Лихо он мне сейчас конфетку подсунул. Вот прям возьмет и сдаст того, кто подстроил моё похищение? Гениальный будет диалог. «Кто крыса? – Ты! – А кто хотел меня убить? – Тоже я». Нет, такого не может быть, тут что-то другое.
Голова закружилась от зубодробительной сложности задачи. Такого даже на олимпиадах по математике не было. А думать нужно. И я старалась.
Владислав не мог претендовать на наследство. Кто он такой? Охранник. Цепной пес. Та же обслуга, что Анна и Марина. Империю Нелидова делили между собой куда более серьезные люди, а ему просто озвучили заказ: «Устранить никому не нужную наследницу». Вот он и слил Барону мой адрес. Однако я не только выжила, но и замуж вышла. Что теперь? Меня нужно развести с Бароном или сделать вдовой, а потом выдать замуж за правильного человека? Чтобы наследство осталось в правильных руках?
Я уже ни во что не верила. Все казалось глупым, странным и нелогичным. Ведь убить проще, чем жить со строптивой женой. Или от меня в статусе дочери Нелидова еще что-то хотели получить? Я ведь сама предлагала Барону передать ему постепенно весь бизнес еще до смерти Нелидова. Такая мысль могла прийти не только в мою голову.
И все-таки. Неужели Владислав запросто назовет заказчика? Хотя, что мне даст его имя? Без доказательств оно ничего не стоит. Пойду к отцу с признанием, и он сочтет его фантазиями мнительной истерички. Связей у меня нет, карманной ОПГ и личной службы безопасности тоже. Что я могу? Чем я опасна заказчику и Владиславу лично? Ничем.
– Я передумала, – сказала ему громко. – Сделки не будет.
Наверное, ударь я его по лицу и то бы отреагировал слабее. Безопасник дернулся и зашипел:
– Вы уверены, Наталья Георгиевна? А если я буду настаивать?
Панцирь холодной отстраненности и выверенных до мелочей слов с треском лопнул. Не выдержала броня. Я видела, как изнутри у Владислава поднималась ярость. Лютая, неконтролируемая. Сейчас точно ударит. Или схватит за горло и будет душить, пока не признаюсь.
Тело среагировало быстрее мыслей. Я вскочила с кресла и бросилась к двери. Жаль, что комната такая большая, а ручку нужно провернуть, чтобы открыть. Я не успела, мышеловка захлопнулась. Реакции безопасника позавидовали бы матерые звери. И силе тоже. Он дернул меня назад, не чувствуя веса. Я вскрикнула и тут же широкая ладонь перекрыла мне воздух. Ноги болтались высоко над полом. Ни пнуть, ни вывернуться из хватки я не могла. Владислав донес до кровати и бросил лицом вниз.
– Молчи! А то хуже будет! – рявкнул он и я успела повернуться, кажется, только для того чтобы оказаться под ним. Вес у него чудовищный, тело, будто каменное. – Доигралась, дура. Я ведь надеялся цивилизованно поговорить. Слушай теперь и не перебивай.
Рот он мне снова закрыл. Плотно запечатал, но дышать носом разрешил. Я мычала и дергалась ровно мгновение, потом силы кончились. Прав безопасник. Дура. Он мог не торговаться со мной, а сразу заставить говорить.
– Папе жаловаться бесполезно, – начал он. – В твоем положении ходячего трупа ты не дождешься даже, когда он проснется. Времени нет, у меня приказ убить тебя до заката. Я и так серьезно пошел против воли заказчика, когда сдал тебя Барановскому. Да, я знаю, кто крыса и потому так долго её ищу. Или ты кого-то другого хотела мне сдать?
Он отпустил руку ровно на мгновение и перенес вес своего тела на локти, чтобы я смогла вдохнуть нормально. Воздух между нами пах сигаретным дымом от его пиджака, и комната казалась темнее.
– Нет, – сказала я и закашляла, – я знала только про тебя.
– Хорошо, – неожиданно кивнул он и, проведя пальцем по губам, снова закрыл мне рот. – Барановский рассказал? Не отвечай, я знаю, что он, больше некому. А теперь слушай, как все было. Информацию о наследнице кто-то первоначально слил вовсе не ему. Ту самую крысу так никто и не нашел. А ко мне обратился один из тех, кто указан в завещании твоего отца. Предложил гонорар, от которого не отказываются. И пригрозил, что если обману, то навсегда останусь частью бетонной плиты одного из строящихся домов. Грубо со мной разговаривали и убить тебя потребовали быстро, тихо и желательно задним числом. Чтобы вдруг нашлось свидетельство о смерти, и безутешный отец пошел плакать на твою могилу, а не обратился к нотариусу с просьбой переписать завещание.
Хоть здесь я угадала, но радоваться не хотелось. Слезы текли, и дышать получалось плохо. Одного не могла понять. Зачем Владислав, как злодей из низкосортных боевиков, рассказывал весь расклад вместо того, чтобы сразу убить?
– Я не трогаю маленьких невинных девочек, – продолжил он. – Но моральным уродом мне стать все же пришлось. Я отдал тебя Барановскому, а заказчика убедил, что живой, целой и невредимой ты от него не уйдешь. Могу показать шрам от того, как сильно расстроился заказчик, но в итоге решил, что так даже лучше. У тебя будет официальный убийца, разгорится новый виток войны и, может быть, пострадает сам Нелидов. Наследство заказчику было бы приятнее получить сейчас, а не через двадцать лет. Видишь ли, пока твой отец хотел ребенка, очень тщательно следил за здоровьем. Ничем серьезным он не болен, проживет еще долго.
Владислав говорил, и картинка, наконец-то собиралась воедино. На шахматной доске появлялись новые фигуры. Отец был настолько здоров, что мог пережить своих наследников, поэтому вся свита как могла поддерживала глупую войну с друзьями Барона. И мое похищение неплохо в неё вписалось. Молодец, Владислав. Я все еще считала его мерзавцем, но думать он умел.
– Однако с похищением снова все пошло не так, – усмехнулся он. – Барановский оказался куда лучше, чем я о нем думал. Ты бы видела, как он, булькая кровью, рвался к тебе из рук медперсонала. Еле-еле прикрутили к кушетке, а потом он, наконец, отключился. Откуда я знаю? Гена рассказал. Как ты могла заметить, мы знакомы. Служили вместе. Я в свое время окольными путями и подсунул его Барановскому. Стучал Гена ровно год, а потом проникся чувством глубокой преданности и послал меня в задницу. Но из вида мы друг друга не упускали.
– Вещи, – промычала я, и безопасник убрал руку. Пришлось повторить разборчивее. – Мои вещи тебе Гена передал?
– Да. Я оставил тебя ребятам и на другой машине вернулся в больницу. Повторяю в третий раз, твой отец приказал не трогать Барановского, а я все еще ему верен, хоть и обошелся так с его дочерью. Крутились мы там с Геной вдвоем. Он вокруг шефа, я вокруг персонала. По морде я в итоге от бывшего сослуживца получил, а потом мы сели и поговорили. Если хочешь усомниться в моем рассказе, просто подумай. Ты до сих пор жива, Барановский тоже, вы женаты и все документы у тебя на руках. В том числе результат теста ДНК, подтверждающий твое родство с Нелидовым. И ты будешь жить, если сделаешь, как мне нужно. Будем сотрудничать?
– Да, – кивнула я, – говори.
Глава 27. Маленький заговор и бывший наследник
Другого выбора у меня не было. Или я слушаю Владислава, или хрупкая надежда на то, что все будет хорошо, исчезает. Безопасник рискует жизнью, выкручивая схемы под носом у влиятельного заказчика. Он не станет слишком долго уговаривать меня помочь. Если упрусь рогом и начну играть в «верю – не верю, буду – не буду», просто плюнет на все и выполнит требование бывшего наследника. Кто мы ему все? Гена, Барон, я, Нелидов? Никто. Когда вопрос встанет ребром, я пойму Владислава, если выберет собственную жизнь. Но сдавалось мне, я еще плохо знала бывших военных.
