Преданность для них – не пустой звук. Гена костьми за Барона был готов лечь и плевать, что изначально его подослали, как крота, чтобы вынюхивал и стучал. Владислав недалеко от него ушел. Пока я поправляла прическу и одергивала одежду, он перебрался из кровати в кресло и медленно рассказывал мне, что решил, и что будет делать дальше. От некоторых признаний дыхание перехватывало.
– Наташа, войну любят только те, кто никогда на ней не был. Они извлекают из неё выгоду, делают на ней деньги и людей считают колонками в графе «потери». Остальных война медленно сводит с ума. Победа любой ценой, все средства хороши, человек человеку волк и другие искаженные истины. Я не верил, что Барановский оставит тебя в живых, я не верил, когда Гена с жаром доказывал, что он хочет мира. Тишины. Семейного счастья с тобой. Это слишком похоже на бред. А потом я привез тебя в особняк и тоже самое услышал от Нелидова.
Владислав задумчиво облизывал сухие губы и смотрел в пустоту. Глаза лихорадочно блестели, но руки он тер, как бесконечно уставший человек.
– Сначала я взбесился, что появилось новое яблоко раздора, – продолжил он, – думал, ничего не выйдет, но потом понял, что наш с Геной план нужно немного переиграть в деталях, но сохранить в главном. Ты исчезнешь вместе с Барановским. Он уже на это согласился, осталось уговорить Нелидова. Уговорить, а не выкрасть тебя тайно, как я хотел с самого начала. Почему передумал? На тебя посмотрел. Ты пытаешься спасти всех. Осталась с отцом и тут же бросилась звонить мужу. Ты не делишь их, не ищешь выгоды. И они впервые за десять лет чье-то благо ставят выше своих интересов. Я, конечно, старый циник, но я поверил, что получится. Нужно только сделать все аккуратно. Ты слушаешь?
– Да, – кивнула я.
– Хорошо, – Владислав сжал пальцами переносицу и поморщился, отчего его некрасивое лицо стало похожим на разбитую вдребезги деревянную маску. – Я позову Хирурга, и он сделает укол. Есть препарат, серьезно замедляющий дыхание и сердцебиение. Ты крепко заснешь, а со стороны будет казаться, что ты умерла. Даже тело немного остынет. Я предъявлю заказчику «труп», получу свои деньги, а тебя верну отцу якобы для похорон. В гроб положат куклу. Муляж, созданный киношниками. Ты, живая и невредимая, посидишь в закрытой комнате. И, как только Барановский получит новое сердце, исчезнешь вместе с ним в одной из стран Южной Америки.
Мне нравился план, я даже улыбнулась, перебирая складки покрывала, но действие укола пугало.
– А если я не проснусь после препарата?
– Есть такая опасность, – не стал врать безопасник, – потому я и вцепился в идею Владлена устроить тебе полное обследование. Анализы ты уже сдала, и на сегодня запланирована поездка в клинику на УЗИ, МРТ и другие исследования. Я должен быть уверен, что твое сердце выдержит, иначе я за это не возьмусь.
– У меня со здоровьем все в порядке, – уверенно сказала я.
– Да, конечно, восемнадцать лет, почти чистая медицинская карта, но есть один нюанс. Ты ведь спала с Барановским?
Я вспыхнула от стыда и уши покраснели.
– Да.
– Предохранялись?
В горле пересохло, язык к небу прилип. Я понимала, к чему Владислав вел разговор, но ответила все равно с трудом:
– Нет. Нужен тест на беременность?
– Барановский, насколько я знаю, в европейских клиниках от бесплодия не лечился. Да, нужен. Но не тест, а анализ на гормон, который ты уже сдала. Делается он за пару часов, я позвоню Владлену и узнаю результат. Подожди пока.
Умел Владислав держать в напряжении, не давая передышки. Я помнила разговор с Бароном и обещание ни в коем случае не делать аборт. Если беременность есть, то препарат мне колоть нельзя. Черт! Неужели из-за этого ничего не получится?
– Владлен Николаевич, приветствую еще раз, Владислав беспокоит. Готовы анализы нашей пациентки? Да нет, никакой спешки, просто я увидел меню на кухне. В ближайшие дни все жареное и жирное, вдруг ей такое нельзя? Ага, забочусь. По долгу службы в полглаза приглядываю.
Безопасник замолчал, слушая бормотание врача в смартфоне. Я никогда везучестью не отличалась и сейчас не думала, что с одного раза залечу. Разве я не должна почувствовать? Ну, там вещий сон увидеть, рыбу руками ловить? Неужели бывает просто так? Раз и все. Мамочки, срок-то мизерный! Вдруг что-то есть, анализ не покажет, укол поставят, и я ребенка потом потеряю. Или придется уже на большом сроке аборт по показаниям делать из-за того, что медикамент навредил? Нет, лучше остаться «пустой». У нас еще будут с Бароном дети, сейчас важнее до них дожить.
– Владлен Николаевич, мне кажется, вы нагнетаете, – поморщился безопасник. – По согласию там все было, не нужен психолог. Разумеется, я ничего не скажу, подождем повторный… Хорошо, спасибо. Всего доброго.
– Да? – потянулась я к Владиславу, чувствуя, что сердце уже сейчас не выдержит нагрузки.
– Да, – вздохнул он. – ХГЧ положительный. Значение маленькое, предполагаемому сроку соответствует, но Владлен хочет посмотреть в динамике. Если ты беременна, то послезавтра гормон вырастет. Извини, я не буду рисковать. Никаких уколов. Подожди, не пугайся. Переваривай пока новость, а я подумаю, как инсценировать твою смерть другим способом.
«Переваривай» – это он в точку. Я сидела, схватившись одной рукой за голову, второй за живот. Совсем не так себе все представляла. Думала, услышу о беременности от доктора, схвачу результат УЗИ, примчусь домой счастливая и окрыленная. Барон обнимет и расскажет, как он сильно рад, а что теперь?
– Мужу-то можно сказать?
– Нет, – дернул плечом Владислав, – не сейчас. Он с психу все отменит. Я уже видел, как взрослый мужчина умеет бояться за жизнь единственного ребенка. Это по молодости кажется, что их будет еще миллион, хоть каждый месяц аборт делай, а чем дальше за тридцать пять, тем выше ставки. Нет, он от всего откажется. Подожди, пожалуйста. Сейчас соображу.
Он потер ладонями лицо и на щеках появились красные пятна. Я от шока уже не различала оттенков страха. Ужас за свою жизнь плавно перетекал в беспокойство за Андрея и умножался на страх за будущего ребенка. Сознание решило, что ему хватит, и готовилось отключиться. Меня держала в реальности только вера во Владислава. Он профессионал и обязательно найдет выход.
– Придумал, – тихо признался он. – Мы устроим ДТП. Вместо тебя и водителя Сергея в машине сгорят два безымянных трупа из морга. Прессу позовем, несколько громких статей оплатим. Тест ДНК в Атласе закажем, и я с результатом отчитаюсь перед заказчиком о проделанной работе. Но такое я уже незаметно не проверну, нужна санкция от твоего отца. Я собирался позже с ним разговаривать, но придется сейчас. Пойдем, Наташа, мне понадобится твоя помощь. Будешь стоять в кабинете и поддакивать, что на все согласна. Ты сможешь вообще? Выдержишь?
– А куда я денусь? Если не умру понарошку, то убьют по-настоящему.
– Верно, – мрачно кивнул Владислав.
***
