себя чувствовала или свахой Розой Сябитовой из шоу «Давай поженимся». Мама включала его на полную громкость. Неприятный голос женщины с красными волосами даже через закрытую дверь моей комнаты пробивался. «Ну, что я тебе скажу, дорогая? Если мужчина нравится, его нужно брать». Тамара, думай меньше! Гена, не тушуйся. Хорошая женщина и готовит потрясающе.
