– Конечно, – ответила я, чувствуя, как расплываюсь в улыбке. Черт с ним, что каждое слово будет на прослушке, я с ума сойду здесь без Андрея. Говорить можно на нейтральные темы, а там пусть хоть распечатки на стол Нелидову кладут. Не подкопается никто. – Спасибо большое, Владислав. Ну, раз все решилось, то и паспорт незачем прятать. Или еще причины есть?
– Нет, никаких, документы вам отдадут, – холодно ответил он, а я мысленно отпраздновала маленькую победу. Очень маленькую и очень осторожно отпраздновала, потому что заодно с размаха вляпалась в тотальную слежку. Переживу. Связь с мужем теперь есть, осталось наладить её с отцом.
Пока он спал, я решила лучше устроиться в своей комнате. Разложить вещи, переодеться, найти скрытые камеры. Хотелось забраться под одеяло, чтобы никто не увидел, как я переписываюсь с мужем, но смысл это делать, если телефон, как шпион, и так все передаст? Я сначала решила ограничиться нейтральными фразами. Просто поддержать Андрея и повторить, что я его люблю, и между нами ничего не изменилось, но замечание Владислава про крысу в особняке не давало покоя. Если кто-то шпионил в пользу Барона, то его стоило найти раньше службы безопасности. Как? Я в отличие от Владислава могла спросить напрямую у Андрея и услышать правдивый ответ.
Вещи мне вернули быстро. Чувствовалось, что в сумке копались, но обратно все сложили аккуратно. Ни одного рубля из денег, что оставил мне Барон, не пропало, только потратить я их до сих пор не могла. Не верилось, что разрешат праздно шататься по магазинам без двух амбалов за спиной и внимательных взглядов через плечо. А вдруг я продавцам записки передаю, чтобы навредить отцу? Нет, нужно прекращать этот фарс и добрую половину службы безопасности разогнать. Без войны с Бароном они станут не нужны, и все вздохнут свободно.
В моей спальне убиралась Марина, весело болтая с Татьяной. Но едва я переступила порог, обе замолчали.
– Продолжайте, продолжайте, – махнула я рукой, – вы мне не мешаете.
– Вам помочь, Наталья Георгиевна? – спросила служанка, глазами показывая на сумку. Бред. Собственные трусы на полку в шкафу я сама положу, но кое-что она могла для меня сделать. Раз уж я невыездная.
– Да, Марина, подскажите, пожалуйста, где можно достать средства гигиены? Белые такие с крылышками, защитой от протекания и цветочным принтом?
– Вам на сколько капель? – лучезарно улыбнулась девушка. – Есть всё.
Живот еще не болел, день Икс не приближался, но я предпочитала запасаться заранее.
– А вот все и несите, – распорядилась я, – по чуть-чуть от одной капли до семи.
Денег, чтобы шикануть мне хватит. А что останется, пойдет в запас. Мероприятие регулярное. Ежемесячное.
– Хорошо, – кивнула Марина, забирая чистящее средство и тряпку. – Татьяна, а вы не хотите чаю?
Сиделка поняла, зачем её зовут, но испуганно посмотрела на меня. Вдруг не нужно оставлять беспокойную пациентку одну?
– Татьяна, – еще раз позвала служанка, – к чаю кухня испекла роскошные булочки. Наталья Георгиевна, вам завтрак принести?
– Буду благодарна, – ответила я, открывая дверцу шкафа. – Перекушу и вздремну немного. До сих пор после вчерашних уколов туман в голове.
– Это пройдет, – ласково сказала сиделка, – вам действительно нужно поесть.
Марина, наконец, увела её, а я за минуту разложила вещи и уселась в кресло с телефоном. Личный номер Барона я еще в бункере выучила, когда обзванивала «новых дворян». Решила, что пригодится. Не ошиблась. По просьбе Владислава медсестра реанимации должна была отнести Андрею смартфон. Надеюсь, муж в сознании и ему хватает сил держать его в руках.
Больно стало, едва я вспомнила все, что случилось. Будто в заживающую рану ткнули ножом. Представлять не хотела, как он лежит бледнее простыней весь в паутине капельниц и датчиков приборов. Мой самый сильный, самый упрямый мужчина едва дышит. Господи, куда же кровь из легких денется? Ведь сколько её пролилось внутрь, когда пуля пропорола грудную клетку. Каждый вдох и выдох – подвиг. Вся его жизнь теперь подвиг, и он не должен сдаться. Я не позволю.
«Привет, – написала я в мессенджере, – Владислав выдал мне Блэкберри. Сказал, у него канал связи зашифрованный, и можно не бояться, что нас прослушают. Как ты там? Я скучаю. Жаль, что мы так и не допили Петрюс. Не помнишь, сколько осталось в бутылке?»
И предупреждение и проверка сразу же в первом сообщении. Я чувствовала себя актрисой на сцене театра в окружении придирчивых зрителей. Грустным клоуном, обязанным улыбаться. Хотелось писать только: «Я люблю тебя», и рассказывать, как сильно, а приходилось осторожничать. До цифровых кодов дело не дойдет, но каждое послание станет зашифрованным.
«Привет. Полбутылки осталось, – пришел ответ через пару минуту. Медленно собеседник набирал текст с экранной клавиатуры, но спешить нам некуда. – Из тебя тот еще алкоголик. С двух бокалов улетела».
Я улыбнулась, дернув уголки губ. Вместо смеха резкий вздох вырвался. Тепло стало в животе, уютно. Андрей писал. Не много у нас общих воспоминаний, но такие, что не забудешь никогда.
«Как ты?» – повторила я.
«Нормально. Жить можно».
После сообщения смайлики появились. Рука, с поднятым вверх пальцем, сердечко и желтая рожица с языком. Я еще больше развеселилась. Андрей и смайлики – это мило. Муж редко улыбался, а представить его валяющим дурака я и вовсе не могла. Взрослый, солидный человек, олигарх, а тут сердечки, рожицы.
Через мгновение он прислал еще три смайла: бокал, рожу бандита и двух парней, сдвигающих вместе кружки пива. Ага, понятно, проиллюстрировал сообщение про Петрюс. Тяжело ему было текст набирать, а я мучила разговором. Хорошо, вопросы буду задавать такие, чтобы мог коротко ответить. Тоже картинкой.
«А я дома сижу, отец попросил остаться. Надо же, как быстро он меня нашел, когда узнал о смерти матери. Интересно, как? Словно кто-то в уши нашептал моё имя и пальцем в карту ткнул. «Здесь искать». А ты еще быстрее, прям молниеносно. Пффф и всё. Волшебство».
В конец сообщения я добавила пеструю россыпь смайлов: шапку мага, волшебную палочку, фейерверк, черную кошку, закрытую дверь, ключ, пухлые губы, крест. Подумала и остановилась. Пропалит меня Владислав по таким смайлам. Слишком в лоб получалось. Хотя ассоциации не прямые и намеки тонкие. Пыталась сказать, что я под замком и с кляпом во рту. Еще бы поточнее спросить, кто крыса? Поточнее и покороче. Если намеков будет слишком много, Барон не поймет, какой ответ мне нужен.
«Да, я волшебник, – ответил Андрей и прислал голову инопланетянина, мартышку, закрывшую рот, и кораблик с парусами. А в конце поставил знак вопроса.
Черт, настоящий ребус! Он сейчас словно на другой планете, тоже вынужден молчать, но думает обо мне, как Ассоль о Грее? Или летит на всех парусах? Куда он лететь может в тяжелом состоянии? И как это связано с моим вопросом?
Муж устал и присылал ерунду, лишь бы поддерживать разговор. Я бесстыдно издевалась над больным человеком. Не получится узнать, кто крыса. Никак я абстрактными смайлами не объясню, что мне нужно, а открытым текстом спрашивать нельзя. Ничего хорошего Владислав найденному шпиону не сделает. Будет еще одна Катерина в лесу под мешком из черного полиэтилена, а человек помогал Андрею. Что же делать?
